– Ты вообще как-нибудь поаккуратнее в следующий раз. Я ведь и пристукнуть тебя мог… Ты чего ревешь? – Он опустился на покрывало рядом со мной и осторожно убрал волосы с моего мокрого от слез лица. – Больно, что ли? Извини, я ведь не думал, что это ты в темноте по собственной квартире крадешься… В такой ситуации особенно размышлять некогда… Да перестань ты плакать, в самом деле… Меня от женских слез трясет, честное слово…
Я слышала его голос, но в смысл сказанного вникнуть не могла. Мои глаза никак не могли оторваться от пистолета за поясом брюк. Я закрыла их, но и это не помогло сосредоточиться, меня трясло словно от холода, хотя я по-прежнему так и не успела снять куртку.
– Слышь… Ну хватит, а? Извини меня, если сильно ударил… – Николай осторожно погладил меня по голове. – Да ты дрожишь вся. Испугалась? – Он аккуратно приподнял меня за плечи и прижал к себе. – Ну что ты, глупенькая? Чего ты боишься? Я теперь рядом с тобой и защищу от любого, кто посмеет тебя обидеть. – Он говорил все это спокойным, размеренным тоном, как будто объяснял что-то маленькому несмышленому ребенку, при этом легонько поглаживая меня по растрепавшимся волосам. Я чувствовала, как беспокойно бухает его сердце, и с каждой минутой теснее прижималась к его обнаженной груди. Мои слезы постепенно высохли, и я замерла, прижавшись щекой к его плечу. Он осторожно поцеловал меня куда-то в висок и аккуратно отстранился. – Ну что, успокоилась? Может, расскажешь теперь, что ты искала в темноте или от кого пряталась?
– Я испугалась… Так же как и ты, – пробормотала я первое, что пришло в голову. – Я никак тебя здесь увидеть не ожидала, а нервы натянуты до предела… вот и сорвались…
Квартирант с сомнением посмотрел на меня и неожиданно заявил:
– А ты чертовски красивая женщина… Тебе, наверное, часто мужики комплименты делают?
– Прямо красавица, – сердито фыркнула я. – Особенно сейчас, с растрепанными волосами и красными глазами… Издеваешься, да?
Я поднялась и сняла с себя куртку.
– Вот именно, – серьезно подтвердил Николай, – с растрепанными волосами и припухшими глазами…
– Странный у тебя какой-то вкус… – усмехнулась я. – Хотя, как говорят, на вкус и цвет…
– Накрашенная и наряженная любая красоткой может показаться, – улыбнулся он и подошел ко мне. – А чтобы и в таком виде у мужиков жгучее желание вызывать, это не каждая сможет… Согласись?
Николай притянул меня к себе и поцеловал, потом я почувствовала его руку на своей груди.
– Ты выбрал не слишком подходящее время… – хрипло прошептала я.
– Плевать, – отмахнулся он, снимая расстегнутую рубашку. – Я хочу быть с тобой прямо сейчас. На этом белом пушистом покрывале. Хочу целовать твои припухшие от слез глаза, гладить твою кожу, целовать грудь…
Он говорил это так горячо и убедительно, что его страсть как будто помимо моей воли перекинулась на меня. Я посмотрела на его смуглую обнаженную грудь, блестящие от нетерпения глаза, и руки сами потянулись к пуговицам блузки.
Через минуту он уже опустил мое обнаженное тело на белый мех покрывала. Я смотрела на все происходящее как будто откуда-то со стороны. Мой разум понимал: то, что я делаю сейчас, – огромная глупость и, возможно, даже предательство по отношению к памяти Тани. Я абсолютно не знаю этого человека, он совершенно чужой, непонятный… Он обманывает меня самым наглым образом… Я ненавижу его, смертельно боюсь… и хочу до потери пульса. Желаю его близости каждой измученной от страха клеточкой моего тела. Оно самым предательским образом тянется навстречу этому наглому, циничному обманщику… Я обхватила руками его шею и нетерпеливо притянула его губы к своим… Его сильные руки оказались у меня за спиной. Весь мир в этот момент сосредоточился для меня в этом загадочном и до боли желанном человеке, без которого я, казалось, не смогла бы теперь просуществовать ни дня… да что там дня, ни единой минуты. Секунда без него казалась мне нестерпимой пыткой… Я была так близко от него, его тело практически превратилось в продолжение моего собственного. Я боялась оторваться от него даже на мгновение, когда чувствовала, что он отдаляется, ускользает от меня, то кажется, даже стонала, устремляясь всем естеством вслед… Я вцепилась в Николая не только руками, ногами, но даже ногтями… Я ни за что добровольно не отпустила бы его от себя, но вдруг все вокруг закружилось, зазвенело тысячей невидимых колокольчиков, взорвалось в мозгу миллионом огненных разноцветных фейерверков. Я в последний раз рванулась навстречу и стремительно полетела в звенящую, искрящуюся всеми цветами радуги бездну…
Открыв глаза, я посмотрела на Николая. Он лежал на покрывале рядом со мной, подперев голову рукой, и улыбался. Я перекатилась на живот и прижалась щекой к его груди. Он убрал с моей спины разметавшиеся в беспорядке волосы и начал что-то задумчиво рисовать на коже указательным пальцем. Кажется, это были сердечки.
– С ума сойти… – наконец произнес он.
Я подняла лицо и посмотрела в его глаза:
– Что-то не так?
Он покрепче прижал меня к своей груди:
– В том-то и дело, что все так… Смешно, но я ни разу еще не встречал такой женщины…
Я повернулась на бок и улыбнулась:
– Какой?
– Страстной, красивой… необыкновенной… Я всю жизнь о такой мечтал, но думал, что это только мое дурацкое воображение. Таких не бывает… Таких просто не может быть, твердил себе я, делая очередную глупость с очередной женщиной… И вот судьба преподнесла мне такой подарок… Причем тогда, когда я совершенно этого не ожидал…
– Не придумывай, нет во мне ничего такого особенного…
– Может, и нет… – Николай улыбнулся. – Но ты как будто создана для меня… Я это как-то сразу почувствовал. При первой же встрече. Не понял, а именно почувствовал. Что-то кольнуло в сердце… Не понимаешь? Возьми, например, половинку яблока. Ты можешь приставлять к нему хоть грушу, хоть ананас… хоть половинку другого яблока. Даже вкуснее и красивее этого, но подойдет к нему идеально только его собственная… Вот и ты… Мне все в тебе нравится. Эти глаза, руки, волосы, да все, как будто создавалось специально для меня… По моему вкусу, размеру и желанию…
– Ты тоже ничего…
– Только ничего?.. И это все, что ты можешь мне сказать? – притворно нахмурился Николай.
– А тебе мало, да? – рассмеялась я и погладила кончиками пальцев его щеку. – Ты хочешь, чтобы я рассказала, какое у тебя сильное тело, какие нежные руки… страстные губы… Как себя чувствовала каждая клеточка моего тела, когда прижималась к твоей влажной от пота и страсти коже?.. Ты этого хочешь, да? А может, достаточно просто послушать, как стучит мое сердце только оттого, что я всего лишь навсего лежу рядом с тобой? – Я взяла его руку и прижала к моей груди. – Слышишь? Оно, того и гляди, вырвется наружу… – Я осторожно и очень нежно прикоснулась губами к его смуглой, слегка шершавой ладони.
Николай откинулся на спину и притянул меня к себе… Я свернулась комочком у него на груди и замерла… Мне было так хорошо и уютно под защитой этих сильных и заботливых рук, что даже думать ни о чем не хотелось.
– Ну и что теперь делать? – Он не то чтобы спросил, а, кажется, просто подумал вслух. – Как мы будем выпутываться из всего этого, малышка?
Я подняла голову и с недоумением посмотрела на Николая:
– А что случилось?
– Как что? – вздохнул он. – Похоже, у нас с тобой совершенно внезапно приключилась грандиозная любовь… – Он слегка усмехнулся, произнося последнее слово, но вышло у него это как-то не слишком весело.
– Так уж прямо и любовь? – Безумное наваждение, внезапно охватившее меня в самый неподходящий момент, постепенно отступало. А вместе с этим душу неотвратимо заполняли те сомнения и страхи, которые переполняли меня, когда я стояла прижавшись к стене в темной пустой спальне… В голове почему-то совершенно некстати зазвучал презрительный и угрожающий голос: «Еще раз только посмей повысить на меня голос, и я выставлю тебя вон…» А ведь этой Анжеле он, вероятно, тоже говорил красивые слова… и
