информационное поле во всей обитаемой Вселенной. У каждого своя зона наблюдения, обычно совпадающая с проекцией родной планеты. Работа сложная, должен Вам доложить. Надо разобраться в мешанине непрерывно поступающих сигналов, выявить среди них повторяющиеся, установить их 'почерк' и местонахождение источника. Кстати, именно так были вычислены и Вы. И вот, примерно, с 1931 года, мы стали отмечать появление мощного, быстро экранирующегося генератора излучения в Центральной Европе. Поначалу грешили на Адольфа Гитлера. Он взаправду обладает некоторыми мистическими способностями, но отнюдь не такими, что способны повернуть ход мировой истории. Подозрение падало и на ближайшее окружение фюрера, в частности, на Альфреда Розенберга и Ялмара Шахта. Для того, чтобы достоверно установить места их пребывания, нам периодически устраивались своего рода командировки на Землю. Вот почему я сравнительно неплохо знаю политическую кухню.
Вначале Просветленные придавали этому направлению работы второстепенное значение, но в 1937 году серьезно встревожились. Анализ событий показывал нахождение на Земле весьма искусного мага. Если не равного Просветленным, то, по крайней мере, весьма близкого к ним по уровню мастерства. Вмешательство сверхсуществ в людскую деятельность наказуемо — это я усвоил. Посему Стражи получили указание усилить деятельность на данном направлении.
Это было нелегкое дельце! Но обстановка накалялась, и незнакомый нам над-человек, коим он, вероятно, и считает себя до сих пор, все чаще включал свои сверхъестественные способности. Совершенно достоверно нам удалось установить в марте 1936-го, что им не является ни Гитлер, ни какое другое лицо в его непосредственном окружении. Я не слишком занудно рассказываю? Знаю за собой такую слабость. Так вот, посланцы фельдмаршала Бека — он был уже не при власти — и адмирала Канариса Герделен и Шахт встретились в Швейцарии, в маленьком городке Уше, с человеком, чье имя, должность и даже национальная принадлежность сохранилась в тайне по сей день. Именно во время этой встречи был зафиксирован мощнейший выброс психической энергии, повторившийся немного позже, когда Герделен и Шахт уже вернулись в Германию к своим покровителям.
8 ноября 1939 года в Нюрнберге состоялось покушение на фюрера во время его встречи с ветеранами нацистского движения. Здание, где проходило сборище, взлетело на воздух через 10 минут после того, как Гитлер спешно его покинул. Нам без труда удалось установить, что предупредил его об опасности астролог Карл Крафт. Гитлер не просто обласкал своего спасителя, но поручил ему целую группу предсказателей, разросшуюся в имперский институт.
Мы преждевременно обрадовались, думая, что наконец-то отыскали противника, но опять просчитались. Доктор Крафт оказался мелкой сошкой, что доказал Уинстон Черчиль, противопоставив ему, и не без успеха, своего человека аналогичных способностей. Но я немного забежал вперед.
В дальнейшем астральные вспышки время от времени повторялись в разных частях Европы, обычно предшествуя той или иной безрассудной, несостоятельной с военно-политической точки зрения авантюре Гитлера. Последний раз вспышка зафиксирована три дня назад, на территории, соответствующей географической проекции города Смоленска. Вот почему меня немедленно перебросили сюда, а следом и Вас. Наш противник достаточно мобильный, но вряд ли он в условиях военного времени не задержался здесь, дабы проследить последствия своего очередного деяния. Моя задача — его выследить, Ваша — нейтрализовать. Главный подозреваемый на сегодняшний день — профессор алхимии Густав Кроткий. Человек неопределенного происхождения, обладающий огромным влиянием на Гиммлера.
Монолог Николая Павловича Юрий выслушал с превеликим вниманием. Что и говорить, задача не из легких. А может быть, и вовсе невыполнимая. Ему ли тягаться с человеком, почти равным Просветленным? Допустим, полковник его отыщет. Вычислит. А что делать дальше? Магические способности вряд ли применимы — враг заведомо сильнее. Стало быть, надеяться только на боевую диверсионную подготовку и заэкранировать свои мысли от прослушки…
— И с чего мы начнем? — выходя из задумчивости, спросил Кондрахин.
— Ab ovo, — отозвался Николай Павлович. — Сегодня должны родиться два новых человека — в соответствии с подготовленными для нас документами. Прошу запомнить: я Николай Павлович Рейнгарт, фольксдойче из Саратова. Перед самой войной оказался по случаю командировки в Молодечно. После вторжения победоносной немецкой армии был мобилизован для проведения срочной эвакуации на восток военного завода. Сопровождал груз до Подмосковья, где осел сначала в Можайске, потом в Наро-Фоминске. Зимой 41-го и весной нынешнего года, в силу непрерывно изменяющейся линии фронта, оказывался то на территории, занятой немцами, то большевиками. Был вынужден прятаться. После временного отхода войск вермахта на запад следовал за ними. Разумеется, пешком, почему и прибыл сюда только что. Документ, кстати, у меня абсолютно подлинный, лично получил позавчера.
Теперь о Вас. Вы значитесь как Иванов Юрий Николаевич, сын известного монархиста, сложившего голову в Крыму во время гражданской войны. Мать погибла в сталинских лагерях после ареста в 1934 году. Посему испытываете к большевикам звериную злобу. Меня знаете как 'дядю Колю', друга семьи, с детства. В Смоленске оказались по имевшейся между нами договоренности постараться встретиться именно здесь, в доме моей младшей сестры, адрес которой я Вам дал еще в Саратове.
Но путь Ваш сюда оказался долог и извилист. Уже на второй день войны Вы были мобилизованы в Красную Армию, твердо рассчитывая при первой же возможности перейти на сторону немецких войск. Но такая возможность представилась очень нескоро. Во-первых, воинская часть, в которую Вы попали, длительное время находилась в резерве на Калининском фронте. С развитием контрнаступления большевиков под Москвой зимой 1941 года Вы оказались в непосредственной близости от линии огня, но в первом же бою были ранены. в грудь. Мне сказали, что там у Вас должен быть шрам. Это так?
Кондрахин расстегнул рубашку. Действительно, выше правого соска белел длинный грубый рубец, хотя откуда он взялся, Юрий решительно не знал.
— Отлично. Вам пришлось пролежать в госпитале целых четыре месяца, и лишь в апреле 1942-го вновь оказались на передовой. Линия фронта под Москвой в это время относительно стабилизировалась, обе стороны перешли к стратегической обороне, и Ваше намерение дезертировать из Красной Армии было трудновыполнимо. На этот раз Вы попали в 10-ю армию, брошенную на помощь попавшему в окружение 1- му кавалерийскому корпусу Белова, безуспешно пытавшемуся взять Вязьму. Во время воссоединения вышедших из окружения в районе города Кирова войск Вы обеспечивали охрану левого фланга отступающих беловцев. Этим-то моментом и воспользовались — скрылись в лесу, пользуясь общей неразберихой. Долгое время пробирались в сторону Смоленска, питаясь грибами, ягодами и тем, что удавалось найти на редких огородах. Приходилось прятаться как от немцев, так и от партизан. Причина очевидна: первые могли Вас расстрелять сгоряча, вторые — заставить идти с собой. О том, что партизаны спешно покинули этот район, Вы, конечно, не знали и до сих пор не знаете.
— Простите, Николай Павлович, — перебил Кондрахин, — а зачем вся эта длинная легенда? Если мы направлены для борьбы с конкретным человеком — магом, стоит ли распыляться?
Рейнгарт усмехнулся, демонстрируя вставные зубы.
— Уже завтра Вы узнаете на себе, что такое 'новый порядок'. Увидите виселицы на улицах, прочитаете расклеенные по городу приказы немецкого командования, и Вам многое станет ясно. В тылу врага действует организованное подполье. Не только в лесах, но и в таких крупных населенных пунктах. И подпольщики не ограничиваются пропагандой. Ежедневно совершаются диверсии, от рук мстителей гибнут фашистские офицеры и солдаты. Славянская раса объявлена неполноценной, чуть лучше евреев и цыган, а посему подлежит уничтожению. Не сразу — пока еще немцы нуждаются в рабочей силе, в рабах. Каждый русский, оказавшийся на захваченной территории, должен быть либо уничтожен, если он большевик, либо же самоотверженно трудиться на благо Великой Германии. Без документа — аусвайса — Вас немедленно задержит первый же патруль, и Ваша дальнейшая участь проблематична. Посему завтра утром мы идем в комендатуру, где я шепну за Вас словечко. Кстати, Вы говорите по-немецки?
— Учил в школе и в институте.
— Понятно, — сказал Николай Павлович, — стало быть, требуется переводчик.
При необходимости Юрий мог переключиться на телепатическую связь, для которой незнание иностранного языка — не помеха, но он резонно опасался быть засеченным противником. Впрочем, если заниматься не передачей, а только чтением чужих мыслей, нарушение информационного поля едва заметно отличается от фона.
'Рейнгарт' протянул Юрию листок, вырванный из блокнота с номерами воинских частей и фамилиями
