– Все будет ОК! – уверенно сказал он и улыбнулся, – У меня там родственник работает. Как у вас говорят, все будет тип-топ.
Кто так у нас говорит, я не знал, но не стал углубляться в диспуты по языкознанию. Вообще человек приспосабливается ко всему. Если бы всего несколько недель назад мне бы кто-то сказал, что я буду есть из одного казана с наркокурьерами, я бы рассмеялся ему в лицо. Однако, к слову сказать, поначалу я готов был в любую секунду выхватить пистолет и начать оборонятся, но на третьи сутки привык и как-то уже не обращал внимания на профессию моих спутников. Может кто-то скажет, что я плохой человек, и мне следовало сразу известить полицию, хотя бы попытаться связаться с правоохранительными органами. Вот только как? Связи меня не было, телефон молчал, да и в Афганистане эти грузовики никто бы не стал задерживать, когда же мы переправились в Таджикистан сразу после границы весь состав каравана сменился на местный, и мои спутники, получив оговоренную сумму за трафик, отправились домой. К тому же, похожих автомобилей нам попадалось по дороге очень много, авто без номеров, точнее номера настолько замазаны грязью и пылью, что разобрать цифры и буквы не представлялось возможным. И вообще, когда зависишь от людей, у которых в руках автоматы Калашникова лучше лишнего внимания к себе не привлекать. Да и кому рассказывать о смертельном грузе, когда на хвосте у меня висела смертельная опасность.
СПРАВКА. Таджикистан – государство, расположенное на юго-востоке Средней Азии, граничит с Узбекистаном, Китаем, Киргизстаном, Афганистаном. Столица – Душанбе. Площадь – 143,1 тыс. кв. км.
Поэтому я покорился судьбе и не делал лишних и резких движений, подремывал себе на тюках с хлопком. Смотрел вокруг во все глаза, желая как можно больше запомнить, осознавая, что вряд ли окажусь второй раз в этих местах. Не чувство исследователя во мне проснулось, просто нет ничего красивее на этом свете, чем рассвет в горах. Так и веет от них первобытной мощью, все исчезнет, а они плевать хотели на человека и его тленность, как и плевали не одну тысячу лет назад. Что помнят эти горы? Привык я и к ежедневным намазам и арабским молитвам, теперь мне слова казались динамичными и гармонирующими с окружающей средой. И все бы было великолепно, если бы не мои мысли, раз за разом возвращающиеся к теме наркоторговли. Кроме всего, здесь погибло уже несколько моих знакомых, в надежде узнать правду.
Вскоре, на старом пароме мы переправились через реку Паяж, тянущуюся на протяжении всей границы Афганистана с Таджикистаном. Теперь я смогу убедиться собственными глазами сколько павшая империя СССР вложила денег в обустройство Таджикистана. Именно у Паяж можно было насладиться щедротами страны советов: с одной ее стороны лежали узкие не асфальтированные дороги, отсутствовало электричество, и даже намек на цивилизованные жилища. Зато таджикская сторона выглядела как Нью- Йорк после Конго. И тебе дорога, электричество, телефоны, дома… Одним словом цивилизация. Жаль, по мере продвижении вглубь территории, убеждаешься что снова начинает побеждать первобытнообщинный строй, разрушая воздвигнутые СССР блага, у меня невольно возник вопрос: что же дала революция Таджикистану?
До Душанбе я добрался без приключений, без лишних проволочек сел на ближайший авиарейс, благо документы действительно оказались неотличимы от настоящих. Еще через неделю, гладковыбритый и в дорогом костюме, сходил с трапа Боинга, приземлившегося в Нью-Йорке. Я решил в любом случае закончить дело, начатое со Стивом, кроме всего, лишь публикация книги давала шанс выжить – подобная информация опасна, когда ты являешься единственным ее носителем или же делишь эту сомнительную честь с узким кругом лиц. Если же она становится достоянием миллионов, актуальность чьей-то смерти теряет смысл. Следовательно, мне предстояло собирать информацию и работать над книгой. Благо документы у меня настоящие. Но домой мне путь был закрыт, там в любом случае меня ждала засада. Я снял на две недели во второсортном отеле комнату и принялся за дело.
Анализируя факты, изложенные выше, я пришел к странному выводу. Да, несмотря на заявления многих, будто режим талибан только способствовал росту площади посевов маковых полей, и, как следствие, увеличению потока наркотиков, на самом-то деле он боролся с этим злом.
Как данную ситуацию объясняют средства массовой информации:
Талибан рассматривал наркоэкспорт как форму войны со странами Запада. Талибы считали, что наркотики употребляются именно гражданами западных стран. Однако, добиваясь международного признания своего режима, в 2000 году талибы изменили подход и объявили о запрете выращивания опия в стране. Отмена государственного кредитования вместе с массовыми репрессиями дали ощутимый эффект: в 2001-м площади, занятые под выращивание опия, сократились более чем в 10 раз, урожай – в 17 раз. Один из официальных представителей режима, Амир Хаккани, объявил, что выращивание опия в стране запрещено навсегда.
Но здесь есть несколько аспектов, всплывших в ходе рассуждений:
1. Режим талибан полностью брал под свой контроль поставки наркотиков, он хотел контролировать все, начиная от выращивания опия и заканчивая продажей уже готового продукта. Чтобы получать наибольшие прибыли собирался оговаривать собственную цену. Поэтому наркоторговцы выходили из тени, поэтому в начале ввели низкий налог на содержание маковых полей с обязательной регистрацией их владельцев.
2. В результате урожай, собранный за первые годы правления талибана, оказался невероятным, после чего их аналитики осознали необходимость регулирования рынка, иначе далеко идущим планам грозил крах. При создавшихся на тот момент условиях последовал бы обвал цен на продукцию, ибо предложение, поступавшее из Афганистана, превышало спрос международного черного рынка, как говорят аналитики, минимум – вдовое. Поэтому были приняты контрмеры. А именно введен запрет на выращивание опийных культур. В результате цены на героин выросли на 48%. В итоге выиграли только наркоторговцы.
Вывод, напрашивающийся, и опять подтверждающий, что страны Евросоюза, как и США, контролируют ситуацию, вновь возник передо мной. Афганистан являлся одним из главных поставщиков дешевого сырья- опия для производства героина. Но как только его власти постарались взять под свой контроль бизнес и извлечь максимальные выгоды, последовала расплата – ввод войск, смена режима. Кому-то понадобился дешевый героин и огромные партии. За ростом посевных владений местного крестьянства можно наблюдать по следующей таблице:
Динамика развития наркобизнеса в Афганистане за 8 лет.
Из таблицы видно, что в 2001 году произведено рекордно низкое количество опиума, и последствия не заставили себя ждать. Грандиозный теракт 11 сентября, когда обрушились башни-близнецы. В итоге в 2002 году производство опиума вновь выросло на порядок, уже после ввода в Афганистан войск США. Я старался не думать, кто стоял за самой мощной террористической атакой. Хотя теперь мне ясно, почему наши аналитики и исследователи связали его с нашими же спецслужбами. Как вовремя произошел теракт и как вовремя появился Усама Бен Ладан! По официальным источникам в прошлом этот человек активно сотрудничал с ЦРУ. Вообще в истории со Всемирным торговым центром множество нестыковок, множество версий. Однако мусульманские сообщества подвергли резкой критике саму версию причастности Ислама к организации террористического акта.
Как говорят полномочные представители данной религии, прослеживая отношение соратников:
Налицо явное нарушение мусульманского права – Шариата, строго воспрещающего убийство невинных людей и самоубийства. Теракты совершены не в условиях войны, не по отношению к агрессору и не в рамках необходимой самообороны. Погибли несколько тысяч мирных граждан ничем не угрожавших мусульманам, среди которых не менее 500 арабов-мусульман; разрушена действующая мечеть на 1500 молящихся внутри небоскреба; начался рост антимусульманских настроений в странах Запада, идет клевета на Ислам, как следствие – утрата выгодных коммерческих позиций, возникают трудности с визами и видом на жительство, препятствия в нормальной религиозной деятельности
…Даже если среди террористов были лица, относящие себя к мусульманской традиции, это действие – преступление, которое они совершили вопреки традиции и должны отвечать не только по гражданским законам, но и по Шариату – как и любой преступник.
То, что закон Шариата для исламистов не пустой звук, мне позволял убедиться мой опыт, так как в странах, где эта религия была главной, граждане часто действовали вопреки всякой здравой
