Пета. Первый сборник

Свет. Зрачок. Улыбка.
    Я здесь!
Как я люблю разговаривать с красноперыми попугаями.

Женщина и змий

Грядущий

1. Во мраке света познаю себя. Познав взыду к горнилу света.

2. Вы видите небо, вы знаете вечность. Они вечны, ибо не существуют.

3. Где хозяин мой? Я его не вижу. Только сущность моя дает знать о нем.

4. Где то, к чему я стремился с начала мира. Где то, о чем я думаю тьмы веков.

5. Оно впереди на одном и том же пространстве, ибо это пространство — нуль.

6. Бойтесь головни моей, о слепотствующие!

7. Когда я уходил — меня преследовали, когда я учил — меня проклинали; что же вы пищите, когда я бью вас.

8. Рабы! восхвалите господина своего, им же живы есть.

9. Тонкое трепетание нежных лепестков, как похоже ты на грохот огромной машины.

10. В пространстве тьмы тем я найду отдохновение, а пока живи.

11. Я видел солнце, но я не видел Бога. Что же мерило высшего?

12. Кругом меня свет. Ослепительный свет. Где же та темная точка, на которой отдохнут мои глаза.

Вячеслав Третьяков

На войну

В суматохе вокзала сдерживаются матери.
Навзрыдно прощаются а тоске придушенной…
Они сейчас пойдут на паперти
И будут молиться о том, что разрушено.

Умерло небо в свечении вечера,
Совсем как у Тютчева…
«Милые, плакать действительно нечего!
Прощайте! Всего наилучшего!»

Шинель слезла с худого плечика, —
Лихорадит… Холодно…
— Разве он похож на разведчика, —
Голубь в канаве желобной!

«Мама не надо плакать,
А не то, не то, я сам…»
Слова врезаются как ножи в мякоть,
А над крышею звезды хаосом.

Поезд выкрикнул истерически,
Тормоза зашипели, зазвякали,
Брызнул откуда-то луч электрический,
И все безудержно заплакали.

А когда от поезда остался лишь запах,
И звезды гадали по черной скатерти, —
Под глазами появился синеватый бархат,
И тихо стонали паперти…

Ф. Чартов

Дымный город

Стынуть дымы в мгле морозной,
Безраздельны дым и мгла.
Кто-то Медленный и Грозный
Подымает купола…

Эшафоты воздвигает
Над громадой крыш и труб,