— Мне наплевать, они уже не дети. Если мы будем играть в открытую, они нас поймут.
Может быть, но скорее всего стоит ждать грязных насмешек и подковырок. Или даже еще хуже — подростки очень жестоки.
— Что будем делать? — спросила Аманда. — Сделаем официальное заявление, что спим вместе? Они решат, что я предала Николаса. — И правильно сделают. Вступая в связь под крышей дома, который она делила с мужем, Аманда поступала именно так.
Эдвин хотел поспорить, но не решался. Ее рассуждения были вполне логичны, им трудно что-либо противопоставить.
— Ничего не выйдет, — печально вздохнула она.
— Все получится, если мы поженимся.
Она открыла рот, но звука не последовало. В течение нескольких секунд Аманда стояла, не дыша.
— Что? — выдавила наконец она.
— Такой поворот событий мальчишки примут. Может, возникнет небольшое подозрение, поскольку немного времени прошло с момента смерти Николаса. Но мы объявим о нашем решении. Для большинства из них идея брака заменяет идею секса. Это институт для старых знакомых, интеллигентных людей. Они решат, что мы захотели связать деловые отношения брачными узами. Так… ты выйдешь за меня?
Аманда растерялась.
— Но нельзя жениться только ради того, чтобы… узаконить секс.
Он вскинул брови.
— А разве не в этом все дело?
— Нет! Кроме этого есть еще и уважение, и понимание. И любовь. Любовь и секс — не одно и то же.
Улыбка спала с губ Эдвина. Его взгляд стал напряженным.
— Я люблю тебя, — сказал он спокойно. — И ты меня. Это неплохое начало.
Любит? Любит ее?
— Я… я не знаю, что сказать.
— Скажи «да». — Он подошел ближе к ней и обнял ладонями ее лицо. Его взгляд был нежным и настойчивым одновременно. — Просто согласись!
Он целовал ее пухлые губы сначала нежно, затем все требовательнее, пока не добился ответа. Комната словно закружилась, и Аманде пришлось крепко ухватиться за Эдвина, чтобы не упасть. Его руки обняли ее за талию и почти насильно притянули к себе.
Где-то в глубине души Аманде было не по себе. Это нечестно! Эдвин играет с нею, используя свою сексуальность как беспощадное оружие, а ей остается лишь сдаться на милость победителя. Молодая женщина решительно оттолкнула его от себя, но не слишком сильно, чтобы он не подумал, что ей неприятны его поцелуи.
— Скажи, Аманда! — почти приказывал он. — Ты не пожалеешь, я обещаю. Скажи мне «да»!
Его слова подавляли сопротивление ее воли и работу здравой мысли в измученной сомнениями голове. Аманда словно таяла. Зачем отказываться от своего счастья, зачем отсылать его и оскорблять отказом? Ведь все в ней кричало, молило, призывало сказать то, что он хотел услышать…
Конечно, брак не решит всех проблем, но что ей было терять?
Это решение вполне обоснованно и рационально, сказала она себе. Эдвин больше не держал ее в объятиях, значит, теперь ей легко было себя контролировать.
— Хорошо, — как издалека услышала Аманда свои же слова: — Да!
На секунду Эдвин закрыл глаза. Ей показалось, что он вот-вот взлетит.
— Слава Богу, — вздохнул он облегченно.
В голове у Аманды просветлело, она сама не верила, что совершила такое. Но пути назад не было.
Она думала, что он опять обнимет ее. Но Эдвин протянул руки, взял ее ладони в свои и по очереди поднес их к губам, обжигая поцелуем каждую. Затем прижал их к своей груди и произнес:
— Я не чаял, что это когда-нибудь произойдет.
— Я тоже.
Он опустил взгляд на их сложенные вместе ладони, потом взглянул на ее левую руку, на среднем пальце которой блестело золотое кольцо вдовы. Аманда хотела снять его, но Эдвин остановил ее и снял сам. Затем развернул ладонь ее правой руки, поцеловал и вложил кольцо.
— Убери его, — попросил он.
Через несколько дней у Эдвина уже лежал брачный договор и приглашение на бракосочетание в регистрационный зал.
— Может, ты хочешь венчаться в церкви?
Аманда покачала головой. Николас не был особенно верующим человеком, поэтому в последнее время она посещала церковь нечасто. К тому же венчание выглядело бы в данной ситуации как-то лицемерно.
— Я решил, что нам надо переехать, — сказал Эдвин. — Поэтому отдал кое-какие распоряжения архитектору и сделал наброски.
— Уже?
— Это нас ни к чему не обязывает. Я не хочу жить в твоем прежнем доме, Аманда.
Понятно. Все в нем связано с его основателем. Дрожь неуверенности пробежала по ее спине.
— Нам не избежать памяти о Николасе, — предупредила она.
— Знаю. Но я не собираюсь заниматься с тобой любовью на той же постели.
Плотники уже вовсю работали еще до дня свадьбы. Ей понравился план с большой кухней и спальней, окна которой выходят в уютный дворик. Когда она справилась о расходах, Эдвин успокоил:
— Я плачу за все сам. Считай, что это свадебный подарок.
Свадьба состоялась через две недели. Были только Чед, Софи и их дети. Ученики занимались в классах как обычно.
Когда мальчики гуртом ввалились в столовую, для них уже накрыли праздничный обед. Софи поставила перед молодоженами огромный квадратный белый торт, украшенный серебряными колокольчиками и бантами.
Чед сказал торжественную речь, в конце которой все дружно пожелали молодым счастья. Аманда чуть не плакала от радости.
Эдвин обнял жену, и Чед предложил тост за их здоровье. Бокалы взметнулись ввысь, даже мальчикам разрешили выпить немного игристого вина, которое принесли с собой молодожены.
Он горячо поблагодарил всех за чудесный стол и обед, и, когда ученики вновь разошлись по аудиториям, жених с невестой укатили на побережье, оставив Чеда и Софи хозяйничать в колледже.
Эдвин забронировал номер в гостинице неподалеку от залива. Он сам занес их вещи в номер, и его взгляд приковала огромного размера кровать, занимавшая добрую половину комнаты.
Обвив руки вокруг ее талии, он страстно заглянул ей в глаза, и его губы коснулись ее шеи. Аманда дрожала.
— Пойдем прогуляемся по пляжу. Если, конечно, ты не хочешь остаться здесь и заняться чем-нибудь другим. — Он поднял бровь.
— Да, пойдем, — ответила она коротко.
— Странно, я словно знал, что ты так ответишь. — Эдвин вздохнул. — Чего ты боишься? — спросил он нежно.
— Я не боюсь!
— Ну, если ты так говоришь…
Взяв жену за руку, он вывел ее из гостиницы.
— Идем.
Они шли, и он не выпускал ее теплой ладошки. Пляж был длинным, и здесь прогуливались еще несколько человек. Аманда с Эдвином поднялись по скалистой тропке и взглянули вниз на бледную полоску песка.
