Но только наполовину. А это значит, что вторую-то половину еще побеждать и побеждать… А там еще не известно, чем все обернется. Так что праздновать еще было рановато, хотя, если говорить откровенно, уже очень хотелось.
Одна за другой проплывали мимо стоящей на уже почти полностью разрушенном балконе леди Кай тяжело ворочающиеся огромные воронки. Как лошадки на детской карусели. Только не казались они такими же безобидными и не были такими же яркими и веселыми…
Собранная в тугой воздушный кулак мощная угроза медленно и долго проползала мимо Осси. Совсем рядом с краем балкона проползала. Казалось, только протяни руку, и коснешься тугой, плотной стенки смерча. Но руку тянуть туда не хотелось, памятуя о том, с какой легкостью такая же точно воронка перемалывала только что огромные куски стен, превращая их в каменную муку. Смерч же, в свою очередь, хоть и находился совсем близко, не выказывал никакого интереса и вроде бы даже не замечал присутствия девушки.
Осси настолько увлеклась этим величественным и неповторимым зрелищем, что пропустила появление на сцене нового персонажа.
Персонаж, впрочем, был не новый, а старый и хорошо знакомый. Однако от этого его появление не становилось ни менее неожиданным, ни менее эффектным.
Позабытый всеми в горячке только что протекавшего здесь боя и в суматохе, этому бою предшествовавшей, Тям, уже давно и надолго выпавший из поля зрения леди Кай, неожиданно для всех нарисовался внизу. До этого момента Осси как-то не особо переживала о судьбе своего маленького друга, ибо уже давно привыкла, что он сам о себе вполне замечательно заботится, на рожон не лезет, да и вообще достаточно осторожен. Это чтобы не сказать — трусоват. На время всех предшествующих стычек Тям неизменно куда-то пропадал, причем умудрялся делать это тихо и совершенно незаметно. Так же тихо и незаметно он потом появлялся, чтобы вместе со всеми отпраздновать очередную победу. А зная эту его особенность, леди Кай совершенно о нем не беспокоилась и его отсутствию рядом ничуть не удивилась.
Тем больше пришлось ей удивляться теперь, наблюдая, как маленькая абрикосовая фигурка неуклюже протиснулась сквозь щель не до конца прикрытой двери и преспокойно, причем вполне целеустремленно, вошла в зал, по которому разгуливали два опасных монстра.
Не только леди Кай заметила появление нового героя. Смерчи внезапно прервали свое бесконечное кружение по залу, словно на неодолимую преграду налетели. Замерев в противоположных концах зала, они покачивались и с места не двигались.
Тям тоже остановился, пройдя всего пяток своих маленьких шажков от двери.
Наверху, на балконе, замерла Осси, пытаясь лихорадочно придумать какой-нибудь выход из этой новой, непредвиденной и далеко не самой благоприятной ситуации.
Немая и совершенно недвижная сцена длилась долго. Никто первым не хотел или не решался нарушить столь шаткое равновесие сил и сделать шаг, который неминуемо повлек бы за собой целую лавину смертельных телодвижений с обеих сторон. И если позиция Осси была более-менее понятна, то почему так нерешительно замерли разупокоенные некромансеры, почти остановив вращение своих смерчей, было не ясно совершенно. Казалось бы, что коль скоро их целью является охрана зала и гробницы, то они должны сейчас, позабыв обо всем на свете, ломиться навстречу новому потенциальному врагу, чтобы искоренить, уничтожить и не допустить его присутствия тут ни в каком виде.
Но не тут-то было…
— Ты понимаешь, что происходит? — спросила Осси.
«Не совсем, но фон здорово вырос. Причем со стороны Тяма вырос. Похоже, он с ними общается».
— Общается? Как? — удивилась Осси.
«А я почем знаю, как? — разозлилась Хода. — Не знаю я! Наверное, так же, как и мы с тобой».
— А о чем? Ты что-нибудь чувствуешь?
«Нет, ничего не чувствую. Они на каком-то совсем другом уровне говорят. Но, учитывая, что наш дружочек долгое время жил у одного из них, я думаю, что им есть о чем поболтать».
Общение, или что там это было, затягивалось, и Осси уже успела нащупать в поясе нужный кристалл, готовая в любой момент вмешаться. Что-то, однако, ее сдерживало, хотя что именно, она и сама толком не понимала. Может быть — сильное нежелание случайно подставить под удар Тяма, а может, что-то еще. Рука тем не менее тянула и тянула из кармана зажатую в кулаке пирамидку, правда, делала это очень медленно и нерешительно.
Осси чувствовала, что не стоит пока встревать в этот странный разговор. Что ее необдуманный поступок в столь необычной и совсем непонятной ситуации может не только все испортить, но и стоить жизни Тяму. Да и не только, пожалуй, ему.
Кристалл тем не менее был уже вынут, и теперь оставалось лишь сломать печать и бросить… Осси медлила, во все глаза наблюдая за безмолвным и таким непонятным общением столь чуждых друг другу существ. Медлила и не бросала.
«Не спеши. — У Ходы, похоже, возникли такие же сомнения, и теперь она пыталась удержать девушку от необдуманного, с ее точки зрения, поступка. — Погоди пока».
Но Осси и сама уже решила не торопиться и выждать еще чуть-чуть. Еще немного. В конце концов, и так уже достаточно времени было потеряно, но ничего трагического пока не произошло. Однако кристалл, игриво переливающийся внутри ярко-желтым дымком, леди Кай убирать не спешила, продолжая держать его наготове — мало ли что и как повернется.
Переговоры, если, конечно, это были переговоры, а не игра, скажем, в гляделки, закончились так же неожиданно, как и начались. В какой-то момент Тям молча развернулся и своей неповторимой походкой зал покинул. Смерчи же, напротив, даже не шелохнулись. Как стояли, так и продолжали себе стоять. Как раскачивались из стороны в сторону эдакими подвыпившими гуляками, так и продолжали раскачиваться дальше. Во всяком случае их бесконечный бег по кругу, точнее — по периметру зала, не возобновился. Ну что же… Уже результат!
Более серьезные изменения первой заметила Хода. Что, впрочем, и не удивительно — все-таки глаза, равно как и все другие органы чувств, которых, к слову сказать, у нее было восемь, обладали сильно большей чувствительностью, чем, скажем, у Осси или любого другого человека. И как ты свои чувства и способности ни развивай, но Страж — он все одно Страж, и даст десяток очков форы любому.
«Они останавливаются, — внезапно заявила она. — Смерчи останавливаются».
Прошло еще некоторое время, прежде чем это стало видно и Осси.
Смерчи действительно останавливались. Скорость их вращения падала, причем чем дальше, тем быстрее. А по мере того, как уменьшалась скорость вращения гигантских воронок, все ниже и ниже опускались вовлеченные в это вращение камни. Они будто тонули в воздухе. Достигая пола, они делали еще несколько кругов, царапая по инерции плиты и с грохотом раскалываясь на части, после чего устало откатывались в сторону, прекратив свой долгий полет.
Постепенно стенки смерча становились все более и более прозрачными, и вскоре в самом сердце все еще быстро вращающихся воронок стали различаться фигуры, отсюда, издалека, весьма похожие на человеческие. Скрытые до этого от глаз Осси Кай разупокоенные некромансеры обретали плоть, становясь видимыми.
В этот момент леди Кай, во все глаза, как зачарованная, глядящая на происходящие внизу, в зале, метаморфозы, почувствовала, что ее дергают за левую штанину.
— Тям. — Абрикосовый комочек уцепился за крепкую материю комбинезона и всем своим видом предлагал следовать за ним.
Весьма, кстати, настойчиво.
Поворот, надо сказать, был довольно-таки неожиданный, но Осси после не очень долгих раздумий подчинилась. Раз зовут и приглашают, значит, убивать не собираются. Пока во всяком случае. А раз убивать не будут, то отчего ж не поговорить… Как известно, худой мир лучше доброй ссоры… Поэтому леди Кай, глубоко вздохнув и взяв за руку своего непрошеного парламентера, отправилась вниз заключать мир, надеясь, что очень уж худым и недолгим он не окажется.
Когда леди Кай снова вошла в главный зал через высокую парадную дверь, то смерчи двух бывших некромансеров уже совсем остановились и растаяли безо всякого следа. Будто и не было их вовсе.
