патрулирования в этом городе. Я хочу знать, с чем они могут столкнуться. С новым Джоном Дж. Рэмбо?
Лейтенант-коммандер показал внутрь на первый этаж стоянки.
– Войдем туда.
Ген последовал за военным, к которому внутри подошел боевик в маске, с армейским оружием, отдал честь.
– Чисто, сэр. Больше ничего нет, и следов никаких нет. Он ушел, сэр.
– Сворачивайтесь и выдвигайтесь на крышу. Готовьтесь к эвакуации.
– Есть, сэр!
– Хорошо вышколены… – с кривой усмешкой заметил лейтенант, – меня гораздо чаще посылают, чем говорят «сэр».
– Это спецотряд военно-морского флота, – заметил Ландрю, – флотская антитеррористическая группа безопасности. Отряд по борьбе с терроризмом и диверсиями. А не гражданская вольница. Я вам кое-что скажу, лейтенант. Но если меня вызовут куда-то, я буду все отрицать, даже под присягой. Итак, мы можем выяснить, что было в чехле?
– Проблем не будет, – заверил лейтенант.
– Тогда слушайте. Этот парень чрезвычайно опасен. Он только что кончил курсы дополнительной подготовки военно-морского спецназа, спецкурс по борьбе с терроризмом. Он молод – но показал превосходные результаты, одни из лучших за всю историю курсов. Он, вероятно, стреляет с самого детства, умеет выживать в экстремальных условиях. Он прошел полный курс – рукопашный бой, стрельба из всего, что стреляет, парашют, действия ночью, скрытное проникновение, десантирование с вертолетов всех видов – короче, все.
Лейтенант покачал головой.
– Чертовы Рэмбо.
– Эти Рэмбо, как вы их изволите называть, лейтенант, последнее, что стоит между вами и озверевшей толпой с юга. Если их не будет, завтра здесь будет Сьюдад-Хуарес и Монтеррей в одном флаконе. Вы этого хотите?
Лейтенант понял, что перегнул палку.
– Прошу прощения. Я с уважением отношусь к тому, что вы делаете. Сэр.
Ландрю кивнул, принимая извинения.
– У меня на руках дело, – сказал лейтенант, – три человека были застрелены из русской снайперской винтовки с расстояния в полмили. Все трое – главари мексиканской мафии, из отпетых. Один – младший Альварадо, если вы понимаете, о ком идет речь.
– Отлично понимаю.
– Он мог это сделать?
– Скорее всего, мог. Этот парень несколько дней провел в Квантико, в снайперской школе морской пехоты. Инструкторы сказали, что парень выполнил все нормативы снайпера морской пехоты САСШ. А их, сэр, не так-то просто выполнить.
– Сколько ему лет?
– Двадцать лет, если данные не врут.
– Данные не врут?! Вы что, их не проверяете?
– Их невозможно проверить. Послушайте, сэр, дело действительно очень серьезное. Эти придурки наверху решили устроить обмен, понимаете? Это как в уличной войне – я круче тебя. Обмен был с русскими. Несколько наших парней отправились к ним на флот, а они прислали нескольких своих сюда.
– Так этот парень русский?
– Да. Русский, из Сибири. Я так понимаю, что в Сибири у них живут люди, напоминающие наших индейцев. Они живут в очень тяжелых условиях и с детства добывают себе пропитание охотой. Только русские их не перебили, как это случилось у нас, а приняли к себе на военную службу. И теперь нам приходится иметь с ними дело.
– Так это не вы приказали ему убить мексиканцев?
– Черт, нет, конечно. У наших очко сыграет сделать такое.
Лейтенант внимательно посмотрел на стоящего перед ним флотского. Похоже, он не так прост, как кажется. Хотя… после пары командировок в Мексику даже самые отъявленные пацифисты становятся расистами и белыми экстремистами. Война быстро лишает иллюзий.
– Так что там насчет чехла? – напомнил лейтенант-коммандер.
– Еще пару вопросов. Что этот парень будет сейчас делать?
– Откуда же мне знать?
– Предположите. Его ведь вы учили.
– Его учили русские до нас… неважно, в общем. Наверное, будет вот что. Он ранен, мы нашли в машине кровь и не нашли аптечку. Аптечки для него будет вполне достаточно. Забьется куда-нибудь в нору и отлежится. Заброшенный дом, удобная развилка на дереве, просто вырытая в земле нора… что угодно. Потом попытается покинуть страну. На вашем месте, я бы установил контроль за всеми портами, он моряк и попытается уйти морем.
– Когда он вышел из-под контроля?
– Вчера.
– Он должен будет украсть еду или что-то в этом роде?
– Может быть. Но необязательно. Он может голодать несколько суток и питаться подножным кормом. Он может убить собаку или кошку и съесть ее. Он может убить змею. Он знает съедобные растения. Это не обычный беглец из тюрьмы строгого режима.
– Он знает английский?
– Да.
Лейтенант тяжело вздохнул, доставая телефон и набирая номер напарника. Вот еще только этого не хватало им – иметь дело с двадцатилетним Рэмбо в городе, охваченном расовым мятежом.
– Гарри? Это я. Бери за шкирку Рика и тащи сюда. Надо кое-что прояснить.
– А говорили, что отправили в участок, – укоризненно сказал Ландрю.
Лейтенант недобро посмотрел на него.
– Когда мне тыкают в рожу автоматом и невежливо себя ведут – не вижу причины вести себя прилично…
– Твое? – лейтенант указал на чехол для оружия, который держал в руках Ландрю.
– Нет, сэр… – ответил чуть сбледнувший с лица патрульный.
– А почему мы нашли его в багажнике?
– Это… это Стива. Понимаете, после этого дела в Голливуде…
– Все я отлично понимаю. И ни в чем тебя не обвиняю. Многие так делают, ружья ни на что не годятся. Что там было? Помповый карабин?
«Ремингтон» специально для полиции выпустил модель «7615» в калибре.223 и питающиеся из стандартного магазина «М4», который сейчас использовался везде, в «Стоунерах» морфлота, в «Ar-20», в новых вариантах «М4» от «Colt» – всеамериканский стандарт, короче. Перезаряжающийся движением руки механизм как в помповых ружьях снижал накал страстей разных либералов, визжащих, что полиция вооружается армейским автоматическим оружием для войны с собственным народом. По мнению лейтенанта, всех этих говорливых ублюдков надо на месяцок отправлять поработать в полицию, в какой- нибудь дерьмовый район, тогда они не то что за винтовки – за пулеметы выступать будут! Об ограничении на оружие рассуждать хорошо до первой перестрелки.
– Нет, там обычный карабин был. Кольтовский, специально для полиции. Ствол шестнадцать дюймов.
– Магазины? – спросил Ландрю.
– Что, сэр?
– Магазины, говорю? Сколько патронов?
– Четыре сэр. На тридцать.
