? Простите, на работе не пьем.
Эта новость изумляет Сёму, потому как он уже протянул руку к бару, чтобы налить себе аперитив. Выходит, ему придется пить в одиночку. Тут на помощь ему приходит Петр Семёнович и соглашается поддержать компанию. Юрий Семёнович застает двух выпивающих сородичей и нас с Максимом, изучающих чертежи. Начинается родственная перепалка. Мы продолжаем работать.
? Дядя Петя, суп ? это не варенье, зачем ты столько душистого горошка кладешь?
? Сёма, так повынай его из тарелки. Та дай я тебе помогу.
? Ой, уйди, лучше налей еще, мне нужно расслабиться.
? Я тебе дам расслабиться, Сёма! Что люди подумают?
? Папа, не встревайте вы, это не склад линолеума.
? Тот склад, Сёмик, нас всю жизнь кормил, ты его уважать должен.
? Хватит уже, папа, про ириски за семьдесят копеек, надоело.
? А ты маленьким так их любил…
Разговор с прекрасной дамой
Как обеденный перерыв, так занимаешься чем угодно, только не законным приемом пищи. Обычно именно в обед привозят централизованные грузы, и наезжает начальство. Несколько дней подряд я остаюсь в обед голодным и обруганным, поэтому сегодня в полдень решительно ухожу с объекта и, быстрым шагом преодолев квартал, останавливаюсь, Несколько раз вдыхаю-выдыхаю свежий морозный воздух и медленно шагаю в ресторанчик «Наташа».
Здесь за стойкой полулежит скучный толстый грузин, который заметно оживляется при моем появлении. Я здесь уже не первый раз, но ни Наташи, ни какой другой женщины здесь не видел. Неспешно советуюсь с ним, что мне заказать, зная, что это крайне важная процедура для грузин, особенно работающих в пищевом бизнесе, особенно не избалованных клиентами. Присаживаюсь за деревянный стол и пытаюсь успокоиться, медленно читая Иисусову молитву. Звенит колокольчик на двери и входит моложавая дама с прямой спиной. Она нерешительно оглядывается и сизой тенью проскальзывает за мой стол. Замечает мое присутствие и полушепотом спрашивает:
? Я вам не помешаю?
? Что вы, нисколько, ? успокаиваю соседку и ненавязчиво ее оглядываю. Ей на вид лет за тридцать, ухожена, застенчива, рассеянна.
К ней подбегает грузин, благоухающий кухонными запахами, оживленно принимает заказ и скрывается за ширмой. Дамочка нерешительно крутит обручальное кольцо, поднимая на меня и опуская глаза. Когда я убеждаюсь в ее желании поговорить, спрашиваю:
? По всему видно, вы здесь случайно?
? Да, тут приезжала в гости к подруге, но получилось так, что даже чаю выпить не удалось, ? она поднимает глаза и долго буровит мои зрачки. Глаза у нее светло-серые с прозрачной голубизной. Она порывисто вздыхает и выпаливает: ? Вот вы мне не скажите, что творится с людьми? Почему все стали такими злыми и холодными?
? Насчет всех я не стал бы утверждать. Хотя, конечно, вы правы, в период кризисов в людях ярче проявляется скрытое в них добро и зло. ? Да, печально, ? кивает она головой, снова пытая меня своим водянистым взглядом. Потом выдыхает: ? Татьяна.
? Весьма тронут. Дмитрий, ? киваю в ответ, не дождавшись протянутой руки. Ее ухоженные пальцы по-прежнему заняты обручальным кольцом.
? Как вы думаете, Дмитрий, откуда вообще взялось в нас это зло?
? Если попробовать спокойно взглянуть в свою душу, то без труда можно обнаружить там и убийцу, и насильника, и грабителя, и лжеца. Все в нас. В зачаточном или в развитом состоянии ? но имеется. Чтобы победить зло, надо его уничтожить в самом себе ? так мы нанесем удар вселенского масштаба ? весь ад содрогнется, а небеса возрадуются этой победе одной единой души. И зло внешнее не подступится к вам. То есть оно будет продолжать свой разгул во вселенной, но вас это не затронет. Вы будете ограждены невидимым, но ощутимым щитом.
