серую жизнь, снежок белый, укутывающий мерзлую землю. Все зачарованно замираем, видя радугу ? завет Твой между Небом и подножием ног Твоих, по которому ходим. Чистые и добрые души детей и стариков передают нам радость от их близости к Тебе, которую они ощущают. Все мы тянемся к доброму и светлому, но страшимся и отвергаем зло и тьму. И все Ты даешь нам по любви Своей ? богато и невзирая на лица.
Мы даже не в силах представить себе мира, в котором нет Тебя. Ведь Ты всегда с нами, внутри и вокруг нас. Как это жить без Тебя, Господи? Как это не видеть света Твоего, не греться теплом Твоим, не дышать воздухом Твоим, не питаться едой Твоей ? этими вещественными символами любви Твоей? Как не иметь надежды, веры и любви, которыми Ты оживляешь души наши? Все мы Твои, Господи, зная или не зная того. Тобой родимся, Тобою живем, к Тебе идем, Тобою принимаемся и после смерти.
Господи, я малый и недостойный один из сынов Твоих. Я ? ничтожная песчинка в беспредельном океане Твоей любви. И если Ты дал мне возможность любить людей Твоих и молиться за них, то несомненно для того, чтобы простить и помиловать всех нас. Поэтому и стою сейчас перед Тобою. Поэтому и молю Тебя, милостивый Владыка Небес и Земли.
Прости нас, Господи, и за дела наши, и за мысли, и за мечты греховные, но только по милости Своей, как Отец глупых, обманутых и непослушных детей Своих. Не помяни наши помрачения и зло. Но узри в глубине душ наших то наше чистое босоногое детство, от воспоминания которого у каждого теплеет в душе. Прими за молитву к Тебе наши любования красотами вселенной Твоей. Мимолетные улыбки радости всему светлому и чистому ? прими за славословие наше, Тебе приносимое.
Я встречал множество людей, Господи. Разные они, как разным и я бываю на каждый день и час. Но не встречал я еще людей, в которых нет тяги к любви, свету и радости. Все мы хотим быть хорошими, только по-разному понимаем это. Только ты, Господи, все понимаешь и знаешь истинно, только Тебе доступны самые потаенные движения душ наших. Под слоями грязи и лжи, под самолюбием и самообманом ? узри, Господи, в самой глубине наших сердец ту частицу Себя Самого, которую Ты вложил в нас для жизни вечной. Этой дивной тайной живем от первого дня до последнего.
Ну, посмотри на нас, Господи! Вот мы все ? перед Тобой. Посмотри на этих солдатиков, только вчера оторванных от мам своих. Два года их будут мять и прессовать, бить и издеваться над ними. Пожалей их, Господи, и помоги. Посмотри на Костю и Степана, на Петра и двоих Александров ? это же дети. Они любят пошалить, как дети, пошутить. Их игрушки весят многие тонны, но для них это те же игрушки. Как выжить им в этом жестоком мире без этих грубоватых шуток, без того, чтобы радоваться любой малейшей возможности пошутить да посмеяться. Не суди их строго, Господи. А Михалыч… Ведь это находка в любом большом деле. Такие люди работают, не жалея себя. Ведь он больной насквозь: и почки с камнями, и нога сломанная болит в непогоду, и сын его пьет, а внук ручку недавно сломал. И он все это смиренно носит в себе, Господи! Для кого он сейчас все это делает? Не для себя же… Все для людей. Все для детей этих людей.
Вот они перед тобой, Господи, люди, которых Ты дал мне любить и молиться за них. И даешь мне понять, что эта молитва неумелая угодна Тебе, нашему Отцу и Создателю. И если я всей своей грешной страстной душой жажду прощать и любить их, то как же Ты, Господи, принявший за нас смерть крестную, желаешь им Своего милостивого прощения.
Сейчас… В этот самый миг я готов умереть за них, за каждого из них. И если Ты хочешь, то дай мне сейчас, пока я в силе этого моего решения, дай мне мученическую смерть за них, ради их спасения.»
Стою в полной тишине. Абсолютно один во всем мире. Один на один с великой и непостижимой Любовью. И совершенно серьезно жду смерти… Если сейчас, в этот миг придет она в облике вполне конкретного человека, я не удивлюсь, только попрошу несколько минут для последней покаянной молитвы.
Я стою и жду смерти. И нет ничего ни во мне, ни вокруг ? кроме всезаполняющей, всепрощающей, всемилующей Любви. Я мало что понимаю в этой жизни. Больше того, я почти ничего не знаю. Только вот сейчас, в этот миг, протянувшийся в вечность, я совершенно отчетливо понимаю, что мы все прощены. Все люди ? все до единого ? которые уместились в моей душе, все, кто хотя бы мимо проходил и запечатлелся в моей памяти, все, которых знаю с детства ? «…всех православных христиан», которых объяла через меня эта безмерная Любовь! ? прощены, потому что так пожелал Сам Творец прощения.
Стою в полном безмолвии и проживаю эту непостижимость. Где-то там, в моей бесконечной глубине частицы духа Господа моего, горит невещественным огнем моя нижайшая благодарность. Она не выплескивается наружу, а живет в центре моего безмолвия. Я боюсь пошевелиться, хотя тела своего почти не ощущаю ? оно легко, как воздух. Боюсь неверным движением души разрушить это великое безмолвие тишайшей радости слияния с отеческой любовью Творца всего и вся…
Но вот потихоньку ощущение Присутствия тает. Я наполняюсь тяжестью, усталостью и легким сожалением. Приходят звуки, движения, тени и запахи. Я возвращаюсь в
