рядом и оглянулся. На настиле в разных позах сидели и лежали четверо потных узников. В углу свистел и булькал в ржавых потеках унитаз. В камере висел кислый прокуренный перегар. По рукам ходил сырой захватанный окурок. Двое из присутствующих, похожие на студентов, были такими же случайными; зато остальные двое, судя по обилию синих рисунков на коже, — по всей видимости, завсегдатаи подобных мест.
Попутчик Андрея уже мирно спал, ворча на кого-то во сне. Андрей приблизился к соседям и назвал свое имя. Руки ему никто не пожал, а имена свои назвали только двое: «студент» Витек и «зэк» Валера. Остальные только криво усмехнулись и развалились на крашенном охрой грязном настиле.
— Курить есть? — поинтересовался Валера.
— Я не курю.
— Маменькин сынок?
— Конечно. А тебе что, при рождении удалось обойтись без мамы?
— Хамишь?
— Ни в коем случае! Уточняю.
— За что тебя-то загребли, умник?
— Помогал вот ему выйти из метро. Его на эскалаторе как-то сразу развезло.
— А кто он? Костюмчик у него долларов на триста тянет.
— Не знаю. Он случайно передо мной на эскалаторе оказался.
— Сыч, оцени прикид.
Из угла поднялся второй зэк и нагнулся над спящим.
— Не трогай, — сказал Андрей.
— Это еще почему? — прохрипел Сыч.
— Неприлично...
— Чего? — Сыч подскочил к Андрею и дохнул ему в лицо гнилью.
— Сядь на место. Пожалуйста. — Андрей положил ему руку на плечо и развернул в сторону угла.
Сыч застыл, озираясь на Валеру. Остальные напряженно наблюдали сцену.
— Тебе же сказали: сядь, — кивнул Валера. И, взглянув Андрею в глаза: — Командую здесь я, понял?
— Я просил, а не командовал.
— Вежливый, значит? — Валера плавно поднялся и вплотную приблизился к Андрею.
Ироничный колючий взгляд Валеры уперся в полуприкрытые веками глаза Андрея. Но вот веки медленно поднялись, взгляды встретились — и Валера сначала замер, потом обмяк и вяло присел на свое место.
— Сидел?
— Нет.
— Воевал?
— Это постоянно.
— Крутой?
— Не-а.
— Не хочешь — не говори.
Валера обиженно отвернулся. Из-под мокрой на спине рубашки выступили лопатки и цепочка позвонков. Суровый мужик лет эдак под пятьдесят стал похожим на хилого подростка. Андрей подсел к нему и шепотом произнес:
— Да ты не нервничай, власти твоей у тебя не возьму. Но и спящего, извини, раздевать не дам.
— Ты кто по жизни? Я тебя никак не пойму, — тоже шепотом отозвался Валера. — Может, казачок засланный? Из-под ментов?
— Э, нет, вот это никогда! Совсем ты, Валера, в людях не разбираешься.
— Прет от тебя... силищей какой-то. — Он снова жадно осмотрел собеседника от ботинок до глаз. Снова запнулся о взгляд Андрея и пожал плечами. — Был бы ты в законе — тогда понятно. Но ведь не наш ты...
— В законе я, Валера... Только не в твоем воровском.
— Тогда в каком?
