бумажками и подчеркнутые Захаром места.
Бывший госсекретарь США З. Бжезинский заявляет в прессе, что после разрушения коммунизма единственным врагом Америки осталось Русское Православие.
Преподобные Иоанн Дамаскин и Ефрем Сирин в восьмом веке подробно описывают этапы прихода антихриста, срок его деятельности — три с половиной года, возвращение на землю взятых на небо до времени пророков Илии и Еноха и проповедь их о настоящем происхождении и планах антихриста, их убиение и славное вознесение на небеса. Их проповедь многих обманутых антихристом людей обратит к Богу истинному.
Преподобные Авель, Серафим Саровский, Нил Мироточивый и другие святые предрекали восстановление монархии в России на 15–20 лет. За эти годы Россия станет самой богатой и могучей страной в мире, а царя, потомка рода Романовых, будет боятся даже сам антихрист. В Россию будут бежать спасаться все честные люди из разных стран, где будут землетрясения, голод, хаос…
Странное впечатление производили пророчества. С одной стороны, тяжелое, с другой — обнадеживающее. В душе Андрея вместе с торжеством и верой в неизменную любовь Бога к созданиям Своим зарождалась невыразимая жалость к людям, породнившимся с грехом и потому обреченным на муки. Он знал источник этой двойственности. Смятение его души потребовало каких-то мер. И он, как за спасательный круг, схватился за писания преподобного старца Силуана Афонского. Книга открылась сама собой, и вот что он в ней прочел:
«Одни грехи принес я в монастырь, и не знаю, за что Господь даровал мне, когда я был еще молодым послушником, столь много благодати Святого Духа, что и душа и тело были полны благодатию, и благодать была, как у мучеников, и
Книга о преподобном Силуане опустилась на грудь Андрею, и он задумался. Потом легкая дрема стомила его...
...Андрей очутился на площади среди руин и пожарищ. Свинцовое низкое небо давило сверху, как пресс. Затравленно озираясь, пробежали мимо несколько человек в лохмотьях и скрылись в ближайших развалинах. Андрей побрел в ту же сторону, не представляя себе, зачем. На площадь выехал броневик, и из динамиков на его крыше разнеслось вокруг: «Раздача еды для четырнадцатого квартала начинается в шестом бункере!»
Под ногами хрустели и кружились, словно опавшие листья, денежные купюры: доллары, марки, рубли с большим количеством нолей.
В развалинах, словно тени, понуро передвигались пугливые люди. Маленькая девочка, устроившись в просторном салоне побитого кабриолета на прожженном кожаном сидении, играла желтыми брусками и камешками. Андрей подошел ближе и увидел, что это золотые слитки и драгоценные камни. На ее правой ручке и на чумазом лобике яркой краской написаны три шестерки. Девочка подняла глаза на Андрея, и он в ужасе вздрогнул — то были глаза куклы: пустые, холодные.
К девочке подошла женщина с такими же клеймами, буркнула: «Пошли кушать, крысенок» — и потащила ее в сторону площади. За ними побрел и Андрей.
У бункера выстроилась очередь. Все молчали. Когда Андрей дошел до двери, к нему подбежал охранник с автоматом и убрал с его лба волосы. Сильные руки схватили Андрея в клещи и подвели к здоровенному толстому охраннику, вероятно, главному здесь.
— У этого клейма нет.
— Почему нет? — ласково улыбнулся главный.
— Не буду я ставить себе вашего клейма, — услышал Андрей свой голос.
— Ну, и пошел вон отсюда. Нам таких кормить не велено.
Андрей вышел и отправился прочь. Очередь с ненавистью исподлобья провожала его голодными затравленными глазами.
Где-то рядом должна быть церковь. Он обогнул развалины и увидел странное: церковь стояла, только не было на ней ни креста, ни фресок с иконами... Под шорох опавших купюр он поднялся по ступеням и открыл дубовую дверь. В гулкой тишине сгорбленная старушка натирала подсвечник. По старинным сводчатым стенам сияли золотом и камнями незнакомые лица с нимбами. За распахнутыми царскими вратами алтаря блеснул престол с троном, на котором восседал в царских облачениях с короной-нимбом на гордо поднятой голове великий потомок колена Данова с теми же тремя шестерками на лбу. «Мерзость запустения на святом месте», — вспомнил Андрей.
— Ты где находишься, выродок! Почему не кланяешься царю и господу нашему?
Андрей оглянулся и увидел священника в парчовом облачении. Взгляд его выражал свирепую ненависть.
— Я православный христианин и посланнику сатаны поклоняться не буду.
— Взять его! — хлопнул в ладоши священник.
Снова Андрея схватили крепкие охранники с автоматами, но уже в парчовых одеждах, и потащили его в придел, где стоял большой деревянный крест, укрепленный в бетонном полу. Рабы первосвященниковы сначала привязали Андрея к кресту, несколько раз ударили прикладами по голове и груди.
