Бога веришь?
? На войне, отец, неверующих нет. Мне мама пояс с молитвой «Живый в помощи…» подарила. Так меня даже не зацепило ни разу. А сколько вокруг погибло!.. ? опускает он голову.
Смотрим, а солдатик-то совсем еще мальчишка безусый. А руки почти черные от въевшейся грязи и копоти. А в опаленном лице мальчика ? одна горечь.
? Что, сынок, горячо там? ? батюшка кивает в сторону гор, над которыми кружат истребители.
? Горячо, отец. Как вы думаете, когда эта война кончится? Ей конца и краю не видно.
? Вот послушай. Есть два слова, которых очень боится сатана. Это «Иисус» и «прости». Когда наши начальники с Иисусом в сердце пригласят чеченских старцев на встречу… И когда избранники народов скажут друг другу «прости» ? тогда все вековые распри и кончатся. Что сейчас движет войной? А? Месть. А это, как раковая опухоль: только растет и убивает. А вот когда народы скажут друг другу «прости», так сатана и отступит.
? Точно, батюшка, вы правы! У нас уже было такое. Мы прошлой весной вместе с чеченцами разминировали поля. Расчищали под посевную. Так, не поверите! Пока работали с крестьянами, мы все помирились. Сначала-то косились, не доверяли… А потом вместе сидели за столом и кушали. И мы просили прощения. Был у нас один старшина, он все раненых чеченцев добивал. А потом с ума сходить стал. На своих бросался. По ночам орал. Он и стал просить у всех прощения. И чеченцы тоже… У них свой такой же был. Он нашим парням головы отрезал. У него вся семья вымерла от болезней, а сам он стал бредить. День и ночь за ним безголовые русские солдаты толпой ходили. Эти двое обнимались и ревели, как девчонки. А теперь в то село можно хоть ночью идти ? никто наших пальцем не тронет. Но что это ? только одно село… А вообще-то мне кажется, что все устали от войны. Все хотят мира.
? Вот так и передай слово священника. Искреннее прощение ? и нет войне.
? Так это генералам и политикам надо начать.
? Начни с себя. Потом ? отделение, потом ? рота, полк. А там, глядишь, уже половина Чечни ? и все в мире живут.
? Спасибо вам!
? Спаси тебя Господи, сынок. Как твое святое имя?
? Юрка.
? Георгий, значит. Мы помолимся за тебя, сынок.
? Спаси…Господи…
? Ну, вот так. И ты прости нас.
? И вы простите меня…
Солдатик выходит в зеленой красивой станице с белыми мазанками и кирпичными крепкими домами в пирамидальных тополях и густых ветлах. И чуть не бегом спешит к маме.
? Совсем ребёнок еще, ? мотает головой Ирина.
? Знаешь, как таких «ребёнков» называют в Чечне? ? оглядывается Андрий. ? «страшный сон боевика». Ты, тетушка, видела его руки? Не сомневайся, он этими руками уже не одного бандита в землю закопал. Они в бою ? орлы. «Ребёнок»!..
В монастыре нас встречают очень тепло два монаха: остальные разъехались по делам. Проходим в храм, где служится молебен, прикладываемся по очереди к благоуханной частице Креста, на котором был распят Господь; к мощам множества святых, к старинным иконам Архангела Михаила и святителя Иоанна Златоуста. Монахи, пользуясь случаем, исповедуются нашему батюшке. Потом поднимаемся на колокольню, которая восстановлена по указанию… президента Горбачева. Отсюда любуемся просторными горными видами, звоним в колокола. Отец Павел рассказывает, как иной раз туман заливает низины, и создается впечатление, что монастырь на облаках поднимается в небеса.
