В том, что виртуальный мир захватывает воображение детей больше, чем реальный, взрослые обвиняют себя. Во всяком случае, некоторые из них — как раз самые осведомленные. Они считают, что чрезмерная опека мешает детям через нормальные синяки и шишки набираться опыта, который ох как пригодится в будущей жизни.
Из-за сверхзавышенных требований безопасности с детских игровых площадок ушло веселье. Статистика переломов и сотрясений, а главное, пришедшая из Америки тяга к компенсациям так напугали местные власти, что были разобраны тысячи качалок, турников, каруселей, деревянных лесенок. В одной деревне в Глочестершире снесли деревянные качели. В приговоре было сказано, что они стояли на ярком солнце, и дитя, раскачиваясь на них, могло временно ослепнуть. Статистика быстро улучшилась, и на таких игровых площадках больше ничего не происходит, «потому что они теперь ужасно скучны», как сказал один муниципальный чиновник.
Каждое утро я любуюсь подростками, которые идут мимо моего дома в школу. Розовощекие и закаленные, в зимний день они могут носить гольфы. Но именно их называют изнеженным поколением.
Школьные дворы тоже стали стерильно безопасными. Было сказано «нет» лазанью по деревьям, скейтбордам, водным стрелялкам. «Может, запретить школьные перемены, ведь они сами по себе чреваты неприятностями?» — иронизируют исследователи из Детской ассоциации.
Британские учителя боятся водить школьников в турпоходы. Глава второго крупнейшего в Британии учительского профсоюза NAS/UWT сказала, что даже самый организованный поход не обходится без приключений и травм, и педагоги не хотят терять работу или идти в тюрьму из-за сутяг-родителей.
Отношения ребенка и его семьи тоже становятся все более регламентированными. В английских закон ах не указан о, с какого возраста можно оставлять детей без присмотра, однако Национальная ассоциация защиты детей настаивает, что ребенка можно оставить одного днем после двенадцати лет, а ночью — только после шестнадцати лет. Если отлучка родителей привела к его страданиям или поставила под угрозу его здоровье — им придется оправдываться в суде.
Уже запрещены любые физические наказания детей. Даже классический шлепок по попе оказался вне закона. Споры об этом разделили общество, и недавно насчет шлепков вышла поправка — запрещено бить так, чтобы оставались следы. Но, во всяком случае, сторонники шлепков теперь дважды подумают, заносить ли руку в воспитательных целях.
Мы с моей русской подругой и ее маленьким сыном сидели в кафетерии супермаркета. Расшалившись, мальчик схватил молочник, пролил молоко на стол. Она строго отчитала его и даже слегка шлепнула по руке. В России никто бы не обратил на это внимания, а здесь все головы повернулись в нашу сторону. К счастью, мальчик не заплакал, а рассмеялся. Инцидент был исчерпан. Ноя читала, как одного отца, отшлепавшего своего сына в магазине, едва не лишили родительских прав…
С одной стороны, дети знают, что могут пожаловаться и будут услышаны. С другой стороны, их свободное время и пространство ограничиваются и контролируются все больше — как бы им кто не навредил. Ребенок быстро смекает, что разногласия в лагере больших ему, маленькому, выгодны. Почти в каждом незнакомце он может подозревать педофила, а в строгом учителе — оскорбителя детских прав. Поэтому даже на физическую агрессию со стороны учеников школьный персонал не решается реагировать адекватно. Перед английским Вовочкой английская Мариванна ходит по струнке.
«Не переборщили ли мы с заботой? — переживают специалисты по вопросам современного детства. — Наши дети растут в мягком коконе. Что за граждане из них получатся?»
Вопрос этот наверняка задает себе любое сытое, политически корректное современное общество. Но я до сих пор сомневаюсь — может быть, англичане зря паникуют?
Хорошенькая в красных туфельках играет на диджериду
Британские школьники сами подбирают себе учителей.
Подобные сцены были невозможны в британских школах еще пятнадцать лег назад. Урок начался, а подростки разгуливают по классу, дурачатся. Они нарочно провоцируют учителя, потому что знают — у мистера Харви расшатаны нервы, из-за депрессии он недавно брал больничный.
Один парень схватил деревянную линейку и горелку для лабораторных опытов, принялся размахивать ими. Учитель делает ему замечание, но в ответ слышит матерную тираду. Другие ученики смеются, обзывая Харви психом, а девчонка-зачинщица снимает все это издевательство на видеокамеру. Она собирается обнародовать его в интернете на YouTube.
Но «прикол» обернулся кровавым триллером. Мистер Харви выволок наглого мальчишку в коридор и там с криками: «Умри!» стал молотить по его голове трехкилограммовой гантелей. На следствии он скажет, как в тот момент словно наблюдал за собой со стороны, спокойно осознавая, что совершает убийство. Подросток выжил, но остался инвалидом.
Недавно состоялся суд. Я думала, педагога приговорят к пожизненному заключению. Но присяжные выслушали историю о том, как добрый, преданный своему делу учитель, за тридцать лет воспитавший не одно поколение благодарных учеников, был доведен до крайности травившими его малолетками, — и дружно оправдали его. Судья назвал их решение победой здравого смысла. По его словам, даже восемь месяцев предварительного заключения были чрезмерным наказанием для Питера Харви. Британская общественность с этим согласилась.
Нет, никто не собирается называть Харви героем. Просто все увидели далеко не персональный масштаб этой трагедии. В сытом, политически корректном обществе выросло поколение, не признающее никаких авторитетов. Ни семья (45 % британских детей рождены вне брака), ни школа не учат молодежь уважать старших. Что за граждане из этих детишек получатся?
В викторианские времена малолеток безжалостно пороли. И в XX веке с ними не церемонились. У моего мужа одно из рядовых воспоминаний детства — как его, вместе с другими озорниками, отправляли в кабинет директора, и тот больно лупил их бамбуковой палкой по ладоням и попам.
Исследователи говорят, что в Великобритании по крайней мере один учитель из четырех хоть однажды становился жертвой детских наговоров. В рамках программы «власть — учащимся» одиннадцати леткам одной из школ Кента были выданы мобильники iPhone (с выходом в Интернет и видеокамерой), чтобы дети могли составлять рейтинги учителей, прямо с урока отправляя «шпионские» донесения школьному руководству. В другой школе малолетних осведомителей отблагодарили шоколадным тортом.
Учителя плачут от этих рейтингов, а вкусившие власти дети запугивают неугодных: вот напишем на вас донос! Интересно, что бы сказал Оруэлл, доживи он до наших дней. Ведь сюжеты словно взяты из его антиутопий.
Учащихся поощряют вмешиваться в процесс обучения на всех его уровнях от содержания уроков до подбора и увольнения учительских кадров. Собеседования с соискателями проходят, мягко говоря, необычно. Например, на место учителя претендовали две женщины и мужчина. Победила одна из женщин — ученики посчитали ее «хорошенькой». В другой школе соискательница получила место, так как трибуналу малолеток понравился красный цвет ее туфель. А ее коллеге из графства Саррей не повезло: женщину попросили спеть песню Майкла Джексона, но она отказала ребятишкам.
Можно также потерпеть поражение, если покажешься слишком строгим, или твоя внешность напомнит детям Шалтая-Болтая, или не расскажешь по первому требованию о своем любимом маскарадном костюме (мужчина претендовал на место завуча по научной работе), или признаешься, что не умеешь играть на флейте.
Британские учителя поделились на своей профсоюзной конференции невероятными историями о том, как ученики:
— коллективно пожаловались на преподавательницу французского языка, что она «слишком много говорит по-французски во время урока»:
