представляет известные всем события в весьма спорной трактовке. (Оказывается, не она бегала за Джоном, буквально втискиваясь между ним и Синтией. Это Леннон сам соблазнил ее — причем не с первой попытки. И на Эбби роад она надоедала остальным битлам по той единственной причине, что Джон не мог минуты провести без нее.) Зато она поведала о вещах, которых прежде не знал никто, кроме нее и Джона.
Материально обеспеченный бунтарь
Джон Леннон родился 9 октября 1940 года. Недавно ему исполнилось бы семьдесят. Был бы сейчас ехидным ливерпульским стариком — язык у него всегда был ядовитый. Давно получил бы свой бесплатный пенсионерский проездной на автобус. Такой вариант судьбы мог случиться, если бы не особенный воздух 50-х, а потом 60-х. Он почему-то сгустился именно в ничем невыдающемся Ливерпуле, над головами этих талантливых ребят из рабочего класса, и заставил их уловить вибрации нового времени.
Простые слова и мелодии битлов нашли прямой путь к людским сердцам. Прекрасная легенда «Битлз» покорила мир до такой степени, что после нее ничего подобного в «музыкальном» мире уже не случалось. В этой легенде особо выделяется голос Джона Леннона. Он оказался единственным музыкантом, занявшим место в десятке великих британцев, названных недавно аудиторией ВВС, и занял место рядом с Дарвином, Шекспиром и Черчиллем.
Среди битлов он считался самым смышленым и самым злым. Людям, у которых было благополучное детство, не понять обиду отвергнутого ребенка. Джона навсегда ранило пренебрежение родителей, особенно матери, которая подбросила его на воспитание своей сестре. Сначала он отыгрывался на более слабых, особенно на калеках, но потом перепил желчь в циничный сухой юмор и волшебную игру слов, многие из которых стали песнями.
Из него получилась скандальная рок-звезда. Он одним из первых освоил стиль, который можно назвать гневом аутсайдера и который считается отличительным знаком рок-музыки. Именно этот гнев аутсайдеров поднял волну, избавившую Британию от остатков золотой викторианской эпохи. Историки искусства всерьез говорят о том, что битлы повлияли не только на современную музыку, они повлияли на все.
Леннон также был первой рок-звездой, которой пришлось балансировать между бунтарскими песнями о несправедливости и собственным богатством. Человек, призывавший вообразить мир без собственности, являлся миллионером. Возможно, он сам чувствовал абсурдность своих призывов.
Ранние съемки показывают, что он больше остальных кривлялся перед камерой и обезьянничал в перерывах между песнями. Как будто предупреждал аудиторию: не принимайте мои слова буквально. На концерте 1963 года он предложил богачам не аплодировать, а просто потрясти драгоценностями. И в том же году носился по британской столице на «ягуаре» с открытым верхом и кричал: «Я король Лондона!»
Он тогда хвалился перед журналистами, что за неделю битлы зарабатывают 2 тысячи фунтов, бешеные деньги. Журналисты не знали, что его секретная семья — жена и сын — ютятся в каморке, недельная рента которой обходится в пять фунтов. Но в один прекрасный день они подкараулили Синтию, которая вышла за покупками, толкая перед собой коляску с шестимесячным Джулианом, и растираживали ее фотографии.
Хотя после этого Джон перевез семью в более приличные апартаменты в Кенсингтоне, внутренняя семейная жизнь их мало изменилась. Синтия сидела с ребенком, не имея представления, чем занят ее знаменитый муж. А он не только записывал песни и ездил с группой на гастроли, но и изменял ей с кем попало, «совокупляясь до потери пульса», как заметил наблюдатель из его окружения.
Мальчики из «Битлз» придумали правило — никогда не спать с одной женщиной дважды, как бы хороша она ни была. Несложно было следовать правилу — сотни претенденток ждали своей очереди. Но вопящие идиотки вызывали растущее раздражение, Джон быстро насытился славой и доступным сексом. В чем смысл происходящего? Ему нужен был ОТВЕТ. Он безуспешно искал его в наркотиках. Хотя лечивший его психотерапевт сказал, что причины внутреннего разлада надо искать в раннем детстве, когда Джон был отвергнут матерью.
Первая встреча с Йоко произошла на выставке «антиискусства». Японка якобы не признала битла в элегантном посетителе. Она лишь отметила про себя, что это первый встреченный ею англичанин, который кажется сексуальным.
Джон специально пришел в галерею посмотреть работы «японской девушки из Нью-Йорка», как отрекомендовал Йоко его друг. Работы включали в себя обыкновенное зеленое яблоко с ценником «200 фунтов», а также белую стремянку, по которой можно было залезть под самый потолок к прикрепленной там картонке с единственным словом «Да», написанным таким мелким шрифтом, что его трудно было разглядеть без увеличительного стекла.
Йоко протянула Джону карточку, на которой было написано: «Дыши». Он выдохнул так громко и так близко к ее лицу, что она усмотрела в этом интимность. Потом Леннон бесцеремонно схватил один из ее экспонатов и надкусил. Это было яблоко. «Платите пять шиллингов», — сказала рассвирепевшая японка.
О том, что она разговаривала с самим Ленноном, ей сообщили позже. Йоко, конечно, слышала про Beatles, но музыкой их не интересовалась — была слишком поглощена собственным творчеством. Потом художница послала битлу свои стихи (без всякой задней мысли, разумеется), и Джон был настолько заинтригован ими, что положил маленькую белую книжку у изголовья, чтобы вновь и вновь перечитывать лаконичные нерифмованные конструкции, полные мистицизма и плутовства: «Сделай ключ. Поищи подходящий к нему замок. Если найдешь его, сожги дом, который пристроен к нему». Эта маленькая странная женщина воспринимала мир на той же заповедной волне, что он, и Леннон увидел в ней спасительницу.
А дома терпеливо ждала Синтия, бывшая сокурсница, некоторой он женился, когда она забеременела. По английским стандартам его жена была намного привлекательнее Йоко. Правда, японка и не претендовала на красоту: она пряталась за гривой длинных волос, носила мешковатую черную одежду, чтобы скрыть безобразные, по ее мнению, руки и ноги.
Леннон убедил Йоко в том, что она прекрасна. «Зачеши волосы, пусть все увидят твое лицо», — просил он. Даже физически она соответствовала его идеалу. После одного опыта в Индии черные раскосые глаза волновали его намного больше, чем формы а-ля Брижит Бардо.
«Раньше я один был против всего мира. Теперь нас двое». Это не из биографии Леннона, эти слова Булгаков сказал своей Елене. Мастера отличаются влюбчивостью, потом жестокостью — когда бросают надоевших женщин, но Маргарита у каждого одна.
Леннон прибегнул к отработанной схеме сближения: пригласил художницу на Эбби роад, там сказал, что она выглядит уставшей: не желает ли прилечь? Один из ассистентов отвез двоих в квартирку неподалеку, где Джон безо всяких прелюдий разложил диван-кровать. Он вел себя, словно собирался осчастливить очередную «группи».
Йоко была глубоко оскорблена — уехала в Бельгию, потом в Париж и решила, что ноги ее больше не будет в Лондоне. Но мысли крутились вокруг Джона. Читая его пародии и стихи, она обнаружила в них романтику, чувствительность, остроумие, склонность к гротеску и поняла, что влюбляется.
Под дверью ее лондонской квартиры в это время копились письма. Их набралось так много, что Йоко не сразу смогла войти, когда вернулась обратно. «Не боялся ли ты, что я продам их в какую-нибудь газету? Ведь ты женат».
Вскоре женатый мужчина уехал в Индию — с битлами, другими знаменитостями и Синтией. Совместное духовное очищение подразумевало присутствие жен. Он очень надеялся услышать истину от Махариши. А бедная Синтия думала, что их брак наконец-то вошел в спокойную фазу. Но гуру так ничего и не открыл Леннону, и тот понял, что ОТВЕТ ждет его в Англии. Жизнь больше никогда не будет прежней. «Хотя у меня было множество связей, я до этого не встречал женщины, стоящей того, чтобы разрушить это состояние счастливо женатой скуки».
Так летом 1967 года начались перемены в поведении Джона Леннона. Он по-прежнему употреблял
