теперь заставить себя это сделать – не знает. И еще он с тоской вспоминает вкус моего борща с зеленью и чесноком. Так что зеленые червячки на картине – это не просто полет фантазии, а крик изголодавшегося желудка.
Наталья, до сих пор слушавшая подругу с нескрываемым интересом, поперхнулась. Откашлявшись, посмотрела на Ольгу с укором:
– Умеешь же ты испортить аппетит!
Они обе рассмеялись.
В коридоре зазвонил телефон. Ольга вышла и, не переставая улыбаться, взяла трубку. Наталье из кухни было видно, как побледнела подруга.
– Как же так! Как это могло случиться? – враз севшим голосом растерянно спрашивала Ольга.
Наташа выскочила в коридор и буквально подхватила оседавшую Ольгу, у которой дрожали губы, рука с трубкой ходила ходуном.
– Сильный ожог? Да-да, я сейчас приеду. Нет, не одна, не волнуйся, с Наташей.
Услышав длинные гудки, доносившиеся из трубки, которую Ольга крепко сжимала побелевшими пальцами, Наталья осторожно вынула ее из руки подруги и положила на место. Ольга беспомощно посмотрела на нее:
– Кто-то поджег дом Маргариты. Дверь подперли, а деревянную обшивку облили бензином.
Ольга задыхалась, слезы душили ее.
– Стоп! – прервала подругу Наталья. – Идем на кухню. Где у тебя лекарство? Садись к окну, дыши медленно, глубоко.
Наталья распахнула окно, усадила подругу, дала сердечные капли.
– Кто звонил?
– Григорий. Они смотрели слайды в угловой комнате. Свет там был погашен, потому и увидели отблески пламени сразу. Выскочили через заднюю дверь, успели из шланга залить огонь. К приезду пожарных, которых вызвали соседи, они справились сами. Правда, Григорий обжег пальцы, он сейчас в поликлинике. А Рита с Кирюшей остались ждать его во дворе. Кирилл боится заходить в дом. Поедем, Наташ, за ними. Мне уже лучше.
– Дай пульс посчитаю.
Несмотря на возражения Ольги, Наталья померила ей давление.
– Пробок сейчас нет, доедем быстро. Так что давай уж приведем тебя в чувство. Не хватало, чтобы ты на глазах у сына, и без того уже перепуганного, грохнулась в обморок. Я за рулем. Даже не спорь. Лучше прихвати пузырек валокордина, для твоих лишним не будет.
Когда въезжали в Петергоф, Ольга, молчавшая всю дорогу, спросила:
– Как ты думаешь, может быть, это Динка?
Наталья, не отрывая глаз от дороги, кивнула.
– Я думаю, твоя сестренка уже здесь и настроена более чем решительно. Но об этом подумаем позже. Сейчас соберись с силами, держись.
Через десять минут они подъехали к дому. Кирилл бросился к матери и чуть не сбил ее с ног, едва она успела выйти из машины.
– Мамочка, это было так страшно! Я думал, что дом сгорит совсем! А мигалки у пожарных такие яркие! И Герда у соседей сначала жутко выла, а потом лаяла без остановки.
Ольга крепко обняла сына и боялась выпустить его из рук даже на минуту. Она с ужасом рассматривала, что стало с домом, в котором жили самые близкие ей люди. Дом был старый, сложен из красного некачественного кирпича, который со временем начал крошиться, да и кладка была неаккуратной. Получив его в наследство от бедных родственников, Григорий Константинович обшил его в полбревна, и он стал похож на сказочный терем. Теперь, после пожара, бревна обуглились, кое-где сгорели совсем, и дом словно зиял кровоточащими ранами.
Ольга почувствовала, как защипало глаза, и уткнулась в красную вязаную шапочку на голове сына. Это помогло ей скрыть подступившие слезы. Страшно было подумать, что могло бы произойти, если бы в доме уже все спали, как, судя по всему, подумал поджигатель.
К ней подошла подавленная происшедшим Маргарита. Она как-то враз постарела. Не отпуская сына, Ольга поцеловала бабушку в щеку.
– У Наташи с собой лекарства, выпей что-нибудь успокоительное, – посоветовала она. – Как Григорий Константинович? Сильный ожог?
Маргарита, похоже, не слышала того, что ей говорила внучка.
– Олюшка, ведь кто-то же подпер дверь снаружи… Этот человек хотел, чтобы мы сгорели заживо. Что же это делается на свете? – Она всхлипнула.
Может быть, впервые Ольга осознала, как уже стара ее бабушка и что держится она только за счет своего необыкновенного жизнелюбия.
Появилась Наталья и увела плачущую Маргариту. Ольга, наконец, сумела оторваться от сына, но руку Кирюшки из своей при этом не выпускала. Только теперь она заметила милицейскую машину и капитана милиции, о чем-то беседующего с Григорием Константиновичем, у которого были забинтованы кисти рук.
– Мам, – теребил ее сын, – у деда ладони в волдырях, он обжегся, когда бревна возле крыльца разбирать стал. Пожарные сказали, что он действовал правильно. «Грамотный старик», – сказали. Как ты думаешь, дом удастся отремонтировать?
– Конечно, малыш! Скоро все будет, как прежде. Пойду-ка я к деду, уже поздно, нужно ехать в город, не будем же здесь ночевать. А ты иди к бабушке, вон она, с тетей Наташей.
Мальчик никак не хотел отходить от матери, Ольге пришлось напомнить ему, что он мужчина, а бабуля уже пожилая и очень переволновалась. Кирилл, преисполнившись ответственности, отправился поддерживать Маргариту.
– Где вы находились в то время, когда случился пожар? – спросил ее милиционер.
– В петербургской квартире, ужинала со своей подругой.
Ольга попыталась унять дрожь, явно звучавшую в голосе.
– Как вы узнали о случившемся?
Милиционер записывал ответы, не глядя на нее.
– Мне позвонил дед, когда уже был в больнице. Я сразу же приехала вместе с подругой.
Наконец капитан взглянул на нее.
– Очень похоже, что пожар не случаен, но с этим разберутся специалисты. Вы кого-нибудь подозреваете?
Ольга покачала головой.
– Вы ведь репортер? Журналистка Ольга Русанова? Это же не совпадение, я имею в виду имя и фамилию? – Теперь капитан милиции рассматривал ее с нескрываемым интересом. – Ведь это вас похищали в Чечне?
– Да, – кивнула Ольга, еще не понимая, к чему он клонит.
– Так, может быть, это из-за вас случилось? Возможно, это след оттуда и пожар как-то связан с вашей журналистской деятельностью?
Милиционер уже не казался равнодушным, у него даже глаза заблестели.
Ольга почувствовала растерянность.
– Нет, не думаю. Я уже давно не выезжаю в горячие точки. Хотя, утверждать, конечно, сложно. И все- таки, скорее нет, чем да. Если бы кто-нибудь решил свести со мной счеты, нашли бы именно меня. Зачем устраивать пожар в доме моей бабушки?
Милиционер хотел ей возразить, но она уже взяла себя в руки:
– Я должна вам кое-что рассказать. У меня есть сестра, которая находилась на лечении в психиатрической клинике в Армейске, это в Ростовской области. Четыре дня назад она сбежала оттуда. Мне звонила мама, она считает, что Дина может приехать сюда, у нее ко мне имеются какие-то претензии.
Азарт в глазах капитана померк. Похоже, чеченский след его интересовал гораздо больше.
– Что ж. Диктуйте полное имя вашей сестры, место постоянной прописки и название клиники. Проверим, потом свяжемся с вами.
