Новая реальность

Нинне мало походила на классический образ Стража, мага или Координатора. Невысокая, полненькая, вся уютно-округлая, она скорей напоминала моложавую бабушку-сказочницу. Но несмотря на внешность, Нинне была воистину незаменима на своем месте. И в число ее обязанностей входило отслеживать работу экстрасенсов. Провидческие сны, пророчества, результаты трансов, гадания. Работа немаленькая, а учитывая противоречивость таких видений, неопределенность вероятностей и хрупкость самих экстрасенсов, то и вовсе трудная. Особенно с всплесками. Недобрый знак. Всплески возникают обычно незадолго до каких-то массовых возмущений. Войн. Эпидемий. Прорывов. Катаклизмов.

— Снова назревает военный конфликт? Сможем погасить?

— Нет… не знаю… К сожалению или к счастью, но это не обычные человеческие проблемы. Немного терпения, я сейчас покажу.

Синее море в золотых бликах. Над улицей курорта вдруг начинает дрожать воздух, прорезанный странно-прямой серебристой нитью. Нить расширяется в мерцающую щель, зависшую в полуметре над плиточным тротуаром.

Привлеченные зрелищем, у щели начинают скапливаться курортники. Оживленно перешептывающиеся девушки, любопытные мужчины. Подозрительно щурится старушка.

А через секунду они, ахнув, отшатываются — из щели выскальзывают и прыгают на тротуар люди! Нет, не люди. У них серая кожа и красные глаза. И когда первый серый поднимает руку, люди… начинают… падать…

Ветерок мягко трогает золоченые осенью листья, воздух прозрачен и чист, и деревья плотно обступили небольшую полянку, словно поймав бредущих по ней людей в золотую сеть. Но люди, кажется, вовсе не чувствуют себя пойманными — молодая пара в легких куртках шагает по траве, точно по облакам, и в волосах девушки рдеет кисть калины, а на голове юноши — целая корона из сплетенных листьев. И лицо девушки полно радостным ожиданием чуда, а он… он бережно греет ее руки и, кажется, готовится сказать те самые древние слова, от которых каждая девушка оказывается в сказке.

Когда воздух вдруг расступается перед группой серокожих незнакомцев, влюбленные успевают их увидеть, и даже испугаться успевают — парень пробует заслонить девушку и схватиться за сережку экстравызова.

Но больше они ничего не успели. Так и остались лежать на золотой поляне, все-таки поймавшей их в ловушку.

Небольшая комната, заполненная аппаратурой. Двое мужчин в теплой одежде. Свист вьюги за обледенелым окном. Метеорологическая станция? Люди ведь не могут спросить сильфов о погоде. Один из мужчин озабоченно смотрит на часы, второй со вздохом поднимается, натягивает теплую куртку, надвигает на лицо капюшон.

И дверь распахивается, впуская в человеческое жилье снег и холод. И смерть.

— Что это? — Светлана зябко повела плечами. — Кто они?

Пабло молчал. Александр не отрывал взгляда от замершего изображения.

— Я не знаю, — качнула головой Нинне. — Вам известно, что мои подопечные не самые жизнерадостные и легкие в общении люди. Таков отпечаток дара. Будущее редко показывает им хорошие знамения. Но сейчас они в тревоге, какой давно не бывало. Нас ждет что-то очень плохое.

— И ясно что. — Пабло задумчиво шевельнул пальцами — шар чуть подрос, сфера изображения расширилась. И снова поплыли картинки сверкающего моря, снежинок в клубе пара, падающей короны золотых листьев.

Наконец над столом замерло изображение нападавших. Красноглазые, серокожие, в темно-серой, почти черной одежде. В наборных поясах из разноцветных пластин. С оружием.

— Таких нет в классификации. Это не Уровни. К тому же вы видели телепорт? Ашхи немного похожи, хоть глаза у них не красные, но они передвигаются телепортом «площадка». Остальные просто «прыгают». Это не Уровни. Это… если б не барьер, я бы сказал, что это прорыв.

— Но как же…

— А это, кажется, вторая плохая новость. — Даниэль поднял голову. — Барьер слабеет. Не знаю, сколько ему осталось, но он не принимает чужую подпитку и не в силах поддерживать себя сам.

Комнату наполнило подавленное молчание. Новости и впрямь были плохими. Уперся взглядом в стол Авдий, закаменел лицом Даихи. Савел положил обе руки на стол и уже собрался попросить коллег высказаться, когда заметил, что Даниэль еще не закончил.

— Так. И еще, коллеги, должен признаться, я никогда не считал себя провидцем или предсказателем, но в последнее время мне уже несколько раз снился один и тот же сон. И надо сказать, что он меня немало тревожит.

Глава 2 Будь что будет, а надо рассказать

И снова знакомая по видению комната. Светлые стены, стопка тетрадей и кристаллов. Над диваном повисла еще одна полка. И еще одна лампа — в изголовье. Потеснились на стенах карты и диаграммы — рядом с ними мягко поблескивала гитара и несколько новых карандашных набросков, их Лина еще не видела. Девушка на барабане и… и девушка, танцующая в языках огня с птицей на плече. Она? Высшие силы, какая красота! И на этот раз — ее лицо. До последней черточки ее. Тут Лёш ничего не скрывал. Лина отвернулась, пряча горечь.

Эмпат… несчастный.

Еще час назад она бы спросила, откуда такой необычный образ. Еще час назад она бы… да что теперь! Это уже позади. Не вернешь.

Не вернешь.

— Садись сюда.

Вадим тоже сел — ближе к двери. Лина невольно отметила, как он привычно подвинул кресло так, чтобы между ним и ведьмой не было никаких препятствий. На всякий случай, так сказать.

— Лёш?

— Что? — мрачновато отозвался юноша, привалившись к столу.

Вадим выразительным движением бровей указал на окно. Ну правильно. С одной стороны, такая позиция перекроет второй выход, с другой — Лёш убирается с линии огня. Тот дернул плечом, но подчинился, не сказав ни слова. Сунул руки в карманы и застыл, как молния на стоп-кадре. Неподвижная, но все равно — летит и горит.

Лёш.

Горечь царапала сердце, как умирающий леопард, горечь и чувство потери. Это давило, жгло, словно она лишилась чего-то важного. Огня… зрения… Феникса, наконец!

Невыносимо.

Если бы только они не пошли в эту ночь гулять по городу… если бы она была повнимательней. Если б она только не испугалась так, не ляпнула эти слова сразу. Все могло быть не так! И не было бы этой давящей тоски, неотступной и нестерпимой.

Ну же. Спокойней.

Потом будешь убиваться. Сейчас, раз уж начала, надо идти до конца. Ты хотела его спасти. Спасла. На сегодняшний вечер. Теперь уж будь что будет, а надо рассказать. Предостеречь.

А значит, кончай истерику, начинаем разговор. Ведь не просто так ее сюда притащили? Будем разговаривать?