воспитывать подчиненных, поэтому он удержался от сарказма. Его бы воля, он бы снова начал холодную войну, а заодно разнес бы здесь к чертям собачьим все, что посчитал бы нужным разнести. У русских давно не было сильного противника, посмотрим, какие они в деле. Это тебе не с афганцами воевать. Это Америка! Поэтому он ответил следующим образом:
— Это было давно. Теперь бандеровцы — наши друзья, но афишировать этого не стоит. В этой стране нет другой реальной силы, способной противостоять русским, поэтому мы должны опираться на них. Газетчики тут же сделают из мухи слона.
— Я понял, сэр. А можно еще один вопрос?
— Да, сынок, я тебя слушаю.
— Я читал, что эти… бандеровцы склонны к зверствам, что они убили много евреев…
Генерал Джефферсон не дал ему договорить:
— Где мы находимся? Мы находимся на передовой линии соприкосновения с противником, с которым давно мечтали схлестнуться. Время пришло, сынок! Поменьше читай прессу и поменьше мечтай. У нас все же армия, а не цыганский табор.
— Я понял, сэр! Спасибо!
Билл Реброфф козырнул, лихо развернулся на каблуках через левое плечо и пошел выполнять приказ.
Наверное, Костю все же посчитали главным, потому что посадили под замок в отдельной комнате на третьем этаже. Он уже обдумывал возможности побега, когда открылась дверь и вошел старший лейтенант с бутылкой в руках:
— Выпьем? Как у вас говорят, на посошок?
— Выпьем.
— Скажи, ты любишь виски?
— Виски? А-а-а… это такой самогон?
— Ну да, что-то вроде этого.
— Нет, я предпочитаю водку, пахнущую черным хлебом.
— Неужели такая бывает?
— Уверю тебя, бывает.
— А кстати, меня зовут Билл Реброфф.
— А меня — Костя Сабуров.
— Очень приятно.
— Мне тоже. Почему ты так хорошо разговариваешь по-русски?
— Мои родители «халявщики».
— В смысле?
— Ну, они бежали из вашей страны на Запад, в свободный мир, за колбасой, и всю жизнь тосковали по вашему миру.
— Бывает, — согласился Костя.
— Я рад, что ты меня понимаешь. Выпьем?
— Выпьем.
— Мне стало интересно, почему они так страдали, и я пошел воевать, чтобы попасть в вашу страну.
— Чудак, — удивился Костя. — С таким же успехом ты мог стать и туристом.
— Да? — удивился Билл. — Я не знал, что у вас развит туризм.
— Представь себе.
— Я хочу предостеречь тебя. Ты мне нравишься, поэтому я это делаю. Никогда не уезжай с родины в мою страну.
— Почему?
— Потому что ею правят самые лицемерные лицемеры.
— Открыл Америку, — заметил Костя. — Это все знают.
— Давай еще выпьем.
— Давай.
— Ваш президент большой мудак.
— В смысле?
— Ященка.
— Он не наш. Он украинский. И потом, он уже бывший президент.
— Да? Я не знал. А разве Украина — это не Россия?
— Россия, но несколько другая.
— Значит, Ященка ваш президент?
— Нет, украинский.
— Ну ладно, бог с ним, я запутался. Дело даже не в этом. Просто ты мне нравишься, и я хочу открыть тебе военную тайну.
— Валяй!
— Ваш бывший президент…
— Не наш… — напомнил Костя.
— Да-да… — согласился Билл, — не ваш, он большой мудак, раз дружил с нашим президентом.
— В смысле с Обамой?
— Нет, с Бушем-младшим.
— Ага.
— Потому что наш президент, в смысле Буш-младший, тоже большой мудак. Я тебе сейчас это докажу, как это… м-м-м… на пальцах.
— Не надо, я и так знаю.
— Ты не все знаешь.
— Валяй, Боб, — покорно согласился Костя.
— Не Боб, а Билл.
— Извини. Валяй, Билл.
— Так вот, наш бывший президент, как, кстати, и ваш…
— Не наш, а украинский, — поправил Костя.
— Не ваш, а украинский, большой мудозвон. Он придумал всемирную провокацию.
— Интересно. Выпьем?
— Выпьем. Буш-младший решил на всех насрать.
— Что, на всех, на всех?! — удивился Костя.
— Ну да, — подтвердил Билл. — Он задумал такую провокацию, которую еще никто не придумывал. Новый Герострат.
— Что-то слышал краем уха.
— Молодец! — похвалил Билл. — Выпьем?
— Выпьем.
— Он взорвал Всемирный торговый центр!
— Иди ты…
— Я тебе говорю!
— Ну и?..
— И получил восемь миллиардов долларов. Восемь миллиардов!
— Круто!
— Круче не бывает, — согласился Билл.
— А как?
— Просто. Нанял бригаду таких же мудаков, как и он сам, они заминировали торговый центр, а арабов, турков и египтян использовали вслепую.
— Не верю!
— Ха! Каждому в зубы по миллиону, а себе восемь миллиардов. Даже если заплатить по два
