Северо-Балтийского, Юго-Балтийского (решением Советского правительства от 25 февраля 1946 г. из состава БФ сформированы Юго-Балтийский и Северо-Балтийский флоты, которые с января 1947 г. переименованы в 8 и 4 ВМФ), Черноморского и Тихоокеанского; шести флотилий: Днепровской, Дунайской, Каспийской, Камчатской, Сахалинской, Амурской; авиации морских районов: Кольского, Беломорского, Владивостокского, Южного (Гензан, Северная Корея), кроме того, существовала авиация Порт-Артурской ВМБ и 389-я смешанная авиационная дивизия.
Непосредственно в распоряжении Главного штаба ВМС находилась 19 мтад, командования ВВС ВМС – 65-й тап на аэродроме Измайлово в Москве (впоследствии на месте ликвидированного аэродрома построили Щелковский универмаг); 39-я авиационная эскадрилья ночных бомбардировщиков на самолётах «Бостон» в Сарабузе (Крым), 11-е авиационное звено при училище ПВО в Таганроге, 20-е учебно-артиллерийское авиационное звено при училище береговой обороны ВМС в Риге.
Управлению инженерно-авиационной службы ВВС ВМС подчинялся находившийся в Риге Лётно- испытательный институт ВВС ВМФ, преобразованный в 1 947 г. в Научно-испытательный институт №15 ВМФ ( НИИ №-15 ВМФ), и 33-й отдельный авиатехнический батальон.
В боевом составе ВВС флотов и Сахалинской флотилии числилось 10 полков штурмовой авиации. Почти сразу после войны началось их сокращение. Они родились в огне войны и после её окончания оказались ненужными. Не миновала такой же участи и разведывательная авиация, нельзя же было всерьёз считать МБР-2 самолётом-разведчиком.
Тихоокеанский флот в январе 1947 г. разделили на две неравные части и назвали их 5-м и 7-м Военно-морскими флотами. Командующим ВВС 5-го ВМФ остался генерал-лейтенант авиации Е.Н. Преображенский, командующим ВВС 7-го ВМФ назначили генерал-май- ора авиации И.Т. Шарапова, до этого исполнявшего должность начальника Военно-морского авиационного училища в Николаеве. Таким образом, количество флотов, а следовательно и ВВС флотов, увеличилось до шести.
Военно-воздушные силы Днепровской военной флотилии (эскадрилья связи, место базирования Фюрстенберг); ВВС Дунайской флотилии (отдельный авиационный отряд, Будапешт) расформировали в 1947 г. На ВВС эти мелкие подразделения явно не тянули, так как состояли из самолётов По-2 и Ут-2, использовались для связи, и с их сокраще- нием боевые возможности морской авиации не пострадали.
В 1948 г. прекратили существование ВВС Каспийской военной флотилии (79-я отдельная ближнеразведывательная эскадрилья на МБР-2 в Баку и 19-й авиаотряд); авиация Кольского, Беломорского, Владивостокского, Южного морских районов. Авиация Порт-Артурской ВМБ продержалась до 1954 г., а затем её части пополнили ВВС 5-го флота и СФ.
После войны приступили к строительству и восстановлению служебного и жилого фонда, обживались новые места базирования. Подобная участь миновала ВВС 5-го ВМФ, который мест базирования не менял, сложнее было с ВВС 7-го флота и авиацией Западных флотов, которые осваивали новые места базирования.
Одновременно с этим производилось увольнение личного состава, выслужившего установленные законом сроки, а также и вследствие сокращения частей. Если к увольнению личного состава, а особенно лётного, подходили более или менее дифференцированно, оценивая перспективы дальнейшей службы по ряду показателей: возраст, занимаемая должность, опыт работы, боевые заслуги, авторитет, партийность, верность делу коммунистической партии, лично И.В. Сталину и т.п. В первую очередь старались избавиться от склонных к чрезмерному и неконтролируемому потреблению спиртных напитков, хотя, по большому счёту, количество пьющих в эти, даже сложные послевоенные, годы было невелико. Естественно о наркотиках никто и понятия не имел.
Офицеров с высшим, особенно военным образованием, а таких оказалось немного, обычно оставляли для дальнейшей службы. С уволенными особенно не церемонились, с правами человека и тому подобными «мелочами» в те времена никто не считался, как, впрочем, и в последующие. Квартир или так называемых жилищных сертификатов, как и сумасшедших подъёмных в виде двух десятков штатно- должностных окладов, никому не давали. Увольняемым выписывались проездные документы до населённого пункта, откуда они призывались или с которым решили связать свою дальнейшую судьбу (за исключением Москвы, Ленинграда, Киева, Одессы, Сочи и нескольких других городов. В них поправляли только тех, кто оттуда призывался), где они и становились на учёт в ожидании жилой площади. На дорогу выдавался продовольственный аттестат или сухой паёк, небольшая сумма денег. По всей стране до 1946 г. существовала карточная система, а на крупных железнодорожных станциях были развёрнуты продовольственные пункты, где по продовольственным аттестатам, выдаваемым уволенным, имелась возможность пообедать или получить продукты исходя из норм питания.
С увольнением очень опытных специалистов технического состава срочной службы (некоторые служили с 1 938 г.!) возникали сложности с подготовкой и обслуживанием авиационной техники. По существовавшей в тот период организации, самолёты-истребители, как более простые в техническом обслуживании, закреплялись за механиками срочной службы, а на должности двухмоторных самолётов – бомбардировщиков и торпедоносцев – назначались преимущественно офицеры. Однако в связи с массовой демобилизацией и увольнением офицерского состава в первые два послевоенных года пришлось на должности техников двухмоторных самолётов вместо офицеров назначать механиков срочной службы, присваивая им воинские звания старший сержант, что позволяло увеличивать штатно-должностные оклады. Подобная вынужденная и временная мера в этот период себя оправдывала – отношение у специалистов срочной службы, осознавших ответственность за вверенную им технику и судьбы людей, заслуживало, за редким исключением, самой высокой оценки, кроме того, они получали неплохое по тем временам денежное содержание
Начиная с 1948 г. ВВС ВМС начали переводиться на такие же, как и в ВВС СА, штаты соединений и частей, что трудно признать обоснованным, принимая во внимание специфику боевого использования морской авиации, особенно торпедоносцев. До некоторой степени это объяснялось тем, что ВВС имели более развитую сеть научно-исследовательских учреждений, а руководство морской авиацией обычно копировало её новации. В частности, в 1947 г. авиационные полки авиации ВМФ, как и в ВВС, стали состоять не из трёх, а из четырёх авиационных эскадрилий. Последнее обстоятельство, как и следовало ожидать, создало проблемы если не с управлением, то во всяком случае с организацией полётов по плану боевой подготовки, особенно при базировании на аэродроме двух авиационных полков и близком расположении аэродромов других частей. Но формальное требование Генерального штаба о необходимости сократить количество авиационных соединений выполнили: авиационных дивизий стало 16, а не 19 как до этого, а авиационных полков, включая и отдельные, – 75.
К окончанию войны в составе ВВС флотов оставалось 11 мтап, две авиационные дивизии пикирующих бомбардировщиков (семь полков на Пе-2). Оставшиеся бомбардировочные дивизии переформировывались в минно торпедные, но из-за ограниченного количества торпедоносцев Ту-2 на вооружении оставались Пе-2, которые при всём желании трудно считать торпедоносцами. Однако при более тщательном рассмотрении следует признать, что подобное переименование по ряду причин имело смысл: увеличивалось (формально) количество мтап, уменьшалось количество бомбаэдировочных частей, сохранялась численность, несколько улучшалось материальное положение личного состава (оклады лётного и инженерно-технического состава минно-торпедных частей отличались от окладов личного состава бомбардировочных полков на 20-30% в большую сторону), штаты несколько увеличивались.
В наиболее выгодном положении оказался личный состав гвардейских частей, который получал надбавку в 50% к окладу, пользовался рядом других привилегий (в частности, даже младшие офицеры обеспечивались более приличным обмундированием из импортных шерстяных тканей, а не из грубого сукна, кок офицеры негвардейских частей). Но это продолжалось относительно недолго, и в 1947 г. гвардейские части лишились многих привилегий, являвшихся источником антагонизма, так как далеко не все части, получившие эти почётные наименования, имели больше заслуг, чем их негвардейские коллеги, особенно
