честных глазах плещется лёгкое удивление, которого там раньше не наблюдалось? Проявились…э-э-э, некие странности?
— Да, как тебе сказать…, — замялся Свенн.
— Говори, как есть.
— Понимаешь, я раньше почти не общался с другими представителями Мирры, принимающими участие в этой экстремальной туристической экспедиции. Не считая, понятное дело, Ари…. Короткая встреча в офисе компании «Сто Дорог». Перелёт, проведённый в анабиозе. Несколько суток пребывания на Земле. То бишь, одна ерунда — всякие тесты, конкурсы и соревнования, ловля бабочек, охота на кенгуру, рыбная ловля. Сплошные хиханьки и хаханьки, короче говоря. А тут, пока ребята переодевались в земные одежды, я к ним присмотрелся повнимательнее…
— И? Что-то заметил?
— Да, в общем, ничего такого. Просто…
— Не жуй сопли зелёные, капрал.
— Не жуй…, как ты сказала? Зелёные, прости, что?
— Не бери в голову, лингвист, — понимающе усмехнулась Алина. — Закончи, пожалуйста, последнюю фразу. Итак: — «Ничего такого. Просто…». Что, собственно, «просто»?
— Просто, они все какие-то одинаковые. Ну, как листья на местных деревьях. Я имею в виду — речь, манеру говорить, ухватки, другие поведенческие характеристики. Присмотрелся к галдящим девушкам — аналогичная ситуация. Сплошная несерьёзность. Отдаёт нездоровым детством. То бишь, отставанием в интеллектуальном развитии…. Понимаешь, о чём я толкую?
— В общих чертах…. А что это ты так на меня уставился?
— Как — так?
— Вопрошающе.
— Ты же у нас являешься опытной «системщицей»? — широко и добродушно улыбнулся молодой человек. — То есть, имела доступ ко всем досье на участников нашей экспедиции. Значит, могла ознакомиться с ними. Почерпнуть всякой полезной информации.
— Конечно, ознакомилась. Естественно, почерпнула, — так же лучезарно улыбаясь, не моргнув глазом, соврала Аль. — Только поверхностно. Без целенаправленного углубления.
— То есть, в общих чертах?
— Ага, в них самых. Считай, что все мирранские туристы и туристки, в данном конкретном случае, относятся к категории — «золотая и безмерно избалованная молодёжь». Устроит такое обыденное и элементарное объяснение?
— Не знаю, честно говоря. Звучит, на мой взгляд, не очень убедительно…
Решив, что и данная тема является скользкой, Алина, подпустив во взгляд лёгкой игривости, спросила:
— Уважаемый лорд Брюс, а я тебе нравлюсь? Ну, как девушка?
— Вопросы, однако, у тебя, командирша, — смущённо отвернулся в сторону Свенн. — Хотя, кажется, я догадался — об их глубинной сути. Это же, м-м-м…. Как там её? Проверка на вшивость?
— С чего ты взял?
— Элементарно. «Системщики», как известно, ребята многогранные. Их многое интересует. Вольные и непочтительные разговоры, бунтарские настроения, моральная неустойчивость…. Юный отпрыск благородного семейства, имеющий официальную невесту, нагло заигрывает с посторонней, пусть и очень симпатичной барышней? Непорядок! Взять его на карандаш! Доложить — по инстанции — о неподобающем поведении. Незамедлительно включить в «чёрные списки»…
— Ха-ха-ха! — развеселилась Аль. — Делать Системе больше нечего, как заботиться о моральном облике всяких неженатых шалопаев. Ха-ха-ха! Уморил, честное слово…. Ещё раз спрошу. Я нравлюсь тебе, капрал?
— Как девушка?
— Ну, или как потенциальная жена?
— Нравишься, — став бесконечно-серьёзным, признался Свенн. — Очень-очень-очень.
— Вот, и ладушки…. Что у тебя с комбинезонами?
— Все упаковал.
— Молодец. Я прихвачу сумку. Тебе же, отважный лорд-капрал, достаются чемоданы…. Готов? За мной!
Молодые люди ушли.
Выждав пару минут, Исидора заняла (в папоротниках), сидячее положение и шёпотом резюмировала:
— Непроста эта русская девушка Аль. Ох, непроста. На ходу, что называется, подмётки режет…. Непроста и хорошо подготовлена. Вдобавок, психологически подкована. Так убедительно гаркнула, мол: — «Задница выпирает над кустиками. Встать. Руки за голову. Считаю до трёх…». Я чуть не поверила. Ещё немного и, покорно вскинув руки вверх, вышла бы. Лишь в последний момент остановилась…. Почему эта воинственная амазонка не пальнула — ради пущего эффекта — пару раз в воздух? Осторожная. Деревня совсем рядом. Решила не привлекать излишнего внимания. Правильное решение, не буду спорить.
«Затейница, конечно», — любезно подтвердил внутренний голос. — «А ещё наша Алина является идейной и безбашенной авантюристкой. Это же она, как я понял, общалась с инопланетным юношей? То есть, с самым настоящим космическим пришельцем? И не просто — „общалась“! Сперва командовала. Потом, и вовсе, принялась глазки строить. Оторва наглая и отвязанная…. Не справиться, Исидушка, тебе с этим делом в одиночку. Не справиться. Звони, родная, отринув тщеславие, нашему Эрнандесу. Он, как- никак, тёртый профессионал. Пусть поможет, чем сможет…».
Глава двадцать вторая
Курица — птица гордая
До поляны оставалось пройти пару-тройку метров.
— Короткий привал, — ставя клетчатую сумку на пышный лесной мох, шёпотом объявила Аль. — Передохнём немного.
— Конечно, передохнём, — пристраивая рядом с сумкой чемоданы, покладисто согласился Свенн. — И понаблюдаем. Так, чисто между делом. На всякий случай.
— Всё правильно понимаешь, капрал. Молодец, растёшь прямо на глазах. Да и пункт для наблюдений идеальный: вся поляна просматривается — как на ладони. Кстати, заметь, это была не моя инициатива.
— Чья же?
— Твоя, конечно. Кто — всего несколько минут назад — утверждал, что многие из наших компаньонов и компаньонок являются…э-э-э, странными? Вот, и понаблюдаем чуток — со стороны — за подчинёнными. Может, что и прояснится…
По одну сторону от камня-трибуны разместились, о чём-то негромко болтая и заливисто пересмеиваясь, невысокие шатенки, облачённые кто во что горазд — юбки, блузки, шорты, джинсы, старенькие курточки, предназначенные для работы в саду-огороде. По другую сторону — широкоплечие белобрысые юнцы, одетые (как и девицы), весьма разнообразно: офисные пиджаки, рыбацкие штормовки, пляжные майки-шорты, бриджи для игры в поло, разноцветные рубахи.
«Бедные мои папа и мама», — огорчилась девушка. — «Совсем скоро вернутся из пыльной Канберры домой. Что же и кого же они там увидят? Во-первых, хмурых представителей различных спецслужб, навязчиво и целенаправленно пристающих с глупыми вопросами. Во-вторых, пустое отделение секретера, в котором ещё вчера хранились все наличные семейные накопления. А, в-третьих, разграбленные — до
