каждой дверью.
«Сегодня я все это узнаю! Хоть бы у меня не было слишком много уроков сегодня!» – подумала она и поторопилась вытащить платье, приготовленное ею для первого дня в школе.
– Ты не привезла с собой зеркало? – спросила Хелен, уже закалывавшая локоны перед своим туалетным столиком, на котором по случаю раннего утра громоздился еще больший беспорядок, чем накануне.
– У меня есть только небольшое зеркало, – отозвалась Эмили, с трудом представляя себе, как будет сооружать прическу, глядя в ручное зеркальце то одним глазом, то другим.
– Тогда я сейчас закончу и уступлю тебе место, – великодушно заявила Хелен. – Но в дальнейшем тебе следовало бы подумать о собственном туалетном столике. Мне пришлось не один день упрашивать мисс Олдридж поставить этот в моей комнате. Его оставила одна из богатых девушек, завершившая свое обучение, но мисс Олдридж собиралась отдать его миссис Вильерс. Она живет вместе с миссис Фирман, и у них есть колченогий столик, но зеркало никуда не годится, старое и мутное. Все-таки я одержала победу!
Эмили подошла к зеркалу, едва подруга закончила оправлять локоны. У нее не было денег на покупку мебели, но придется, видимо, в ближайший выходной день прогуляться по лавкам, какие только найдутся в Роттингдине, и купить себе хотя бы небольшое зеркало, чтобы повесить его над тумбочкой. Хелен, конечно, заботлива и щедра, но явно любит проводить время, сидя за своим столиком, и у Эмили не хватило бы эгоизма лишать подругу этого невинного удовольствия.
Оставался еще вопрос с гардеробом, и здесь Хелен проявила еще большее великодушие, заявив, что у нее мало платьев даже на половину гардероба, а потому она ничуть не возражает, если Эмили разложит свои вещи так, как привыкла делать дома.
Мисс Барнс не стала обижать Хелен сообщением, что до сих пор она не привыкла сама заботиться о своих нарядах, за нее это делала прислуга. Что ж, и к этому тоже придется привыкнуть, хорошо хотя бы то, что она не боится трудностей и не стесняется спрашивать совета о том, чего еще не знает. Руби не откажет ей в помощи, если понадобится.
Через четверть часа обе юные леди покинули свою комнату. Эмили надела простое коричневое платье с маленькими буфами на рукавах, от которого загодя, еще дома, отпорола атласные ленты и заменила рюши у ворота скромной полоской кружева, а волосы собрала в мягкий узел на затылке – именно так когда-то делала ее гувернантка.
– Как, по-твоему, Хелен, я выгляжу подобающим образом? – взволнованно спросила Эмили, с трудом отводя взгляд от зеркала.
Мисс Эйвери одобрительно кивнула.
– Ты как будто стала старше, но это даже неплохо, девочки будут относиться к тебе с большим уважением, если, конечно, тебе удастся его заслужить, – напутствие слегка напугало Эмили, но переживать по поводу приема, который ей окажут через полчаса ученицы, у нее уже не было времени.
Едва Хелен распахнула тяжелую дверь, Эмили услышала гул множества голосов, перемежаемый смехом и даже визгом.
– Идем, мы как раз вовремя, завтрак начнется через пять минут, – Хелен вытащила из мешочка, висевшего на поясе ее синего платья, маленькие изящные часики и взглянула на них.
Эмили никак не ожидала увидеть такую прелестную безделушку в руках скромной молодой учительницы, но расспрашивать Хелен было неловко. К тому же с подругами как раз поравнялись две хорошенькие девушки в серых форменных платьях, чепчиках и белых передниках из довольно дорогого полотна.
– Доброе утро, мисс Эйвери, – почти одновременно пропели они и без стеснения с любопытством уставились на Эмили.
– Доброе утро, мисс Сэмпсон, мисс Рикман, – так же весело ответила им Хелен и указала на Эмили: – А это – мисс Барнс, она будет учить вас рисовать портреты и пейзажи.
Обеим ученицам уже наверняка исполнилось по шестнадцать лет, и Эмили едва ли не с испугом подумала о том, какие же они взрослые! Она совсем ненамного старше их!
Девушки поздоровались с мисс Барнс с той же веселой приветливостью и тут же поспешили догонять своих трех подружек, задержавшихся на лестничной площадке. Мисс Сэмпсон, стройная брюнетка со вздернутым носиком и чуть оттопыренной нижней губкой, произнесла несколько слов, и вся компания девушек обернулась к приближающимся к ним учительницам.
– Мисс Сьюзен Сэмпсон и мисс Энид Рикман – кузины, их отцы владеют приличными состояниями, и девушки получат хорошее приданое, – торопливо просвещала Хелен свою подругу. – Они единственные, кто могут соперничать с мисс Филлис Найт, и часто затевают с ней перепалки. Тебе лучше подружиться с обеими сторонами, иначе, если ты будешь выделять какую-то одну, другая постарается отомстить тебе.
– А которая из девушек мисс Найт? – Эмили старалась скрыть охвативший ее испуг – на площадке и ниже, на лестнице, девушек и девочек было так много, что она боялась никогда не запомнить их имена и лица.
– Я не вижу ее, – отозвалась Хелен. – Возможно, она опять чувствует недомогание, и горничная отнесет поднос в ее комнату. Она часто пропускает завтрак.
– В ее комнату? – переспросила Эмили. – У нее есть собственная комната?
– Ну конечно, – Хелен насмешливо улыбнулась простодушию подруги. – В нашем крыле находятся комнаты учительниц и тех учениц, чьи родители – слишком важные персоны, чтобы их дочери ночевали в общих спальнях. Правда, только мисс Найт занимает отдельную комнату, другие богатенькие девочки живут по двое, а маленькие – по трое. С другой стороны лестницы находятся общие спальни, комната для занятий музыкой и гимнастический зал, на первом этаже с нашей стороны – кабинет миссис Аллингем и ее личные покои, зала для заседаний попечительского совета и подсобные помещения, а в противоположном крыле – классы. Скоро ты освоишься, а пока постарайся запомнить хоть что-нибудь из того, что я болтаю.
Эмили подумала, что это отнюдь не просто, тем более что в стоявшем в холле шуме она расслышала не все из сказанного Хелен, но останавливаться и переспрашивать было некогда – подруги вошли в распахнутые двери столовой.
Девочки рассаживались за длинными столами, для учителей был приготовлен отдельный стол, возле одного из высоких окон, за которым Эмили, к своему удивлению, увидела на фоне едва начавшего светлеть неба силуэт церкви.
Мисс Эйвери представила Эмили людям, уже сидящим за столом, и обе молодые леди уселись. Описания Хелен оказались весьма точны, и Эмили без особого смущения ответила на приветствия мистера Хотчинса, миссис Фирман и миссис Вильерс. Директрисы еще не было, а коренастая дама в строгом платье и крепких ботинках, прохаживающаяся вдоль столов, чтобы навести порядок, походила на мисс Брент. Эмили шепотом спросила подругу, так ли это, и Хелен охотно подтвердила эту догадку.
Девочки рассаживались группками сообразно своему возрасту. Самым младшим было на вид не более десяти-одиннадцати лет, хотя встречались и девчушки поменьше. Отдельно сидели девушки из старшего класса, среди них было много хорошеньких, их лица не портили даже простые чепчики и скромные платья. Впрочем, некоторые из старших учениц носили свои школьные платья с таким изяществом, что выглядели вполне светски, возможно, платья подверглись некой тайной переделке.
Эмили спросила Хелен о церкви, смутно видневшейся за окном, и мисс Эйвери пояснила, что прямо за низкой оградой позади здания школы находится кладбище и церковь Святой Маргарет, покровительницы пансиона.
– Новое здание гораздо больше прежнего, ради устройства классов и просторных спален попечители пожертвовали садом, и наши ученицы теперь гуляют на кладбище, – вмешался в разговор седовласый мистер Хотчинс.
– На кладбище? – едва ли не с ужасом переспросила Эмили, не представлявшая себе более неподходящего места для детских игр.
– Не стоит быть такой чувствительной, дорогая моя, – Хелен ободряюще сжала руку Эмили. – Старая часть кладбища весьма живописна, и девочки ничуть не боятся соседства надгробий. Наши ученицы помогают прихожанам ухаживать за старыми могилами, поэтому викарий весьма благоволит нам. В хорошую погоду мы иногда спускаемся на берег реки, там есть полюбившаяся девочкам лужайка, и
