— Что бы ты хотела найти? Скажи мне.
Фрина не знала. Ей хотелось, чтобы это было нечто такое, что позволило бы ей узнать, правду ли говорит бабушка, что-нибудь такое, чего нельзя найти поблизости, например в Арборлоне.
— Как насчет того молодого человека из Гленск-Вуда, который, похоже, тебе нравится? — предложила вдруг старая дама.
Фрина заколебалась.
— Не знаю. Это похоже на то, как если бы я подсматривала за ним.
— Это поможет тебе унять тревогу и беспокойство о нем. Разумеется, вместо него ты можешь поискать девушку.
— Нет! — твердо произнесла Фрина. Сейчас ей не хотелось знать, что происходит с Пру Лисс. — Лучше я поищу Пантерру.
Она вытянула руку перед собой, зажав в кулаке Эльфийские Камни, и повернулась лицом на юг, в ту сторону, куда ушел Пан. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, вызвать в памяти образ юноши и ясно представить себе его лицо. Она пожелала, чтобы Эльфийские Камни показали ей его и подсказали, где он сейчас находится. Она не стала напрягаться, решив, что если магия сработает, то все получится без особых усилий. Она по-прежнему не верила, что ей удадутся магические штучки. Она по-прежнему не доверяла магии и не знала, чего ожидать от нее. Бабушка ни словом не обмолвилась о том, что ей может грозить опасность, но Мистраль Беллороус всегда отличалась сдержанностью.
— Расслабься, Фрина, — прошептала бабушка.
Принцесса подчинилась, расслабила напрягшиеся мышцы и погрузилась внутрь себя, туда, где во мраке ее сознания появилось лицо Пантерры. Она подплыла к нему поближе, ища реальных ощущений.
Внезапно она почувствовала, что Эльфийские Камни в ее руке стали горячими, и от удивления открыла глаза и опустила взгляд на руку. Яркий синий свет, устремляясь вдаль, сочился сквозь ее пальцы острыми лучиками, столь же ослепительными, как солнечные зайчики. Она старательно думала о Пантерре, глядя, как лучики сливаются в один, образуя мощный поток, который стремительно рванулся вперед. Она чувствовала, как он пронзает время, пространство и материю, образуя туннель света, протянувшийся на много миль от того места, где она стояла, разыскивая юношу из Гленск-Вуда.
И вдруг он возник перед ее мысленным взором. Пантерра Ку. Он стоял в проходе, с обеих сторон которого высились мрачные скалы, в окружении рабочих. Они строили стену, которая должна была перегородить проход в самом узком месте и помочь отразить нападение захватчиков. «Он находится в проходе Деклан-Рич, — поняла она, — высоко в горах, и помогает сооружать укрепления».
Она видела его ровно столько, чтобы понять, где он и что делает, а потом свет, испускаемый Эльфийскими Камнями, исчез, образ юноши растаял, и принцесса вновь очутилась рядом со своей бабушкой на лесной поляне.
Фрина разжала пальцы и опустила взгляд на ладонь, с которой ей весело подмигивали Эльфийские Камни. Кожа ее ни капельки не пострадала. Боли тоже не было. Она внимательно прислушалась к своим ощущениям, не веря сама себе. Нет, магия не причинила ей никакого вреда.
Но кое-что все-таки изменилось. Ее охватило радостное возбуждение, которое волной прокатывалось по ее телу с головы до пят и обратно, и яркое ощущение восторга смешивалось еще с чем-то, чему она не могла подобрать название. Чувство удовлетворения, пожалуй. Нет, она ощущала триумф. Нечто струилось по ее жилам, это отличалось от всего, что ей доводилось испытывать раньше. Фрина вновь сомкнула пальцы, сжимая Эльфийские Камни, и посмотрела на свою руку, поднеся ее к груди, потому что не хотела, чтобы бабушка догадалась о том, что с ней происходит. Но принцесса понимала, что бесполезно скрывать свои ощущения. Мистраль Беллороус наверняка испробовала на себе Эльфийские Камни и испытала те же чувства, что и ее внучка.
Фрина метнула на бабушку быстрый взгляд и увидела в ее глазах понимание.
— Теперь ты знаешь, — прошептала старая дама.
Фрина протянула Камни бабушке и быстро вложила их ей в ладонь.
— Знаю. Но это ничего не меняет. Магия принадлежит моему отцу. Он способен обращаться с ней намного лучше, чем я.
— Ты ошибаешься, дитя мое, — невозмутимо заявила старушка.
— Ты не можешь знать этого наверняка, пока не предоставишь ему возможность опробовать их. Ты должна дать ему шанс, как дала его мне. А потом примешь решение.
— И ты согласишься с ним без возражений? — Бабушка вопросительно посмотрела на нее и, не получив ответа, продолжила: — Думаю, вряд ли. Так какой смысл делать то, о чем ты меня просишь?
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Я знаю, о чем ты думаешь. — Бабушка улыбнулась и покачала головой. — Но давай сейчас больше не будем говорить об этом. Я хотела лишь показать тебе, что значит обладать Эльфийскими Камнями. Причем ты испытала на себе всего лишь малую толику того, что они могут дать. Но ты все сама узнаешь, когда возьмешь их в следующий раз, что, я думаю, непременно случится. Эти Эльфийские Камни называют Поисковыми, но они также способны защитить того, кто ими пользуется, от чужой магии и других опасностей. Они представляют собой мощное оружие и очень полезный рабочий инструмент. Владеть ими — значит принять на себя большую ответственность. Немногие согласятся на это, и еще меньше тех, кто способен соответствовать им.
— Думаю, что я не отношусь к этим немногим, — пробормотала Фрина.
Мистраль Беллороус сложила Эльфийские Камни в мешочек, а тот опустила в карман. Она подошла к внучке и взяла ее под руку.
— Мы поговорим с тобой об этом позже, — сказала она. — Сегодня мы хорошо потрудились. Теперь тебе надо все обдумать. — Она легонько сжала локоть Фрины. — Ты не могла бы проводить меня к дому? И остаться на чашечку чая, а? Думаю, это будет славным завершением твоего визита.
Рука об руку они вышли из леса, пересекли сад и вошли в дом.
Фрина, вернувшись во дворец, несколько часов провела в тягостных раздумьях. Случившееся не доставило ей радости, но сожалеть об этом было бесполезно. Ей не следовало соглашаться использовать Эльфийские Камни, несмотря на уговоры бабушки, даже если бы она знала, что это положит конец их спорам о том, кто должен обладать магией. Воспользовавшись ими, она лишь окончательно запуталась. Хуже того, Камни навели ее на мысли, которые ей не могли прийти в голову раньше. Она впервые подумала о том, что бабушка, быть может, и не ошибается, решив передать Эльфийские Камни ей, а не ее отцу. Она ненавидела себя за то, что даже просто рассматривает подобную возможность, сознавая, что, тем самым предает отца. Но действительно ли все так обстоит? Или же она просто делает то, что должна?
Проблема заключалась в самом отце, и она не могла отмахнуться от правды. За все годы своего правления Опарион Амарантайн даже не попытался возродить изучение и применение магии Эльфов. Он попросту игнорировал эту сферу своих обязанностей, удовлетворившись тем, что земли Эльфов по- прежнему исцеляются и подкармливаются. Но ведь Эльфы сумели выжить не только потому, что заботились о своей земле. Они уцелели в огне Великих Войн и укрылись в долине не потому, что заняли пассивную позицию по отношению к злу, которое могло уничтожить их. Но вот, по прошествии пятисот лет, на пороге их дома стояло новое зло, грозившее отнять у них свободу и даже жизнь, а какой новой магией они овладели, чтобы иметь возможность противостоять злу?
Никакой.
Единственное, на что еще можно было надеяться, — так это на Эльфийские Камни, но, если верить бабушке (а Фрина верила ей), Эльфы полностью игнорировали их магию.
Кроме того, ее беспокоило и решение отца жениться на такой женщине, как Изоэльда. Фрина не считала, что своим повторным браком он нарушил супружескую клятву, данную им ее матери, нет; она теперь смотрела на это по-другому. Дело было в том, что он выбрал явно недостойную женщину. Подлая, двуличная, годившаяся ему в дочери, Изоэльда была не склонна соблюдать свою клятву супружеской верности. Эта интриганка вынашивала амбициозные планы, в которых не было места ее мужу. Изоэльда в лучшем случае стала неудачным выбором, а в худшем — глупым и опасным. То, что отец оказался настолько слеп, что не осознавал этого, предполагало, что он позволил обмануть себя и сбился с пути истинного. И
