В помещении было темно. Только слышно было тяжелое хриплое дыхание Горбаца. Все прислушались.
В переулке около дома послышались шаги. Голоса звенели недоверчиво и пугающе.
– Где они?
– …Они не могли…
– …Раствориться в воздухе…
Альдо стало смешно. Смех прямо рвался изнутри. Его позыв был непреодолим. Фольк зажимал рот руками, но тщетно. Все его тело сотрясалось.
– …В воздухе… высоко в небесах… – задыхался он.
– Ладно, все позади, – послышался чей-то голос. – Вы в безопасности, по крайней мере на какое-то время.
Зажегся свет. Лампа была тусклая, но после темноты и из-за тесноты помещения он казался даже ярким. Альдо увидел женщину. Сначала он не понял, кто это, но потом узнал. Без толстого слоя пудры она была, пожалуй, даже привлекательна.
– Илона, девочка моя! – Талмонд обнял ее. – Ты простила меня, голубка?
Это была женщина, которая ночью отправила его в канаву. Она высвободилась из объятий Талмонда.
– Что ты натворил, дрянной мальчишка? Они тебя всюду ищут. Ты не видел расклеенных повсюду плакатов? Они даже обещают тридцать золотых за твою голову.
Талмонд развел руками:
– У меня нет ни малейшего понятия, кто…
– Он был здесь! – Она понизила голос до шепота. – Его лик – белый. Глаза горят, а пальцы бросают молнии. Это был один из темных, и он спрашивал о тебе, – продолжала она.
Талмонд удивленно потряс головой, как будто совсем ничего не понимал. И это было действительно так. За одну ночь из буяна и гуляки он внезапно превратился в преступника. Человеку не под силу такое осмыслить.
– Кажется, мы пришли в нужное время, – проворчал Бурин. – Иначе он был бы уже мертвец. Но, однако, мне это не нравится. Где-то во всей этой истории есть подвох. Все не так, как должно быть.
Между тем Гилфалас повернулся к женщине, которую Талмонд назвал Илоной. С подчеркнутой вежливостью он начал:
– Прекрасная девушка, мы вам очень благодарны за то, что вы нас буквально вырвали из рук врагов…
Он осекся, когда она засмеялась.
– Мне такого давно уже никто не говорил, молодой человек, – сказала она. – Проституткой, потаскухой и шлюхой меня называют, а вот девушкой… – Вдруг она остановилась, увидев его острые уши и тонко очерченные брови. – Мать Всего Сущего! Вы… как он.
Гилфалас лишь несколько секунд пробыл в смущении, затем он тихо сказал:
– Нет, не как он. Вы видели моего темного сородича, князя Теней, как мне кажется. Но совсем не каждый, у кого острые уши, по природе зол. – Он улыбнулся, взял Альдо под руку и отодвинул его волосы. – Вы видите? Или вы думаете, что наш молодой друг состоит на службе тьмы?
Илона посмотрела на Альдо, и ее бледное лицо покраснело.
– Это нехорошо, что… – пролепетала она. – Я думаю, в его возрасте… в таком доме…
– В публичном доме! – Талмонд обратил все это в шутку и сам захохотал глубоким дребезжащим басом.
– Спокойно! – Бурин своим властным голосом перекрыл его смех. – Слышите?
Гогот Талмонда прервался, и все прислушались. Где-то послышались тяжелые шаги и прозвучали команды.
– Вам нельзя здесь оставаться! – резко сказала женщина. – Следуйте за мной! Я вас выведу.
Приоткрыв дверь в коридор и убедившись, что опасность не грозит, Илона приложила палец к губам и вышла из комнаты. Гилфалас на цыпочках отправился за ней. Альдо последовал за ним. Доски заскрипели под тяжестью Бурина, Талмонда и Горбаца, замыкавшего шествие. Однако, к счастью, шум, который доносился с первого этажа, заглушал все звуки.
Коридор был узким и длинным. По обе его стороны тянулись двери. Затем коридор резко сворачивал, превращаясь в крытый мост, висящий над переулком.
Никто не рискнул бросить взгляд через круглые стекла окон, так как любая тень могла быть замечена каждым, кто случайно или преднамеренно поднял бы голову. Дом, куда они попали, был меньше, чем сам бордель. Должно быть, здесь располагались своего рода хозяйственные службы. В этот ранний час людей здесь еще не было. Деревянная лестница вела вниз. Альдо уже достиг нижней площадки и считал себя в безопасности, как вдруг громкие удары сотрясли тяжелую дубовую дверь дома.
– Открывайте! – прогремел кто-то снаружи. – Сейчас же открывайте!
– Есть еще какой-нибудь выход? – спросил Бурин, повернувшись к Илоне.
Та в ужасе остановилась, покачав головой:
– Нет… Хотя… Следуйте за мной!
