в его груди. Тварь издала обиженный рык, бросила лошадь и кинулась к обидчикам.
Четверо с саблями, заходящие к монстру с боков, ждали именно этого. Они метнулись к гиганту и ударили его по ногам, перерубая мышцы и сухожилия. Тварь взвизгнула и растянулась на земле, однако менее опасной не стала. Взмах могучей лапы подбросил одного из вояк, поленившегося отступить, в воздух. После недолгого полета тело встретилось с каменной глыбой. Судя по громкому хрусту и брызгам крови, оставшимся на камне, вряд ли этот неудачник выжил.
Ловким взмахом сабли один из стражников перерубил правую лапу твари в локте. Рыкнув, зверюшка наконец-то сообразила, что добыча оказалась ей не по зубам, и попыталась уползти на покалеченных конечностях в спасительную темноту. К ней уже подбегал воин с третьим копьем, готовясь прервать мучения странного обитателя этой местности. Не став дожидаться предсказуемого финала, я снял с мага пояс, на котором болтались ножны с кинжалом, после чего сорвал балахон и метнулся с добычей к краю освещенного круга. Одежду я прихватил не просто так, а из соображений маскировки — мой голый торс в свете звезд мог послужить оставшимся в живых магам отличной мишенью, а серая, почти черная ткань сделает практически незаметным.
Пока я раздевал мага, пленники догадались воспользоваться ситуацией и выбрались из клетки. К ним уже спешила пара воинов, поэтому я понимал, что узники обречены. И даже моя помощь не сможет покачнуть стрелку весов в их пользу. Все-таки в живых осталось еще восемь сектантов, которые являлись грозной силой. Кстати, один из них, находившийся на противоположной стороне круга, куда я направлялся, и отчего-то не пожелавший вступать в бой с чудовищем, сейчас доставал саблю из ножен, готовясь встретить меня во всеоружии.
Я не был намерен устраивать с ним 'махач', и метров за шесть до встречи метнул острый кинжал, который все еще сжимал в руке. Он вонзился воину в горло, повредив позвоночник и заставив человека опрокинуться на спину. Ох, какой я молодец! Прямо снайпер — попал туда, куда целился! Подбежав к упавшему, я выдернул окровавленный клинок из умирающего тела, и хотел было захватить еще и сабельку, чтобы на всякий случай иметь в арсенале оружие посерьезнее, но рядом со мной пролетел светящийся шарик. Он вонзился в камень и разорвался с яркой вспышкой, которая частично ослепила меня и заставила поторопиться.
'Качая маятник', то есть, двигаясь по извилистой траектории, не позволяющей магам точно прицелиться, я достиг границ освещенного круга и скрылся в темноте. Что есть мочи мчась по пересеченной местности, я пытался натянуть на себя балахон и при этом не споткнуться о какую-нибудь преграду, не врезаться во внезапно появившийся на дороге камень, и не потерять клинок и пояс с кинжалом. Это было трудно, пару раз я уже был готов рухнуть носом на булыжники, но, к счастью, координация меня не подводила. Понимала, что сейчас даже одна ошибка может стоить жизни, и старалась на полную катушку.
Спустя пару минут я покинул опасную территорию, на которой маги могли меня достать. Теперь им сильно мешали булыжники, раскиданные вокруг места проведения ритуала, и в темноте меня было не так- то просто заметить. Слегка сбавив скорость, чтобы не навернуться, я постарался сориентироваться, а потом слегка изменил курс и побежал в направлении, противоположном тому, откуда мы прибыли, с каждой минутой все больше увеличивая расстояние между собой и преследователями.
Лишь через четверть часа ко мне вернулось привычное мировосприятие. Словно кто-то повернул переключатель в голове, сменив режим работы мозга. Теперь я мог размышлять не только о том, как бы заранее увидеть все неровности почвы и не наступить в потемках на какой-нибудь булыжник, или сколько времени понадобиться сектантам для организации погони, но и наконец-то осознал свою победу.
Да, я сумел вырваться из цепких лап своих похитителей, сумел отомстить за свои страдания, сумел остаться в живых! Пусть лишь благодаря чудесному стечению обстоятельств и невероятному везению, но разве это не победа? И только тогда в мое сознание осторожно прокралась радость, принеся с собой за компанию еще и облегчение.
Глава 5. Опасные земли
Итак, я обрел свободу, отстоял право на жизнь. Что ж, остается закрепить успех и постараться не потерять ее в ближайшем будущем. И для начала нужно прикинуть, что будут делать оставшиеся в живых сектанты. Наверное, зря я так опасаюсь — вероятность погони минимальна. Ну не верю я, что, лишившись руководства (а эти два пожилых мага, которых мне удалось кокнуть, сто пудов им и являлись), они отважатся броситься вдогонку за беглецом. В темноте, понеся значительные потери в личном составе, рискуя переломать ноги недоеденным макакой лошадям, замедляемые повозкой с прочими пленниками... Хотя, последних наверняка уже прикончили, или лишили жизненной энергии на алтаре, завершив ритуал. Маги ведь у них остались.
Кстати, зря я тот наполненный светом алмаз не прихватил. Так настроился на побег, что выкинул из головы все лишнее и даже не задумался об этом. А жаль, такой камешек мог бы мне пригодиться в цивилизованных землях... Ну, если я когда-нибудь до них доберусь. Узник в камере рассказывал, что где-то должны располагаться города, однако сейчас я даже приблизительно не могу определить, в какой они стороне. Во-первых, я никогда не был особо силен в пространственном ориентировании, а во вторых, в беседе со мной этот мужик махал руками настолько приблизительно, что погрешность могла составить градусов девяносто.
В общем, можно смело утверждать, что погони не будет. Сейчас, в смысле, в данный момент. В будущем же эти 'балахонистые' обязательно направят группу по моим следам, с целью ликвидировать опасного свидетеля. Ведь все пленники, насколько я заметил, изначально не подозревали, зачем их схватили, а прозрели, лишь когда первого лишили жизненной силы. Иначе наверняка вели бы себя по иному, а не сидели бы в камере с покорностью баранов, дожидаясь с моря погоды. А из этого можно сделать вывод, что в остальном мире не знают о жертвоприношениях, и даже не догадываются, что творят эти сектанты.
Отсюда вытекает логичное предположение — хозяева той тюрьмы не захотят, чтобы об их проделках узнали остальные. И как только их ушей достигнет сообщение о побеге, они сделают все, чтобы я никому ничего не успел рассказать. Вот и выходит, что у меня есть еще двое суток, чтобы максимально увеличить отрыв. Потом время будет работать против меня. Эх, как обидно, что я не додумался поинтересоваться у сокамерников, есть ли подобные крепости в округе! А то смешно будет, если я, только выбравшись из одной выгребной ямы, тут же с брызгами плюхнусь в другую.
Но в данный момент есть проблема поважнее — нужно как-то умудриться и не попасть на клыки весьма прожорливой фауне этого мира. Что-то мне подсказывало, что и Кинг Конг, и странный крокодил, и даже коршун с волками не являлись самыми опасными представителями животного мира, и уж точно не исчерпывали список всех видов хищников данной местности. Зуб даю, здесь водятся твари гораздо страшнее. Именно поэтому я еще немного замедлил бег и далее постарался передвигаться максимально бесшумно, внимательно оглядывая окрестности.
Пока мне везло. В округе было тихо и спокойно, никто не собирался нападать на меня из-за ближайших кустов, да и в небе крылатых хищников не наблюдалось. Но я не обольщался и бдительности не терял, крепко сжимая в ладони ритуальный клинок. Не то, чтобы я готовился в любой момент принять бой с какой-нибудь тварью, просто сунуть его было некуда. Он же был острым до невозможности, поэтому совать его за пояс, где болтался второй кинжал в ножнах — верх глупости. Так можно с легкостью брюхо себе пропороть или самую нужную часть тела отчекрыжить.
Вскоре я почувствовал, что бегать в сапогах на босу ногу не особенно комфортно. Остановившись, я отрезал край трофейного балахона по всей длине, а получившийся кусок материи разделил надвое, получив самые обычные портянки, в которые замотал свои ноги. К слову, это не армейский опыт сказывался. Его, как такового, у меня вообще не было, ведь в армии я не служил, получив военный билет благодаря отцу, который, как и я, считал срочную службу в наших вооруженных силах напрасной тратой времени. Пользоваться портянками меня научил дед, еще в детстве преподав краткий курс молодого бойца. И хотя ткань балахона была грубоватой, я почувствовал, что теперь мозолей, способных вывести меня из строя, не заработаю.
