фланелевую пижаму, от чего его лошадиная физиономия и тощая фигура казались еще длиннее. Разговор пока шел вполне официальный:
– Я вам очень благодарна буду, господин Пури-хан, если вы мне с этим делом поможете.
– А как же в прошлом году? – пришепетывая, спрашивал Пури. – В прошлом году с него брали такой же налог?
– Нет, в прошлом году у него знакомый нашелся, все ему устроил. Он намного меньше уплатил.
– Так вы, пожалуйста, приходите завтра-послезавтра ко мне в управление, я посмотрю, что можно сделать. Надо взглянуть на его карточку.
Ахтар, обмахиваясь краем чадры, которую она совсем спустила, проговорила:
– Сил нет, до чего же жарко!
Ясное дело – она хотела привлечь внимание Пури к своим голым рукам и пышной груди. Но Пури, ничего не замечая, ответил:
– Хотите, я принесу вам стакан холодного вишневого шербета?
– Мне бы хотелось стаканчик пива или вина… Того вина, которым ваш отец в прошлый раз нас угощал.
– К сожалению, отец убирает вино в кладовую, а дверь запирает.
– Наверно, боится, как бы вы все не выпили!
– Нет, я вообще не пью.
Ахтар засмеялась:
– Так я и поверила! Когда девушкам свиданье в кафе назначаете, шипучку заказываете небось?
Лошадиная физиономия Пури покраснела. Смущенно фыркнув, он опустил голову:
– Ничего я такого не умею.
– Да ладно, хватит притворяться-то! Такой видный, красивый молодой человек, а не умеет! Даже если вы сами не желаете, женщины вас в покое не оставят.
– Помилуйте!
– А теперь сходи поищи, может, осталось где-нибудь то винцо.
Пури встал и, направляясь к двери, возразил:
– Я же знаю, что не осталось.
Когда Пури ушел, Ахтар расстегнула на платье еще одну пуговицу. Маш-Касем был прав: эта женщина действительно возбуждала страсть. У меня, хоть я торчал высоко на стене и того гляди мог свалиться вниз, и то во рту пересохло. Я вспомнил слова Асадолла-мирзы и возблагодарил бога, что это не мой экзамен. Но тут же я приказал себе выбросить из головы посторонние мысли. Сунув руку в карман, я поигрывал петардой, которая теперь была величиной с померанец. Я никак не мог решить, когда бросить ее вниз. Послышался голос Пури:
– Удивительный случай – действительно, на столе стоит бутылка.
– Я так и знала, – со смехом сказала Ахтар. – Ну, где же ты там?
– Штопор ищу… А, нашел.
Пури появился на пороге с маленьким подносом в руках. На подносе была бутылка вина и один стакан.
– Ох, разрази меня гром! Почему же стакан-то один?
– Я ведь сказал, что не пью.
Ахтар наполнила стакан вином. Отхлебнула немного, причмокнула:
– Ах, какое вино! Да разве от такого можно отказываться?.. Ты только попробуй – до чего вкусно!
– Нет, не хочу… Я один раз пробовал – мне от него нехорошо, голова болит.
– Ну, за мое здоровье! Выпей за здоровье Ахтар!
С этими словами она поднесла стакан к губам Пури. Тот сделал глоток и сморщился:
– Кислятина!
– Это ты не распробовал. Ну, еще глоточек – за здоровье Ахтар!
Она вылила ему в глотку почти весь стакан и вдруг закричала:
– Ой, разрази меня гром! Ты мне платье облил…
Тут она ухватилась за подол платья и задрала его так высоко, что стали видны толстые белые ляжки. Пури громко засмеялся:
– Говорил я вам – не надо настаивать! Вот бог-то и наказал!
Этот парень был до того тупой и серый, что мне захотелось, отбросив все личные проблемы, стукнуть его петардой прямо по голове. Он вытащил из кармана пижамы платок, намочил его в бассейне и протянул Ахтар:
– Возьмите, вот, замойте.
