на этот счёт. - Нет среди них предателя. И казнить соответственно некого.
- Ай, зачем обманишь?! - расстроенно всплеснул руками степняк. - Барашка сам посчитаться не мог!
'Это точно - не мог. Бес их счёл. Но не скажешь же правду?..' - подумал я. И состроив максимально официальную физиономию, сухо сообщил Дустуму: - Ещё раз повторяю - среди ваших людей нет предателей. А о том как овцы посчитались, я, увы, рассказать не могу.
Но бая так, похоже, и не убедил. Потому как он недоверчиво покачал головой. И пришлось мне сочинять на ходу... Шёпотом для внушительности и приподняв указательный палец вверх. - А не могу рассказать потому что это есть не разглашаемая государственная тайна!
- Какой-такой тайна? - выпучил глаза бай.
- Не такой, а государственный! - надзирательно поправил я степняка, сам непроизвольно начав коверкать речь. - За разглашение которой одно наказание - смерть! - И, зевнув, изобразил скуку: - А людей своих можете хоть всех порубить - толку не будет. Всё равно овец контрабандой мимо таможни больше протащить не удастся.
- Почему? - задал глупый вопрос бай.
- Потому что, - отрезал я, не став вдаваться в подробности. После чего поинтересовался у нахмурившегося бая: - Вы сколько в Остморе рассчитываете пробыть?
- Три-четыре ден, - осторожно ответил степняк. - А зачем спросить?
- Да так, - скрыв свою радость, пожал я плечами. - Сможете сами убедиться, что ваши люди ни при чём. Просто поинтересуйтесь при встрече у своих земляков, которые прибудут после вас - а им удалось прогнать контрабандой скот через таможню?
Бай Дустум озадаченно потёр лоб, но ничего не сказал. Серьёзно задумался над моими словами. Ну так я старался быть максимально убедительным...
Но молчал бай недолго. Подумал-подумал и задал провокационный вопрос: - Скажи, да, сколько хочешь за тайна?
Впрочем, я был готов к такому повороту разговора. И бросив на Дустума быстрый взгляд, медленно опустился в кресло и изобразил мучительные раздумья. А затем, воровато оглядевшись, склонился над столом и поманил пальцем бая. Который немедля придвинулся поближе ко мне, заинтригованный до крайности нагнанной мной таинственностью.
- Две тысячи. Золотом, - напряжённым шёпотом сообщил я баю требуемую сумму. Отчего у того глаза стали едва ли не вдвое большего размера чем обычно.
- Две сотен? - переспросил бай, видимо решив что ослышался.
- Нет, тысячи, - покачал я головой. И пояснил причину столь чудовищного запроса: - Рисковать за малый куш своей шеей не собираюсь. - Для наглядности похлопав при этом себя по холке.
Степняк, ввергнутый в шок затребованной суммой, даже не отреагировал на мои дальнейшие действия. А я подозвал мальчишку-слугу, и быстренько покидал в раскрытый сундучок кошели с деньгами. А следом отправил и шахматы. После чего плавно подвёл Дустума к необходимости распрощаться: - В общем, будет нужная сумма - обращайтесь. А пока, извините, ничем помочь не могу. Ловите себе несуществующих предателей для успокоения души. - С этим напутствием и выпроводил из конторки бая. А когда он вышел, закрыл за ним дверь и прислонившись к ней спиной, шумно выдохнул: - Фух!..
И обратился к бесу, развалившемуся на столе: 'Как думаешь, мне удалось убедить его отказаться от идеи искать виновных среди своих людей?'
'Толку-то? - фыркнул бес. И тоскливо протянул, косясь на меня: - Прибытка-то нам с этого никакого... А могли ведь две сотни монет на добром деле поиметь...'
'А что, по-твоему надо было взять деньги и сказать что овец посчитал ты?' - осведомился я. И покачал головой. - Это было бы совершенной глупостью, бес. Да и потом на такой случай есть поговорка - два раза подряд одну овцу не стригут. Наказали мы уже бая. Хватит. Будет ему поблажка как первому выловленному нами контрабандисту'.
'Нет про меня говорить не надо было, - помотал башкой рогатый. - А вот сбрехать что-нибудь не помешало бы... - И вроде как похвалил меня. - Вон как ты тогда Краба ловко обжулил... Даже я, пожалуй, лучше не сумел бы. - А затем огорчённо вздохнул. - Что не мог и этому басен про какого-нибудь демона- счетовода наплести? А ты... Эх! - И махнул лапкой. После чего патетически возопил: - Ведь такой преступный талантище губишь, осёл! Да другой на твоём месте уже как король бы жил! А ты, глупое животное, отчего-то не используешь себе на благо такой дар небес - исключительную способность к надувательству доверчивых людей!'
'Иди ты к демонам, бес! - хмуро присоветовал я ему. И проворчал: - Талант он ишь во мне преступный разглядел... А о том, что Краб после обмана прибить меня собирался, ты забыл? И за этим степняком не заржавеет... Обязательно попытается отомстить, если его обжулить. Слишком уж жёсткий он человек. Вот так сразу принять решение казнить доверенных людей не всякий сможет... Не стоит с таким связываться и наживать себе неприятности.'
'Ха-ха, - неожиданно развеселился бес. - А ты думаешь другие нувориши - простофили? У лопухов денег нет! Только у таких вот, которые понимают, что золото требует жертв...'
'Ну может ты и прав, на счёт того что всякие мерзавцы и негодяи куда чаще добрых людей наживают состояние', - нехотя согласился я с рогатым. И отлип от двери, которую кто-то пытался открыть.
- Ты чего закрылся тут? - поинтересовался заглянувший в конторку Готард. И с подозрением зыркнул на меня: - Не деньгу ли ныкаешь?
- Да какую деньгу? - с досадой отмахнулся я. - От Дустума заперся. А то вдруг вернётся...
- Так он уже в город усвистал, - успокоил меня десятник. - Только пыль столбом! - И спросил, недоумённо нахмурившись: - А чего с ним не так? Что ты от него прятаться вынужден?
- Да привязался понимаешь с какой-то ерундой... - замялся я как и объяснить приятелю суть проблемы. Но всё же нашёлся с подходящими словами: - Дустум видишь ли решил, что кто-то из его людей контрабанду сдал. И уговаривал меня раскрыть имя предателя. Заколебал просто со своими посулами...
- А как ты, кстати, на самом деле узнал точное число овец? - с любопытством уставился на меня Готард.
- И ты туда же? - с укором посмотрел я на него. И выразительно постучав пальцем по серебряному значку с коронованным чёрным орлом сжимающим в лапах секиру, сказал: - Ну не могу я ответить! Не могу! Надо же понимать, что за разглашение служебной тайны меня запросто отправят на каторгу десятку мотать!
- Ладно, проехали, - примирительно поднял руки вверх десятник. - Мне делишки Охранки в общем-то совсем не интересны.
А я ещё раз выдохнул: 'Фух!..' - Правда на сей раз - мысленно.
- Ну что, пойдём тогда поужинаем? - предложил я Готарду. И не дожидаясь ответа, двинулся к двери. Поинтересовавшись уже на ходу: - А что там с Лигетом? Нормально всё вышло?
- Да вроде всё в порядке, - пожал плечами Готард. - Доволен очень... Говорит, что завтра же Лидку к целителям отправит.
- А вопросов всяких глупых не задаёт?
- Да нет. Дивится только, что это с Дустумом приключилось.
- Отлично, - потёр руки я, предвкушая сытный ужин. - Значит, никто не станет мешать нам кушать.
Я почти угадал. Поужинать и правда нам дали спокойно. Только в конце к нам Лигет подсел. С тремя пивными кружками. В которых было вино...
- Эх, парни, не знаю что вы там с Дустумом учудили, но спасибо вам большое! - поблагодарил нам трактирщик, придвигаю посуду с выпивкой к нам. И сам тоже приложился.
- Да чего, там, забудь, - отмахнулся я. И с удовольствием отведал вина. Хоть вспомнить каково он на вкус...
- Да как ничего?! - поразился Лидкин дядька. - Я уж думал ещё лет пять придётся копить на лечение племяшки. А тут Дустум! Вот уж от кого не ожидал... Чтоб этот жадоба аж сорок золотых занял, да совсем без процентов, да на немыслимый срок в десять лет?!
- Чего он сделал?! - подавился я вином. И закашлялся.
