часть отправленного. Сколько там в степи эта 'Эльвийская пыль' стоит? Ну три, ну пять золотых за фунт... Всё зависит от жадности сборщиков... У нас же этот же самый фунт, ежели зараз продавать, не меньше чем за полсотни уйдёт. А если по частям расторговать, то и всю сотенку наварить можно.
- Нечего себе! - присвистнул я. И согласился с доводами Лигета: - При такой разнице в цене действительно мало кого будут волновать потери некоторой, даже значительной части груза.
В этот момент распахнулась дверка, отделяющая кухню от зала. И появилась видимо та самая Лидия, к которой ранее обращался трактирщик. А может и не она. Но поднос с едой у неё в руках был.
И глядя на эту девушку из прислуги, я окончательно упал духом. Нет, роста она оказалась обычного и телесной мощью не впечатляла. Разве что чуть полновата на мой вкус... Но смотреть на неё невозможно без слёз - до того жалко бедную становится. Косая на правый глаз, лопоухая, и нос как клюв у хищной птицы. А улыбаться ей вообще противопоказано! Ибо зубы все кривые: какие внутрь загнуты, а какие наружу торчат. Просто страх смертный воплоти!
- Как же вы здесь живёте-то?! - вырвалось у меня. И уже чуть тише, чтоб не расстраивать бедную девушку, продолжил: - Тут же милосердный дом для увечных впору открывать, а не трактир!
- Так вот и живём, - буркнул в ответ трактирщик и обратился к подошедшей к нам и поставившей на стойку поднос прислуге: - Иди, Лидия, иди.
А Готард зачем-то пнул меня ногой и сделал страшные глаза. Я и не стал развивать поднятую было тему работающих в трактире страхолюдин. Вместо этого отдал должное местному яству - обжаренной с луком и картофелем баранине. И был приятно удивлён тем, что блюдо оказалось вполне себе прилично приготовленным. Я с удовольствием умял всю порцию и собрался даже попросить добавки. Но не успел.
- Десятник, там ещё отару пригнали, - заглянув в трактир через открытое окошко, обратился к Готарду стражник, глядя при этом почему-то на меня.
- Сейчас будем, - кивнув, тут же вылез из-за стойки десятник. И поторопил меня: - Идём-идём, а то ведь без нас паром никто не отправит. Не положено.
- Ну раз надо, то идём конечно, - согласился я и, потянувшись за кошелём, спросил у трактирщика: - Сколько я должен?
- Забудь, - отмахнулся тот. - Мне за кормление стражи и служащих таможни из казны деньгу платят.
- Тоже неплохо, - одобрил я подобное радение городских властей о простых служащих. И бодро пошагал следом за Дилэни.
Выйдя из трактира, Готард обернулся и обратился ко мне: - Ты это, Стайни, не задевай Лидку. Да девчонка не красавица, но то не её вина.
- Да нет проблем, - с удивлением посмотрев на неожиданного защитника, сказал я. И полюбопытствовал: - А чего ты так о ней беспокоишься?
- Это я не о ней, а о тебе беспокоюсь, - пояснил десятник. - Лигет сам не свой становится, когда над его племянницей потешаются. Запросто может насмешнику красоту с физии свести... Невзирая на его чин.
- Так она ему родня? - озадачился я. И спросил: - А чего Лигет к магам не обратится, чтоб они девчонке лицо подправили? У него что, действительно так плохо идут дела из-за этого постановления городского совета?
- Да просто деньги это ж дело такое... - с досадой махнул рукой Готард. - Они то есть, то сразу нет.
- Ну это понятно, - усмехнулся я. - Но всё равно, должен же трактир какой-никакой доход приносить?
- Он и приносит, - заверил меня десятник. И поморщился: - Просто тут такое дело... Насобирал уже было Лигет нужную сумму на то чтоб навести племяшке красоту, да тут несчастье - жена у него слегла. И денег на её лечение он просто прорву угрохал. Хотя всё равно вытащить Адель не смогли... Да говорили ему целители об этом сразу - что, мол, шансов нет. А он всё надеялся... Шарлатанов-чудотворцев всяких к ней таскал...
- Понятно...
- Такие вот пироги, - вздохнул Готард. И чуть помолчав, добавил: - Так что нет у него сейчас полусотни золотом, чтоб Лидке лицо поправить. И неизвестно когда ему удастся столько скопить...
- Ничего себе! - искренне возмутился я. - Это кто ж такие цены ломит, за не самое сложное лечение? Утраченную конечность и то всего за полтора десятка золотых маги берутся восстановить.
- Ну ты сравнил, - хмыкнул Готард. - Лицо это тебе не какая-нибудь там рука или нога. Тут дело край какое серьёзное. Особливо для девицы. Просто-то подправить лицо маги и за полсотни берутся, но без гарантий.
- Без каких ещё гарантий? - не понял я.
- Что всё славно выйдет. Дело-то кропотливое и особого мастерства требует. Причём тут не только искусный целитель надобен, но и природный эмпат и хороший маг-менталист. И работа эта не на день и не на два, а пока человек не примет новое лицо как своё. А иначе, знающие люди говорят, может быть что угодно... От тихого помешательства до настоящего безумия.
- Даже не знал о таких сложностях, - признался я. - Тогда конечно, понятно, отчего целители такую цену запрашивают.
На том наш разговор и закончился. Да и дошли мы уже до причала. А там нас уже дожидалась целая делегация в лице паромщиков и стражников. Один из которых сразу протянул десятнику зрительную трубу. Хотя и без неё можно было прекрасно рассмотреть и овечью отару и перегонщиков на другом берегу Леайи.
- Слаб я что-то стал глазами в последнее время, - немного смущённо признался мне Готард, принимая из рук подчинённого зрительную трубу. И спустя некоторое непродолжительное время разглядывания противоположного берега, оповестил меня: - Это люди братьев Фьюри скот гонят. - А ещё чуть погодя добавил. - Два раза паром гонять придётся.
- Что за братья Фьюри? - полюбопытствовал я.
- Да это наши первейшие остморские дельцы, - охотно пояснил десятник. И спросил: - А знаешь почему первейшие?
- Нет, - покачал я головой.
- Да потому что умные. Первыми сообразили заниматься не просто забоем скота и поставками мяса вглубь империи, а полную переработку наладить. Они и из мяса разные копчёные вкусности готовят, и шкуры выделывают, и шерстяную нить тянут, и даже костную муку мелют! У них всё в ход идёт. Оттого и доходов братья на всё том же скоте более других имеют. Ведь цельное предприятие у них, а не какая-то там простая скотобойня или коптильня как у некоторых!
- Действительно не дураки, - согласился я мигом оценив перспективы такого предприятия.
- Ну дак, - подтвердил десятник. - Соображение имеют! Всем бы дельцам так. Чтоб и сами богатство наживали и многих горожан доброй работой обеспечивали, как это братья делают. Им же даже знаки почётных жителей города вручили, за заботу о процветании Остмора.
- И что, они ещё и сами скот гоняют? - спросил я.
- Ну не сами лично конечно, а их люди, - ответил Готард. - Не могут же они от милости степняков зависеть и ждать и надеяться - пригонят им скот или нет. Да ещё и по невесть какой цене. Предприятие оно дело такое - каждый день работать должно. Хотя если разобраться, то у всех мало-мальски крупных дельцов свои перегонщики имеются. Да и вообще в Остморе немало предприимчивых людей занимается тем что в межсезонье на тот берег мотается, да скот скупает, а затем на нашем рынке перепродаёт. Степняки-то весной и летом неохотно овец на продажу гонят. Вот осенью, это да... Тут такое твориться будет - страсть! Скотогонов с самых дальних уголков степи будет прорва! А овец ещё больше!
- Куда больше-то? - проворчал я, разглядывая заполненный овцами загон у пристани на противоположном берегу реки.
- Увидишь, - усмехнулся десятник и деловито произнёс: - Так, ладно, надо паром проверить, да отправлять его уже.
Мы вдвоём прошли под аркой стиарха и, подойдя к краю пристани, поднялись на паром по его
