Он взял у меня целлофановый конверт –
Первая «Норвегия», та самая «Норвегия», которую он когда-то взял у убитого коллекционера, была дырявая. Он отложил прозрачный целлофановый конверт в сторону и, отвлекая мое внимание от марок, сказал:
– Кажется, погода переменится. Что-то у меня кости ломит.
Оставив без внимания состояние его здоровья, я прямо спросил:
– Так вас интересует моя «Норвегия»?
– Пожалуй, да, – заявил он, как бы что-то припоминая, – эту первую «Норвегию» могу у вас выменять, если вы найдете в моем списке что-нибудь для вас подходящее.
– Я позвоню вам, – ответил я.
– Пожалуйста. – И он спрятал конверт с первой «Норвегией».
Это было для меня и неожиданно и необычно. Кто мог предположить, что я встречусь с ним в подобных обстоятельствах, что именно первая «Норвегия» станет приманкой? Он сразу попался на крючок. Это была та улика, которой он, очевидно, опасался… Естественно, он не мог предполагать, что мне известно о его действиях под фамилией доктора Кригера, что я побывал в Эрфурте и знаю историю несостоявшегося обмена «Десяти крон» на первые «Саксонии».
Пока он похвалялся своими сомнительными успехами в филателии, я, вымученно улыбаясь, думал.
«Очевидно, Трахт рассказал ему, что речь идет о новичке, и новичке неопытном, но с деньгами. Кроме того, Трахт видел у меня первую „Норвегию“. Мои идиотские сделки в клубе подлили масла в огонь… Итак, он добыл у Трахта под каким-то предлогом номер моего телефона. „Коррида“ была приобретена мною в клубе в последнюю минуту. В это время Трахт был рядом с моим столиком. Трахт не знал моей фамилии и посоветовал ему спрашивать по телефону покупателя „Корриды“… Со своей стороны если бы Трахт знал, что его знакомый Мингель является убийцей, разыскиваемым милицией, то не связался бы с ним».
Но что-то у меня не сходилось. И я не мог понять, что именно.
Я мог бы под любым предлогом попрощаться с Мингелем, выйти и, сразу же обратившись в ближайший комиссариат за помощью, взять его.
Но у меня не хватало улик!
Его арест вовсе не означал, что мы найдем марки у него в номере. Единственных свидетелей, коллекционера и его жены, не было в живых…
Вполне возможно, что начальник и служащие сорок первого почтового отделения узнают в Мингеле «доктора Кригера», что его узнает директор Почтового музея во Вроцлаве, но это еще не будет доказательством, что он совершил оба убийства.
Эта неожиданная встреча обязывала меня как можно хладнокровнее рассчитать каждый последующий шаг.
– Мы болтаем, коллега, а уже около восьми… – сказал он, взглянув на часы. – Жаль. Весьма приятно было познакомиться с вами. Итак, до завтра. Запомните, я в «Бристоле».
Он бодро встал п проводил меня до лестницы, ведущей с галереи в зал.
Уходя, я заметил, как он, подозвав официантку, советовался, что бы ему заказать. Очевидно, хотел отпраздновать находку «Норвегии», улики, свидетельствующей о том, что он бывал на вилле и имел контакт с убитым коллекционером!
Выйдя из кафе, я тут же зашел в «Бристоль».
– Скажите, пан Мингель у себя? – спросил я у портье.
Тот поискал в списке, посмотрел на доску с ключами.
– Пан Мингель в сто семьдесят четвертом. Сейчас его нет, еще в четыре часа ушел в город.
– А когда вернется?
– Обычно он возвращается поздно…
Я зашел в телефонную будку. Как и всегда, когда НД был нужен, он находился в лаборатории.
– Будь добр, Юлек, попроси Олеся, чтобы он не занимал завтрашний вечер!
– Почему?
– Я даю ужин!
– Ты спятил? Где ты сейчас? Я высылаю за тобой машину!
Глава 16
Я не собирался говорить с Мингелем в шесть часов утра. Я только хотел узнать о нем.
– Пан Мингель у себя в номере, – ответил на мой вопрос по телефону портье. – Он только что вернулся и просил ни с кем его не соединять.
«Очевидно, развлекался», – подумал я. То, что он развлекался до утра, было мне на руку.
Через минуту я, стоя под душем, обдумывал план действий: «Во-первых, с помощью работников сорок первого почтового отделения проверить идентичность Мингеля и „доктора Кригера“, во-вторых, доложить о нашей встрече полковнику, в-третьих, на этой стадии развития событий я один не справлюсь, мне должны помочь поручик Емёла и майор Ковальский, разбирающиеся в марках… А затем состоится запланированный ужин. Если даже в отеле у Мингеля нет похищенных марок, то мы выясним, где его постоянное местожительство или у кого он спрятал „Десять крон“, коллекцию „За лот“ и триста классиков высокой стоимости…»
