Зрячий

умудряется гулять от зверски ревнивой жены.

Я догадываюсь, что вечером или в выходные дни он попросту не имеет возможности бесконтрольно покинуть свой дом, супруга не позволяет ему этого. Посему романтические встречи Столб проводит в рабочее время.

Для своих походов охранник приспособил старый пожарный выход. После реконструкции особняка, проведенной в прошлом году, об этой двери все как-то забыли. К ней ведет укромный коридорчик, в который легко попасть из комнатушки Тодда, и он имеет возможность незаметно покидать особняк на время свидания с очередной пассией.

Конечно, это грубейшее нарушение служебной дисциплины. Узнай кто-нибудь об отлучках охранника с поста, он вмиг лишится своего теплого места. Но Столб директорских проверок не боится: тот никогда не ходит дальше приемной, и работа охраны его не интересует.

Другое дело — жена. Она может нагрянуть в Агентство неожиданно, под предлогом, что соскучилась. Вот тут и надо Тодда прикрыть, отвлечь ее разговором и слегка поморочить голову, пока незадачливый Дон Жуан вернется на свое место.

— Дружище Тодд, — проникновенно начал я. — Только ты можешь помочь мне. Эти чертовы бюрократы запретили выходить из особняка. Они, видишь ли, опасаются за мою жизнь. Но ты-то должен меня понять — чтоб попасть на бой Алия и Хорхе, можно рискнуть и самой жизнью…

— Истинная правда, Мартин… — кивал кудлатой головой Столб, — лучше и я бы не сказал…

— Я знал, — я положил руку ему на плечо, — ты не откажешь. Только б выскользнуть незаметно и сразу после боя обратно. Никто и не заметит. В любом случае ты будешь совершенно ни при чем…

— Ох, господин оператор, принуждаете к должностному преступлению, — кряхтел Тодд.

«Кто б говорил…» — подумал я, а вслух воскликнул:

— Но ведь этого дня мы столько ждали!

— Только ради мирового бокса!.. — тряхнул головой охранник, и волшебная потайная дверь открылась для меня.

Я сразу попал на улицу Забытых Снов. Оттуда рукой подать до Парка, а дальше на старой доброй конке до Стадиона.

Вокруг бурлило людское море. В переполненном вагоне, на подступах к Спортивной Арене все разговоры крутились только вокруг предстоящего боя: слышались имена боксеров, споры, смех. Знатоки громко давали прогнозы, кто-то заключал пари…

Никто даже заподозрить не мог, что в это же время, совсем рядом может произойти еще один поединок, по важности много превосходящий спортивную схватку.

…Сколько публики собралось сегодня на трибунах Стадиона, дамы и господа! Сколько поклонников бокса, этого чудесного вида спорта! Нет ни единого свободного места, зрители толпятся в проходах, самые молодые оседлали ограждения. И это еще не всё! Только что мне сообщили, что около трибун, в зеленой зоне, рядом с громкоговорителями тоже расположились большие группы болельщиков. Эти люди не смогли попасть в зрительные ряды и будут следить за ходом поединка по моим комментариям. Спасибо «Оптимал Дайнемикс»! А теперь о предстоящем бое: Хорхе Лопес-и-Баррера по прозвищу Бей-В- Нос, действующий чемпион в тяжелом весе. Тридцать два года, вес — сто один килограмм. К настоящему моменту Хорхе провел в ринге сорок восемь боев и не проиграл ни разу. Ни одной ничьей, сорок пять боев закончил досрочно. Чемпионский пояс забрал три месяца назад у Джозефа Фрейза, победив его в третьем раунде нокаутом. Махмуд Алий, называемый чаще Молотом, экс-чемпион мира. Ему тридцать восемь лет, вес — девяносто три килограмма. Представлять этого боксера нет необходимости, но напомню: сорок шесть боев, сорок четыре победы, одна ничья и одно поражение. Памятное всем поражение как раз Рукастому Джо Фрейзу! В начале текущего года он вызвал Фрейза на бой и проиграл ему по очкам! Побывав при этом на настиле ринга в нокдауне! К сегодняшнему бою за титул чемпиона боец готовился долгие пять месяцев, но, увы, — Хорхе Бей-В-Нос успел за это время отобрать титул у Рукастого! Какая интрига! Теперь Молоту придется сражаться с бойцом, равного которому еще не знал профессиональный бокс. Этот Хорхе, он ведь настоящая нокаутирующая машина! Он моложе Алия, отлично подготовлен, и сегодня мнения экспертов единодушны — шансы Махмуда вернуть себе титул оцениваются как один к десяти. Говорят, Махмуд уже не тот…

Чем ближе подходил я к Стадиону, тем больше становилось болельщиков. Все, кто не смог попасть на трибуны, расположились вокруг, на траве. Из развешанных плоских черных тарелок громкоговорителей звучал бодрый голос спортивного обозревателя. Люди стояли плотными группами, другие разворачивали подстилки, выставляли на них снедь, пиво и вино, усаживались шумными компаниями. Спортивное событие грозило перейти во всенародный праздник.

Большое количество полицейских, снующих тут и там в толпе, видимо, нисколько не мешало этому. Стражи порядка лишь внимательно следили за болельщиками, не мешая согражданам праздновать бой века и готовясь вмешаться только в случае вспыхнувшего скандала или драки. Такое, к сожалению, бывало, но пока ничто не омрачало приподнятую атмосферу радостного события.

Однако стоило отойти от Стадиона на два десятка шагов, и количество любителей бокса значительно поубавилось. Вот и рощица, через которую действительно пролегла неширокая аллея. Сзади оставалась бурлящая чаша Стадиона, впереди расстилались просторы лесопарковой зоны, выходящей на берег Капаллы.

Надо признаться, что место было выбрано с умом. С одной стороны, в такой день и в таком столпотворении два человека не привлекут ничьего интереса. Да и внимание всех, кто пришел сегодня на Новую Спортивную Арену, было занято предстоящей боксерской схваткой. С другой стороны, стоило отойти немного в глубь рощи, и вы оказывались в полном уединении. Вся публика, пришедшая сегодня на Стадион, тянулась ближе к трибунам и громкоговорителям, хотя стрекот диктора было хорошо слышно и здесь.

Я ступил на плиты аллеи и углубился в зеленый прохладный сумрак. Поначалу дорожка имела вид вполне благоустроенный: вымощена плиткой, на небольших площадках с обеих сторон имелись удобные симпатичные лавочки с урнами для мусора. Было заметно, что сегодняшнее безлюдье объясняется исключительно боксерским матчем, в другое время здесь полно гуляющей публики.

Однако чем дальше я подвигался в глубь рощицы, тем меньше становилось примет цивилизации: лавки исчезли, плитка под ногами закончилась, и аллея незаметно превратилась в тропинку. Роща стала более походить на лес.

…И вот, дамы и господа, боксеры поднимаются в ринг! Хорхе, как всегда, блистателен! При почти двухметровом росте это сто килограммов тренированных мышц. Знакомая грива иссиня-черных волос, глаза как горящие уголья — совершенно брутальная внешность! Да он мачо, этот Бей-В-Нос! Не одно женское сердечко вздрагивает, когда этот красавец ныряет под канаты. Трибуны взрываются аплодисментами, болельщики скандируют имя бойца, размахивают его портретами и национальными флагами. Это ли не всенародная любовь?! Но вот и Молот. Он ниже Хорхе, не так фактурен и заметно легче, но не заблуждайтесь на его счет! Форму боец держит отличную: ни грамма лишнего веса, легкость в движениях, а внешняя расслабленность — это состояние плети, готовой в любой момент стегнуть страшной силы ударом! И это наш Махмуд! Он еще очень опасен и может стать неразрешимой проблемой для любого противника…

* * *

Фигура в серой куртке и бриджах вынырнула из-за кустов неожиданно — легкая, стремительная походка и грация хищника в движениях. На плече висел тубус, какими обычно пользуются чертежники, но больших размеров. Я узнал его сразу — тот же пронзительный взгляд, волевой подбородок и упрямая складка губ, что и на портрете Стефана. Старый оператор не зря пользовался именно таким финтом, он действительно был мастером: лицо, несмотря на отсутствие полного портретного сходства, было узнаваемо сразу и без труда.

Издали Ворон показался мне моложе, и только вблизи я понял, что он действительно сверстник Стацки. Читалась во взгляде накопившаяся усталость, морщины расходились от упрямо сжатого рта. Заметная седина в волосах. Лицо еще крепкого, но уже стареющего мужчины. И ничего инфернального во внешности, если бы только не нос, очень уж похожий на клюв.

Мы остановились в трех шагах друг от друга.

— Здравствуйте, Мартин, — начал Ворон. — Я представлял вас несколько иным.