радости.
Аль ударил его по плечу и покачал головой. Спрячь, пока не понадобится. Это всего лишь старик и девушка. Сам Аль оставил электрический фонарь в машине. Явный перегиб. Хотя он не жалел, что привез его. Для него фонарь был талисманом на удачу, а не просто оружием.
«Что ж тебе делать, мой голубоглазый сын? Что ж тебе делать, мой дорогой?»
Аль вскинул ладони кверху, чтобы Томми притормозил, успокоился. Тот убрал пистолет. Аль поднял веревку и скотч, досчитал до трех, и они вышли через дверь.
— Господа, — произнес Фаусто, словно ждал их. Вставать не стал. — Хотите кофе с булочками? Сигареты у меня заканчиваются, а еды и кофе в избытке. Здесь тепловато для перчаток, не считаете?
— Надо поговорить, — заявил Томми.
Бев наворачивала круги, на голове была белая резиновая шапочка с выпуклыми цветами сбоку.
— Верный подход, — сказал Фаусто. — Я всегда говорю, жизнь коротка. Важные люди приезжают в такую даль повидаться за мной, так зачем им тратить время на любезности? — Старик кивнул на Альберта. — Кто твой уродливый друг в смешной шляпе? — спросил он у Томми. — Похож на полицейского в штатском.
— Поднимайся, — велел Аль, сдерживая порыв сорвать с себя шотландский берет и выбить старику зубы. — Я сказал, поднимайся.
— Фаусто Джерачи, — представился он и медленно встал. Он не протянул руку. — Эй, знаешь, у меня в гараже такая же веревка и новая катушка скотча. У нас столько общего, мы должны подружиться.
Бев, должно быть, заметила их. Остановилась у глубокого края бассейна и, держась на воде, крикнула деду. Она щурилась. Очки «кошачьи глаза» лежали на столике.
— Все в порядке, малышка.
— Мы друзья твоего дедушки, — сказал Томми Нери, направляясь в ее сторону.
На секунду глаза девушки расширились, она резко развернулась и рванула к противоположному краю бассейна. Ноги ударяли по воде, как у профессиональной пловчихи.
Томми побежал по периметру. Его скорость оставляла желать лучшего.
Фаусто полез в карман халата, и в это мгновение Аль заехал ему кулаком в грудину.
Револьвер старика полетел в сторону, сам он упал в кресло, перевернув его. Тапочки приземлились в пяти метрах.
Бев добралась до края бассейна и увидела приближающегося Томми. Не успел он протянуть руку, как она оттолкнулась и поплыла обратно. Томми, выбившись из дыхания, выругался и метнулся по кругу туда, откуда начал.
— Она ничего не знает, — пробормотал Фаусто и перешел на сицилийский диалект.
На том наречии Альберт умел только сквернословить и просить поцелуй. Он шустро нащупал револьвер в кусте олеандра. «Смит-вессон» тридцать восьмого калибра, старый, но ухоженный. Курок не взведен. Аль засунул его в карман куртки. Старик хватал воздух, однако не стонал. Аль почувствовал, как вмялась грудь Фаусто, и понял, что сломал пару ребер. Сломанные ребра — это хорошо. Чертовски больно, но ничего серьезного. Человек может снести такую боль, не теряя сознания.
Бев Джерачи нырнула под воду и снова развернулась, поплыла в обратном направлении.
— Мне нужна твоя помощь! — крикнул Томми.
— Я занят. — Аль усадил Фаусто в соседнее неповрежденное кресло. — Ныряй и поймай ее.
— Я не умею плавать.
— Что?
Аль взял клейкую ленту, подхватил край зубами, чтобы не снимать перчатки, и отодрал длинную полоску. Фаусто вздрогнул. Жуткий звук отдирающейся ленты в подобных ситуациях всегда производит нужное впечатление.
— Немного умею, — сказал Томми, — но не как она. Чертова амфибия. Как в кино. — Он снова побежал по кругу, положив руку на пистолет. — Надо было взять глушитель.
При этих словах Фаусто подпрыгнул.
Альберт Нери прилепил ленту к его лицу и туго обмотал вокруг головы. Старик пытался помешать ему, но Аль уже закончил. Прислонил Фаусто к стене, прижал сзади коленом, связал руки за запястья бельевой веревкой.
— Приведи ее в дом, нечего стрелять в бассейне! — выкрикнул Аль, блефуя. Ни за что на свете он не позволил бы убить эту девчонку.
Аль подумал, не прикрутить ли Фаусто лентой к креслу, но не перетаскивать же его потом в дом для допроса. Если пойти в дом сразу и привязать старика внутри, придется доверить Томми внучку: не хватало еще, чтобы придурок застрелил ее или она убежала. Племянник уже покраснел от усилий, бегая вокруг бассейна. Вылези девушка на сушу, так умудрится же удрать, если не выдохлась. Тогда Томми точно выстрелит.
— Иди сюда! — велел Аль. — Быстрей! Присмотри за стариком.
Томми с облегчением выполнил приказ. Аль схватил грабли. Ручка — легкая, алюминиевая — была больше двух метров в длину. Размахнувшись, как кувалдой, он ударил девушку по голове. Ударил сильно.
Сильней, чем рассчитывал. Может, она плыла слишком быстро. Собирался ведь только напугать.
Бев пошла на дно.
Аль выругался и отбросил грабли. Проклятье. За всю свою жизнь Аль ни разу не ударил женщину, даже шлюху. Когда ему приказали убить проститутку в легальном борделе Фредо, в пустыне рядом с Вегасом, Аль перепоручил задание молодому напарнику.
Бев лежала под водой и не шевелилась. Если убил, должна всплыть, рассудил Аль. И стал ждать.
Вдруг девушка метнулась вверх и вырвалась на поверхность. Из виска текла кровь. Она в ужасе уставилась на него и рванула в дальний угол бассейна.
— Может, тебе нырнуть и поймать ее? — съязвил Томми.
Аль побежал на другой конец. Он бегал по пять миль почти каждый день, поэтому, в отличие от Томми, не мог устать раньше бедняжки. Потом разберется с неуважительной колкостью. Томми Нери уже свой человек в организации, а значит, даже дядя не смеет поднять на него руку, но ведь есть и иные методы воспитания.
Добравшись до бордюра, Бев Джерачи одним ловким движением выскочила из бассейна и побежала внутрь двора. Там был забор. Аль Нери едва успел схватить ее.
Девчонка оказалась чертовски сильной. Аль удержал ее, обхватив руками, и потащил обратно, мимо бешено мычащего деда в дом через стеклянную дверь. В первой попавшейся спальне швырнул на кровать.
На купальнике Бев порвалась лямка. Аль поймал взглядом грудь и отвел глаза, ища полотенце. Над кроватью висела составная картинка-пазл в метр шириной с изображением Тайной вечери, собранная, приклеенная, поставленная в рамку. Ванная была через дверь, но Аль не хотел оставлять девушку ни на секунду. Он весь взмок, рубашка испачкалась кровью. Схватил халат с крючка и вытерся.
Она села, дергая за лямочку, всхлипывая. По мокрому лицу текли кровь и слезы.
— Мы не причиним тебе вреда, — уверил Аль, бросая ей халат. — Клянусь могилой матери, нам всего лишь нужна информация.
Бев швырнула халат на пол, сняла резиновую шапочку, спутанные волосы упали на плечи. Щурясь, посмотрела на незнакомого мужчину, скомкала шапочку и закрыла лицо.
Аль вспомнил об очках, лежавших вверх тормашками на столике. Сердце разрывалось. Чертова работа. Если бы можно было принести очки, извиниться и сказать, что они ошиблись. Перед глазами всплыли две девушки в Гарлеме, которых зарезал сутенер бритвой прямо перед тем, как Аль размозжил ему череп фонарем, за что его и выгнали из полиции. Снова подумал о проститутке в борделе Фредо, посиневшей и завернутой в дешевые простыни, запятнанные кровью, а сенатор Гиэри сидел на краю кровати, рыдая от изумления, как теперь эта бедняжка. Бейнсу и Гиэри поделом. Но никогда впредь, пообещал себе Альберт, не станет он попадать в ситуации, где истекает кровью невинная девушка.
— Прости, — сказал Аль, — за… грабли. Я не хотел поранить тебя. Ты не послушалась и получила урок. Пойми, дорогая. Делай, что я тебе говорю, и все будет в порядке. — Он бросил ей носовой платок. —
