шкапуне[11] побуду.
Эле глянула сердито — сленг «деловых» она по-прежнему терпеть не могла.
— Ты на ногах-то стоишь, скорняжка?
— Что там, царапина, — прошептала Даша, чувствуя, что может позорно зареветь.
— Да пусть идет, — сказал Лампус. — После резни частенько колотить начинает. С нами и спокойнее, да и проветрится.
Эле взглянула на Дуллитла — док не возражал, и дело было решено.
Двигались осторожно. Дым костра чужаков иссяк, но место приметили точно. Сначала идти было просто — тянулись каменные террасы, словно нарочно сглаженные. Даже вроде как остатки стен здесь имелись. Действительно ли это следы творений человеческих рук или странная игра природы, Даше думать было некогда — пыталась убедить полукровку:
— Брось! Гадость ведь несусветная.
— Трофей. Редкостный. Слышала, что лорд Дул сказал? Если хорошенько выделать…
Черный хвост был завязан поверх ремня полукровки, и Даша смотреть на друга вообще не могла.
— Видят боги, он вонять будет. И вообще, зачем тебе такая гадость?
— Ремень будет. На память о победе и ускоренном беге воина.
— Воин мог бы бегать и побыстрее.
— Ладно. Пусть это будет память о твоем тактическом ухищрении. Так хитроумно отвлекать врага мало кто решится, — великодушно признал полудикий наглец.
Даше жутко захотелось дать ему по башке. Но тут обернулась Эле и уже во второй раз погрозила кулаком болтунам…
Разведчики пробирались расщелинами, потом Мин с хозяйкой вывели отряд на обрыв. Заросли, проплешины, снова заросли…
Противник был где-то близко. Эле с Мином ушли вперед, остальные остались сидеть под кустами, усеянными пурпурными цветами. Уже порхали вечерние бабочки.
— Да уж, целительница у вас из опытных, — заметил, отдуваясь и экономно цедя воду из баклаги, Лампус. — Этак ведь крадется.
— Лекарское дело не из шумных, — пробормотал Дуллитл.
— Да ладно, милорд, — ухмыльнулся Крючок. — Вы люди благородные, спору нет. А кто именно из вас лечить лучше умеет, нам без разницы. Покойный лорд-командор толковых людей ценил и всяких никчемных и дурных вопросов не задавал.
— Это точно, — вздохнул Лампус. — Вот я сроду в капитаны не лез. А ведь, видать, придется. Ну, управимся как-нибудь.
— Да уж, придется, — согласился Дуллитл. — Полагаю, на нас вы рассчитываете?
— Так и мы о том же. Чего церемонии разводить? Вы, милорд, человек уважаемый. Что, леди, гм, Эльвира — истинная леди, по ней, извиняюсь, прямо-таки по всей видать. Ашка вот из образованных, хоть и глотки режет. Костяк с мелочью — словно из Краснохолмья с Флотом и вышли. То, что у кое-кого пальцев не хватает, зубов переизбыток и в родне не пойми кто — так такое бывает. Мы все-таки Флот, а не купечья гильдия со всякими заверенными рекомендациями да печатями.
— Да, доверие в наши времена иными методами зарабатывается, — согласился док.
— Ну, так оно и понятно, — Лампус подмигнул Даше с мужем. — Главное, лишние хвосты вовремя отсечь.
Из зарослей выкатился Мин:
— Галдите, как токолоши. Госпожа Эльвира обещала каменюгой зашвырнуть. Чужаки здесь рядом. Валяются у костра, даже часового нет. Лохи тараканные, побродяжные…
«Побродяжных» оказалось шестеро. Сидели у костра, от которого вниз, к морю, уводила расщелина. Мужчины. Вроде бы бесхвостые. Один, видимо, раненый, лежал неподвижно. У остальных вид был ободранный, правда, оружия хватало. Даша сидела высоковато, различала лишь смутные фигуры: по первому впечатлению — флотские. Чего они бродят и варят одну пустую рыбу — непонятно. По запаху — черноперка. Навар бедности, чего уж там скрывать.
— Госпожа Эльвира окликнет. Дамский голос благотворный, сразу в драку не полезут, — шептал Лампус. — Выйдем мы с милордом. Для представительности. Если что дурное удумают — вмешивайтесь. Только ты, Мин, сразу черепки не дроби. Нам рабочие руки весьма пригодятся. А без голов они же не моряки.
— По ногам. Пусть малость обезножат, — пообещал полукровка.
— Костя с Ашкой — за тылом приглядывают. Вдруг у этих еще кто-то вокруг бродит, — предостерегла Эле. — И потише. У нас, видят боги, Вас-Вас скромнее сопел.
Позиция Даше досталась — костра почти и не видно. Зато Костя за соседним камнем, да и Крючок с арбалетом угадывается. Как из этой жуткой штуки можно «малость обезножить», понять сложно. Болт запросто двоих пронзит и дальше в море усвистит. Ладно, наше дело в случае чего орать и махать дротиком. Кстати, крайне хрупкое оружие. Наверное, пару нужно с собой носить. Впрочем, вы, Дарья Георгиевна, доблесть уже сегодня проявляли. Господи, как оно позорно могло повернуться…
— Эй, господа хорошие, что ж пустое варите? — голос бывшей Перчатки звучал доброжелательно, и даже бархатных ноток в меру добавлено, но сидящие у костра подпрыгнули разом, метнулись в стороны. Тускло блеснули клинки выхваченных шеунов, наконечники копий. Определенно, флотские повадки…
— Котел перевернете, — предостерег Лампус. — Раз вы дам благородных пугаетесь, так мы с милордом подойдем. Сразу-то шкуры не сдирайте. Поговорим для начала…
Двое мужчин не торопясь спускались к костру, Крючок вел арбалетом. Мин, уже выбрал цель — Даша чувствовала предвкушение полудикого. Нет, все равно индеец. Вот хоть с какими феями ни общается, а дикарь дикарем…
— Эй, а ты не Лампусом зовешься, случаем? — спросил бородатый чужак у костра, поигрывая корабельным топориком. — С «Барбариса»?
— Пожгли наш «Барбарис», — печально сообщил Лампус. — А я тебя что-то не признаю. Виделись где?
— Эх, совсем Флот пропал, — вздохнул бородач. — Как сто лет прошло. А кто тебе в Райнио по зубам дал? Потом еще от командорского патруля за ручей удирали…
Все-таки тесен мир. Особенно флотский. Так или иначе, все друг друга знают. Позже выяснилось, что один из бродяг еще и пятиюродный кузен по линии сводного брата мужа старшей сестры Фресли.
Вообще-то находились дальние родственники и коллеги на данный момент в печальной ситуации. На руках у них был один тяжелораненый и один спятивший, и двигаться к Скара крошечный отряд не мог. Пытались уйти, но парой весел не выгрести, за вчерашний день ветер богопротивный здорово обратно снес.
Даша сидела у костра, слушала рассказ Гундуса и поглядывала на безмолвного безумца. Парень сидел смирно, смотрел в огонь. Вид у него был смирный, даже чересчур. Слюни тянулись с губ, бедняга их не вытирал. Нутт… За наркотик на Флоте карали жестоко, да только любители расслабиться всегда находились. Жевали дивные орешки, обильно запивая спиртным. Рано или поздно вот этим и заканчивалось — слюнями неконтролируемыми.
— Не, я сразу учуял, что та баба нас сглазила, — рассказывал Гундус. — Таких или сразу топить нужно, или вообще не трогать. Не, бывает, что баба на борту и не помеха, — рассказчик покосился на Эле с Дашей, — но то редкость в походе…
— Про баб дело спорное. А вот умные и неизбалованные леди в правильном походе еще никому не мешали. Особенно если о деле думать и штаны завязанными держать, — веско сказала Эле.
