— Знаешь, я, наверное, в него не влюблялась. Просто очень захотелось, чтобы он всю жизнь рядом был.
— И в постели, чтобы всегда, — понимающе шепнула Лот-Та.
— Если уж обязательно мужчину для твоего «секеса» нужно, то я бы предпочла, чтобы именно Дурень был, — согласилась Рата.
— Нехорошо будет. Надоест тебе. А ты ему. Ты радости не чувствуешь.
— Я нравиться могу, — возразила Рата. — Для него я бы из кожи вылезла.
Лот-Та только погладила ее по локтю. Сколько она не убеждала, что в постели от мужчины радость бывает, упрямая Рата согласиться не могла. Прежний опыт сказывался. Странно, что Лот-Та, очень привязанная к своему единственному мужчине, но по-настоящему его не любившая и вполне это осознававшая, о постельных гадостях вспоминала с большим удовольствием. Страстным и темпераментным оказалось белобрысое островное Чучело. Рате было даже обидно — ведь не обманывала ни себя, ни подругу рассудительная Лот-Та. Нравилось ей служить мужчине, особенно раздразнить да под ним покорной оказаться. Удивительно. Рата чувствовала себя обделенной. Хотя стоило вслушаться в воспоминания Чучела бесстыжего, и у самой тепло по животу разливалось. Ведь было в жизни несколько мгновений, когда нечто похожее на буйные Лот-Тины чувства возникало. Может, это кровь некромантская старалась похоть и вожделения человеческие вытеснить? Эх, сложно все как.
— Знаешь, я его поцеловать хочу, — пробормотала Рата. — Вот просто поцеловать в губы. Как положено.
— Это все хотят, — печально сказала Лот-Та. — Я тоже красивого никогда не целовала. Мой на лицо рыбой был.
— Дурень тоже не красавец, — Рата, жмурясь, попробовала представить себе лицо сгинувшего возлюбленного. — Он нормальный. Вроде меня. Немножко симпатичный. Еще он воспитанный и честный. Даже чересчур честный. Знал же, что мне на прощание услышать хочется. Мог бы и соврать капельку. Хотя я совсем дитем была.
— Ты не сильно выросла. Умом особо. Некромантка дичалая. Не зови его дурнем. Имя красивое есть.
— Да. Жо его звали. Джозеф. Может, он уже женился? На наследнице соседнего замка? А? У благородных такие штуки заранее расписаны.
— Не огорчайся. Другой будет. Нормальный. День нам завтра пережить бы.
— Переживем, — Рата подняла голову, глянула на вход, где вдоль кривоватой стены камней неутомимо вышагивал силуэт прозрачного Стража. — Ты мне лучше скажи, куда Витамин запропастился? Он, гад летучий, всегда ведь в тепле ночевать предпочитает.
— Найдется, — рассудительно заметила Лот-Та, поправляя ветхую, набитую водорослями мешковину, служащую подушкой. — Ему, что, его завтра трахать не возьмут. Спать будем, Дитя?
— Будем. А завтра с утра с тебя два десятка «воспитаний». Трахать — слово неприличное. Под договор попадает.
— Ты и сама повторила.
— Так я за компанию. Когда ты у меня в одиночку отжималась? Кстати, на корабле с «воспитаниями» придется осторожничать. Нас и так за сумасшедших принять могут.
— Если все, как ты предупреждала, так мы на спине отжиматься будем, — заметила Лот-Та.
Рата еще долго не могла заснуть. Плескали волны спокойного в эту ночь прибоя, чуть слышно посапывала Лот-Та, пахло водорослями и дымком угасшего костра. Продолжал свой бесконечный и бессмысленный путь Страж, и сквозь его силуэт подмигивали звезды. Рата подумала, что можно спрятаться. На Клыке есть пара укромных расщелин. И на Дуплистом Зубе есть замечательная нора. Пришельцы вряд ли останутся на скалах надолго.
Нет, так думать — трусость. Нужно в большой мир возвращаться. И Лот-Те нужно город и людей показать. Обязательно нужно на корабль попасть и все пережить. В конце концов, одного-двух пиратов всегда можно прирезать. А потом пусть мертвые с живыми грызутся. Уж науськать неупокоенных у неумехи-некромантки умения хватит.
С первой утренней серостью девушки были на ногах. Вещи приготовлены — несколько серебряных «корон» зашиты в одежду. Остальные ценности придется пожертвовать спасителям. Из снадобий решили взять с только несколько щепоток Слез Темной Сестры — на крайний случай пригодятся. А хозяйство было жалко — Рата чуть не плакала, закапывая короткий металлический дротик, ведь столько над оружием трудились, столько выковывали.
Уже поднимаясь к Наблюдательному месту, Лот-Та озабоченно сказала:
— Рано костер зажигать. Подозрительно. С чего девки такие зоркие?
— Мы позже запалим. Еще будем прыгать, махать косынками и плакать от великого счастья. Только не слишком усердствуй — внешний вид нужно сохранить. Пусть жалеют, но не брезгуют. Слез нужно в меру.
Лот-Та хмыкнула — плакала она не чаще подруги. Скалы Клыка вообще к слезам не слишком располагали.
— Постой, — сердито сказала Рата. — Дай-ка я на тебя гляну. Мы теперь лицедейки, и к этому нужно серьезно относиться.
— Я серьезна. Очень, — мрачно подтвердила Лот-Та.
Выглядела подруга неплохо. Загорелое спокойное лицо, в рассветном сумраке цвет глаз еще не производит впечатления, но потом станет видно, какие они пронзительно и прохладно голубые. Впрочем, и сейчас длиннющие ресницы хорошо видны. Светлые волосы ровно обрезаны по щекам и шее. С косынкой выглядят замечательно, без косынки — забавной шапочкой. На взгляд Раты — очень миленько. Хм, собственно, ножом лучшей прически все равно не сделать. В последнее время Лот-Та и цветом кожи стала хороша — совсем отступила нездоровая подземная бледность. Стройная привлекательная девушка. Только бедра узковаты — трудно ей будет проезд отрабатывать.
— Хорошо выглядишь, — проворчала Рата. — Я себя чувствую хозяйкой борделя. Вот-вот барыши подсчитывать начну.
— Ничего, — хладнокровно успокоила Лот-Та. — Ты тоже недурна. Работа пополам будет. И барыш.
Рата усмехнулась. Подруга к комплиментам склонна не была. Рата действительно чувствовала себя свежей, бодрой, ну и довольно симпатичной. Насколько может быть симпатичной островитянка, насквозь пропахшая рыбой. Жаль будет такое чудное ощущение растерять под глупыми вонючими мужиками. Ну, тут уж ничего не поделаешь.
Девушки взобрались на макушку Клыка. В лицо знакомо ударил буйный ветер моря.
— О! Снялись уже, — сказала Лот-Та, вглядываясь в черточку паруса. Неведомый корабль уже приближался к Зубам.
— Работящие. Рано за работу берутся, — со сложным чувством согласилась Рата. Знакомиться с гостями вдруг абсолютно перехотелось. Чудный день будет. Солнечный. А кому-то придется плакать, за спасение униженно благодарить. Может, и руки целовать. Кто знает, что за скотина у них капитан? Кого он себе возьмет? Пусть уж лучше Лот-Ту, ей с непривычки большое общество ублажать будет трудно.
— Я справлюсь, — отозвалась подруга на невысказанные мысли Раты. — Мы долго ждали. Решительнее, Рататоск…
Лот-Та сняла ремень с кинжалом, принялась прятать в расщелине. Аккуратно закладывая камнями, сказала:
— Кто-то найдет клад. Думать будет. Про нас не догадается.
Рата вглядывалась в приближающееся судно. Там держали курс строго на Клык. В первом луче
