Игра — один из основных способов приготовления к дальнейшей жизни. Это видно ещё у животных: детёныши хищников упражняются в приёмах охоты, детёныши травоядных — в приёмах уклонения от охотников. Понятно, чем больше похожа игрушка на реальный молоток или компьютер, тем легче научиться заколачивать гвозди либо гонять курсор. Реалистичные игрушки — полезное средство воспитания грядущего мастерства.
Но человек отличается от прочих животных, помимо прочего, мощью фантазии — способности представлять себе предметы и процессы, а потом при необходимости воплощать свои представления в жизнь. Более того, важнейшее проявление фантазии — творчество: способность нафантазировать то, чего доселе в реальности вовсе не было.
Чем точнее копируется реальный предмет, тем меньше места остаётся фантазии. А уж творчество и вовсе ограничивается придумыванием новых способов обращения с этим предметом. Но создать новый предмет куда легче, глядя не на готовую копию, а на простейший символ.
Я сегодня с удовольствием покупаю точные копии реальных образцов боевого стрелкового оружия. Но собственные идеи устройства узлов автоматики приходили мне в голову в те годы, когда на наших прилавках лежали довольно грубые макеты, напоминающие Маузер и Калашников лишь общим контуром. Правда, я изучил оружие и по серьёзным справочникам, а с пистолетом Макарова и автоматом Калашникова знакомился на военной кафедре. Но всё же нынешняя реалистичность моей коллекции явно не помогает творчеству.
Качество изготовления игрушек — как и реальной продукции — в советское время действительно хромало. Это прежде всего следствие печальной привычки к войне, когда важнее всего безотказность оружия, удобство отступает на второй план, а долговечность и подавно никого не беспокоит: зачем пушке живучесть в сотню тысяч выстрелов, если в бою ей удастся выпустить в лучшем случае пару тысяч снарядов, прежде чем неизбежные превратности военного времени её уничтожат. Но для игрушки долговечность и подавно не нужна. Ребёнок её всё равно рано или поздно забросит или сломает, чтобы, например, посмотреть, как она устроена. Потому и должно быть не жалко её ломать.
Случался, к сожалению, и явный брак. Скажем, изготовители конструкторов норовили включить в комплект гайки, отсеянные контролем на основном производстве. Но нынешняя китайская дешёвка тоже порою делается из сплошных отходов. В советское же время хотя бы за безопасностью игрушек следили: острый край, царапающий пальцы, мог стать предметом судебного разбирательства, а уж ядовитые краски даже представить было трудно.
Впрочем, даже брак — дополнительный повод для творчества. Так, раздел «Маленькие хитрости» журнала «Наука и жизнь» в советское время содержал, помимо прочего, немало советов по исправлению производственных недоработок и ошибок. Говорят, некий японец, воспроизведя на родине несколько заметок оттуда, стал долларовым (а не йеновым) миллионером.
Но плохим качеством страдали не только игрушки. Мне же сейчас важны именно они. Раз ребёнок на игрушках тренируется, надо соблюдать известные правила тренировки. В частности, правило постепенности.
Если начинающего боксёра сразу выставить против чемпиона — он проиграет, как бы талантлив ни был, да кроме увечий ещё и комплекс неполноценности получит. Нужно мериться с равными, набираться опыта. Придумать — а то и пошить — кукле платье поизящнее простенького сарафана сможет едва ли не любая девочка. А попробуйте превзойти мастеров, обшивающих Барби! Единственный способ обновить такой гардероб — выпросить у мамы новых денег на новую покупку.
Копии, восхитившие видного антисоветчика, воспитывают потребителей. Простенькие поделки, памятные мне с детства, — творцов.
Правда, творцам в последние годы Советской власти жилось нелегко. Чем сложнее хозяйство, тем хуже плановая экономика организует массовые нововведения. Но и при рынке препятствий для творчества хватает — хотя и других. И в распаде нашего Союза не игрушки виновны.
Поддержание американского мира
Игрушки как метод психологической войны
Несколько слов о психологической войне с детьми. Уже пятое десятилетие собираю коллекцию игрушечного стрелкового оружия, внешне точно копирующего боевые образцы. В советское время это была редкость. В первое постсоветское десятилетие на прилавках изобиловали дешёвые китайские копии. Сейчас их снова трудно найти: левые власти большинства стран Европейского Союза пытаются ограничить естественную тягу к оружию, а наш рынок слишком мал для трудолюбивых китайцев, и они не хотят возиться только ради нас. Поэтому походы по магазинам всё реже приносят пополнение коллекции.
Недавно в «Детском мире» опять не нашёл ничего подходящего. Зато обнаружил изрядный выбор макетов под общим названием World peacekeepers — всемирные силы по поддержанию мира. Как известно, такие силы действуют по мандату Организации Объединённых Наций. Причём чаще всего в них привлекают военнослужащих малых и нейтральных государств. Хотя, конечно, бывают исключения. Например, в начале тысяча девятьсот девяностых, когда грузины попытались отменить автономии в республике, дело кончилось тем, что противоборствующие стороны с согласия ООН пригласили для разделения своих сил российскую армию. Обстрел наших миротворцев в Цхин- вале в две тысячи восьмом стал бесспорным основанием для предусмотренного уставом ООН принуждения Грузии к миру.
Но бойцы в макетах — явно не из нейтральных стран: наряжены в камуфляж НАТОвских образцов, держат американские и германские автоматические винтовки. Да и боевая техника у них в основном американских образцов.
Впрочем, Америка оживлённо торгует своим оружием по всему миру. Россия занимает на этом рынке второе место — причём с изрядным отставанием. Так что на американских бронетранспортёрах ездят и многие нейтралы. И американские танки водят. И из американских пушек стреляют...
Дело как раз в пушках и танках. В наборе World peacekeepers обнаружились современные танки — американский Abrams и немецкий Leopard и американское семидюймовое универсальное орудие.
Американцы издавна любят универсальную артиллерию — с длинным стволом, обеспечивающим высокую начальную скорость, и громадным диапазоном углов возвышения. У нас же предпочитают использовать длинный ствол для настильной стрельбы — под малыми углами к горизонту, а навесной огонь вести со сравнительно малой скоростью: горизонтальные перекрытия обычно слабее вертикальных стен, и для их пробития хватает сравнительно короткой гаубицы или даже мортиры, где ствол так мал, что порой даже порох не успевает в нём сгоре ь полностью. Универсальное орудие намного сложнее и дороже специализированного, его тяжелее перевозить, зато не надо особо задумываться, на каком направлении нужны пушки, а где выгоднее гаубицы: в скоротечных манёвренных боях можно и не успеть перебросить нужные стволы в нужное место. Так что пушек-гаубиц — так называют универсальные орудия в нашей армии — много только у американцев, давно не испытывающих нехватки ни денег для их производства, ни моторов для их перемещения.
Но в данном случае главное — не угол возвышения. А то, что семидюймовка заведомо выходит далеко за пределы допустимого для сил, выделенных ООН для поддержания мира. Да и танки выезжают за эти пределы. Миротворцы должны располагать только лёгким оружием и бронетранспортёрами. Тяжёлая боевая техника им не положена. Иначе не понадобилось бы гнать российские танки через Рокский тоннель. Если бы наша рота, разделяющая противоборствующих грузин и осетин, была укомплектована как World peacekeepers, грузинские танки и «Грады» не имели бы шансов сделать по Цхинвалу и окрестным сёлам больше одного залпа.
Под красивым названием в коробках упакованы макеты регулярных армий стран Организации Североатлантического Договора. И ребёнок привыкает считать НАТОвские войска не инструментом исполнения решений политиков, а носителями заведомо благородной миссии, безопасной для всех мирных и честных людей.
Дети непосредственно в политике не участвуют. Но могут своими репликами повлиять на колеблющихся родителей. А главное — дети когда-то станут взрослыми. И будут сами решать, включить ли свою страну в НАТО, откуда — в отличие от Варшавского договора - ещё никто не выходил, под впечатлением от умелой манипуляции с детским подсознанием.
Игрушки сделаны в Китае. Но китайцы, как известно, сами мало что проектируют. Их изделия для внешнего рынка делаются по заказам. И чаще всего точно воспроизводят спецификацию — за качеством
