5. Второй рассказ Гвайнарда
Игра в прятки
— Вот, посмотрите! — едва мы закончили насущные дела и заперлись в комнате волшебника, Валент раскрыл толстую старинную книгу и ткнул пальцем в пожелтевший пергамент. — Это очень редкая копия с кхарийского трактата, датируемого последними годами существования Ахерона. Тогда уже вовсю бушевала Буря Перемен, но колдуны Пифона продолжали изыскания в области магии метаморфоз, надеялись создать неуязвимых и наделенных способностями к волшебству существ, которые помогут остановить хайборийское нашествие… Результатом стало появление тварей, одну из которых мы видели ночью.
На книжной странице красовалась чуда, в точности похожая на нашего недавнего противника. Летучие мозги со щупальцами и клювом.
— Что за книга? — полюбопытствовал Витарий, непонимающе рассматривая фолиант. — Я всегда полагал, что в библиотеке Хранителей Ночной Стражи в Бельверусе есть все до единого бестиарии, включая кхарийские… Но ни я, ни Гвайнард этого сочинения доселе не встречали.
Я, подтверждая слова Витария, молча кивнул. Трактат и впрямь мне был не знаком.
— Немудрено, — сказал волшебник. — Это вовсе не бестиарий, а книга с заклинаниями и подробными… э… рецептами по изготовлению монстров. Отыскал ее в коллекции древностей маркграфа Ройла и с его дозволения прихватил с собой — как чувствовал, что пригодится. Так вот, друзья мои, спешу вас огорчить. Возле хутора Тарб мы повстречали самого натуральнейшего илитида, сиречь выведенного колдунами Кхарии монстра, являющегося исключительно сильным псиоником. Говоря проще, илитиды могут оказывать на жертву мысленное воздействие на расстоянии.
— Нас же было девятеро! — воскликнул граф Кертис. — Точнее, девять человек и каттакан! Как эта скотина умудрилась обездвижить всех?
— Псионическая волна, скорее всего, — пожал плечами Валент. — Я еще не до конца разобрался, книга написана на очень редком диалекте, расшифровка идет медленно. Но кое что я рассказать могу. Первое и главное: вы не могли знать о илитидах только потому, что они весьма недолговечны — живут не более года. Размножаться сами, как обычные животные, они не могут, являясь исключительно порождениями магии. Последнего живого илитида видели во время битвы при Хоттине, если не ошибаюсь, почти ровно тысячу двести девяносто два года назад. Об этом сохранилась запись в «Хронике короля Алькоя», Хальк должен помнить… Какие выводы?
— Обыкновенные, — угрюмо бросил Витарий. — Какая-то скотина отыскала трактат, подобный твоему, досточтимый Валент, и начала плодить илилтидов и прочую мерзость. За последние полгода в горах появилось множество самых необычных монстров, по счастью, большей частью безобидных. Но встречаются и хищники… И все до единого звери являются якобы давно вымершими чудовищами кхарийской эпохи! Хоть кол мне на голове тешите, но я уверен: кто-то нарочно разводит страшилищ.
— Скорее, экспериментирует, — сказал Валент. — Доморощенные колдуны Черного Солнца неопытны, а кхарийская магия требует серьезных знаний и очень длительного обучения. Вырастить зверюгу они, возможно, в состоянии, но вот наделить ее надлежащими качествами?..
— Допустим, несравненные способности илитида мы прочувствовали на своей шкуре, — скривился граф Кертис. — Больше не хочется…
— Илитид нас не убил, а только обездвижил, — напомнил Валент. — На большее, видимо, сил не хватило.
— А как же Рэльгонн? — напомнил я. — Упырь доселе без сознания и я начинаю за него беспокоиться!
— Месьор Рэль оказался ближе всего к чудищу и, скорее всего, получил самый мощный псионический удар, — недолго поразмыслив, сказал Валент. — Каттаканы сильно отличаются от людей, есть подозрения, что они чувствительнее нас и куда более восприимчивы к псионической магии. Надеюсь, Рэльгонн отлежится и придет в себя…
— Мы все на это надеемся, — буркнул Кертис. — Рассказывай дальше.
— Про илитидов? Пожалуйста… Выращиваются в магических лабораториях, способны подчиняться приказам хозяина. Илитиды времен Кхарии использовались в качестве военной силы, но далеко не всегда удачно — псионическая волна поражает не только врагов, но и своих, если маг не поставил защиту.
— Значит, от воздействия илитида можно защититься? — подался вперед Витарий. — Чего же ты ночью ушами хлопал?
— Нет нужных заклинаний, — огорченно откликнулся Валент. — С псиониками люди не сталкивались много столетий, это искусство или позабыто, или окончательно утеряно. Попробую поискать нужные сведения в книге, но в положительных результатах я совершенно не уверен.
— Что же это получается? — задумчиво протянул граф Кертис. — Если вспомнить метаципленариев, которых выращивал этот, как его?.. Верно, барон Кулд. Вроде бы его замок находится неподалеку отсюда? Так вот, вам не кажется, что и птички, и появление древних чудищ, которых можно использовать в войне, — звенья одной цепи? Представьте, что могут натворить два-три десятка таких вот илитидов! Сначала они обездвиживают конный отряд врага, а потом будет вполне достаточно подойти к упавшим с лошадей совершенно беззащитным всадникам и запросто их перерезать… Кстати, Валент, а разве илитиды способны действовать только ночью? И почему они питаются человеческими мозгами?
— Насчет мозгов ничего не скажу, просто не знаю… — сказал волшебник. — Может быть, каким-то образом черпают силу? А вот предыдущее соображение было вполне справедливым: илитид вовсе не является исключительно ночным существом, наподобие каттаканов. К нечистой силе он не относится, следовательно, способен переносить солнечный свет и невосприимчив к серебру. Знаете что мне пришло в голову? Нашего знакомца ночами выпускают, так сказать, на выпас… У илитида есть хозяин! Витарий, в твоих запасах отыщется подробная карта Полуночных и Закатных областей Коринфии?
— Запросто, — кивнул охотник, встал, забрал валявшуюся у двери сумку, покопался в ней и извлек медный тубус, в каких обычно хранят свитки. — Полагаю, нам надо взглянуть на окрестности Арелаты и замка Астер?
Склеенный из четырех больших листов пергамента план развернули, расстелили на столе, и Витарий сразу указал на рассыпь красных и лазурных значков, усеявших карту:
— Я обозначаю все места, где появлялись чудовища, особыми символами. Синие означают вполне обычных мантикоров, бальберитов и прочую всем известную пакость — это зло привычное, почти родное… А вот красным отмечены всякие странные зверюги, доселе в Коринфии не появлявшиеся. Странностей не замечаете?
— Еще как замечаем, — Кертис почесал подбородок. — На твоем месте я бы давно сообщил Хранителям гильдии или в Пятый департамент о том, что монстры расхаживают исключительно вокруг четырех-пяти замков самых родовитых коринфских дворян… Вот это чьи владения?
— Его светлости герцога Амори Ибелена, — не раздумывая ответил охотник. Нарисованную на пергаменте крошечную крепость окружало плотное кольцо алых точек. — Мне тоже приходили в голову мысли, что это неспроста, но заподозрить герцога, отец которого был великим протектором Коринфии, в том, что он плодит чудищ?.. Да меня в Вертрауэне на смех поднимут и выставят взашей!
— Оставим пока герцога Ибелена в покое и посмотрим на хорошо знакомый нам замок Астер и его окрестности, — перебил Витария Кертис. — Илитид всегда появляется со стороны Полуночи, а все три
