— Ну… — Он уставился на пустой стакан с недоумением, словно не веря глазам: как, мол, тот оказался в таком плачевном состоянии. — Ну, если вы так настаиваете…
— Наливайте сами, не стесняйтесь.
— А вам, Луиза? Она взглянула на часы.
— Чуть-чуть, будьте добры.
Фосетт поднялся и направился к столику с напитками, как заправский хозяин. Наблюдая за ним, Джудит с ужасом подумала, что он ведет себя совершенно как дома. Ей стало интересно, что представляет собой коттедж, в котором он живет; вероятно, там ужасно — неуютно и холодно. Не исключено, что он очень беден и не может позволить себе теплого очага, бутылочки виски, живущей при доме прислуги и прочих радостей и удобств, в которых нуждаются одинокие холостяки. Может, он потому и прикипел к благоустроенному Уиндириджу. И, может быть, — о, ужас! — он в некотором роде ухаживает за тетей Луизой, и на уме у него далеко идущие планы.
От этой мысли ей стало не по себе. А, собственно, почему бы и нет. Он— старый товарищ Джека Форрестера, и тетя Луиза, очевидно, находит его общество приятным, иначе он бы давным-давно получил отставку. Она не из тех, кто будет вежливо терпеть у себя всяких болванов. Возможно, вначале она его просто пожалела, а с течением времени их отношения переросли в нечто большее… Всякое бывает.
— Пожалуйста, дорогая…
Джудит внимательно наблюдала за теткой: как та примет у полковника стакан. Увы, Луиза проделала это в своей обычной невозмутимой манере; никаких многозначительных взглядов, никаких мимолетных вкрадчивых улыбок. Джудит вздохнула с облегчением. В тете Луизе слишком много здравого смысла, чтобы принимать скоропалительные решения, а что может быть безрассуднее, чем связать свою жизнь с Билли Фосеттом — этим старым выпивохой без гроша за душой?
— Спасибо, Билли.
Славная добрая тетя Луиза! Джудит решила выкинуть из головы все свои безотчетные опасения, просто забыть о них. Но оказалось, что это невозможно: мысль, однажды пришедшая в голову, пустила корни, и Джудит уже не могла не считаться с грозной возможностью брака тети Луизы и полковника. Все, что ей остается, — это держать ухо востро и ждать, как будут развиваться события.
На следующее утро она позвонила Хетер. Трубку взяла миссис Уоррен; узнав Джудит, она издала несколько радостных приветственных восклицаний и отправилась разыскивать дочь. Наконец в трубке раздалось радостное:
— Джудит!
— Привет!
— Где ты? Чем занимаешься?
— Я у тети Луизы. На коротких каникулах.
— Купили велик?
— Да, вчера, в магазине Питвея. Это просто класс! Я долго каталась вчера вечером. Единственное… к нему бы еще фонари, парочку.
— Что за велосипед?
— «Рали». Темно-зеленый. Трехскоростной.
— Здорово!
— Я хочу встретиться. Думала навестить тебя завтра. Что скажешь?
— О черт!..
— В чем дело?
—Мы уезжаем на выходные в Бодмин, к моей бабушке. Прямо сейчас. Папа уже вывел машину, и через пять минут мы отправляемся. Вернемся только поздно вечером в воскресенье.
— Господи, я этого не вынесу… И почему только вам приспичило поехать именно в эти выходные!
— Слишком поздно ты собралась позвонить. Я же не знала, что ты будешь дома. Надо было предупредить заранее.
— Я еще буду здесь в понедельник.
— А толку? В понедельник мне с утра в школу. Ты можешь прийти в понедельник к чаю?
— Нет, в четыре часа я должна быть в «Святой Урсуле».
— Эх, какая досада! Я, серьезно, расстроилась. Хотела повидаться с тобой, узнать обо всем. Ну, как дела? Нашла себе новых подруг?
— Да, есть кое-кто. В общем, все неплохо.
— Скучаешь по маме?
— Бывает. Но вспоминать
— Они уже приплыли? Я хочу сказать, в Коломбо. Получила от них письмо?
— Да, много писем. У них все в порядке и с Джесс тоже все хорошо.
— Элейн тут как раз спрашивала о тебе. Теперь я смогу ей кое-что сообщить… Слушай, мы обязательно увидимся на пасхальных каникулах.
— Хорошо.
— Когда они у тебя начнутся?
— В первую неделю апреля.
— Тогда позвони мне, как только приедешь, и мы что-нибудь организуем. Мама спрашивает: ты сможешь пожить у нас пару дней?
— Скажи, что да, с удовольствием.
— Мне надо идти, Джудит. Папа уже в машине и сигналит нам, а мама уже надевает шляпу и торопит меня.
— Приятных тебе выходных у бабушки.
— И тебе приятных выходных. Не забудь, увидимся на Пасху.
— Не забуду.
— Пока.
В полном расстройстве Джудит пошла сообщить тете Луизе плохие новости.
— Уоррены едут на два дня в Бодмин к бабушке Хетер. Так что завтра их здесь не будет.
— О Боже мой, какое невезение! Но ты не отчаивайся, вы сможете встретиться на следующих каникулах. Будем надеяться, завтра будет хорошая, сухая погода. Тогда Эдна приготовит тебе что-нибудь перекусить, и ты сможешь устроить себе пикник. Прокатишься на велосипеде на море. Или до Веглоса. Там сейчас как раз расцвел первоцвет. Ты могла бы привезти мне первый букет в этом сезоне.
— Да, наверно, я так и сделаю.
И все-таки пикник был неравноценной заменой. Джудит упала в кресло, вытянув ноги перед собой, и закусила выбившуюся из-под ленточки прядь волос. Думая о погубленном воскресенье, она надеялась, что тетя Луиза не расскажет Билли Фосетту о крушении ее планов. Она уже открыла бьио рот, чтобы попросить ее об этом, но тут же передумала. Лучше ничего не говорить. Лучше ни малейшим намеком не выдавать своей инстинктивной антипатии к этому странному, пусть и безобидному старикашке, к которому тетя Луиза — это совершенно очевидно — относится как к близкому другу.
После полудня дождь, моросивший все утро, неожиданно кончился, и день озарился светом солнца; оно то и дело выглядывало из-за огромных туч, плывущих на континент с моря. Тетя Луиза объявила, что идет работать в саду, и Джудит вызвалась ей помочь: выпалывала из мягкой сырой земли сорняки и увозила на тачке сухие прутья. Они трудились на воздухе до половины пятого и успели помыть руки, привести себя в порядок и выпить по чашке чая, прежде чем явился, бодро шагая по ведущей от ворот дорожке, Билли Фосетт.
Они сели в «ровер» (Билли занял переднее сиденье) и поехали.
— Чем вы занимались сегодня? — полюбопытствовал он.
— Садовничали, — ответила тетя Луиза.
Он обернулся на своем сиденье и ухмыльнулся Джудит, показав свои желтоватые зубы и лукаво сверкнув глазами.
— Не больно веселые каникулы, если мемсаиб гонит тебя на работу!
— Я люблю работать в саду, — возразила она.
— А как насчет завтрашнего дня? Связалась со своей приятельницей?
