вели воздушную разведку в интересах Брянского фронта.
10 мая 1943 г. на основании директивы ГШ КА в полку на базе особой авиационной группы Разведуправления ГШ КА и ЦК ВКП(б) была сформирована 5-я ночная транспортная эскадрилья в составе 6 самолетов Ли-2. Эта эскадрилья выполняла специальные задачи Разведуправления ГШ КА и Ставки ВГК по переброске советских разведчиков и специальных грузов в глубокий тыл противника. Эскадрилья выполняла самые разнообразные боевые задачи вне зависимости от секторов боевых действий полка, достигая рубежей: Рига, Вильно, Волковыск, Кобрин, Житомир, Умань, Николаев. Командиром эскадрильи был назначен капитан Г.Г. Дуд- кин, а после его гибели 14 августа 1943 г. – гв. майор В.А. Цуцаее.
Весной и летом 1943 г. эскадрильи полка вели боевую работу в интересах обеспечения Ставки ВГК развединформа- цией при подготовке и проведении Орловско-Брянской операции на Курской дуге, при этом разведка велась с аэродромов: Андреаполь – экипажами 3-й эскадрильи, совхоз Дугино – 1-й эскадрильи, Вязьма – 4-й эскадрильи, Монино – 2-й эскадрильи. Всего было произведено 333 разведывательных полета днем и 102 ночью. Именно этот период в истории полка связан с наибольшими боевыми потерями в экипажах разведчиков. Чаще всего в журнале боевых потерь стоят записи: «Пропали без вести», что не всегда означало гибель всего экипажа, некоторые оставались в живых. Так 31 июля в районе Рославля при выполнении ночного разведывательного полета Ил-4 гв. старшего лейтенанта В.Г. Кокорева был подбит при выполнении ночной разведки в районе Рославля. Самолет загорелся, командиру не оставалось ничего другого, как отдать команду покинуть борт. Командир прыгнул последним. Экипаж после прыжков с парашютом разбросало по лесу, собраться не удалось. Сам Кокорев блуждал по смоленским лесам трое суток, пока не повстречал мальчика-пастуха, который и привел его к партизанам. После проверки Кокарев воевал рядовым партизаном. В этот же отряд попал стрелок-радист Крохин из экипажа Ил-4 гв. старшего лейтенанта Чупкина, сбитого 3 августа. Почти через месяц, 24 августа, Кокорева в оборванной фуфайке, заросшего и исхудавшего вывез из партизанского края на аэродром Хламово (г. Мещерск), где базировался 1 -й отд. полк ГВФ, на связном По-2 лейтенант Банников. После возвращения в родной полк офицер СМЕРШ «рекомендовал» командиру полка не посылать Кокарева на боевые задания в тыл к немцам. Так «везло» не всем, многие действительно попадали в плен, а были и такие, кто выйдя к своим, после скитаний по немецким тылам, не могли доказать своей невиновности и попадали либо в лагеря, либо в штрафбат.
В дальнейшем работа полка была направлена на обеспечение Ставки ВГК развединформацией при подготовке и проведении Смоленско-Рославльской операции. 1-я эскадрилья вела разведку на Ту-2 с аэродрома совхоз Дугино. Сюда же 11 августа 1943 г. были перебазированы для ведения ближней разведки четыре экипажа Пе-2 4-й эскадильи. 3-я эскадрилья гв. майора Малютина с аэродрома Андреаполь вела разведку дальних подступов к Смоленску. При этом воздушная разведка велась на полный радиус в секторе: Невель – Даугавпилс – Рига по северу, и Орел – Гомель – Лунинец – по югу. Всего в интересах этой операции было выполнено 452 боевых вылета, разведано 85 ж.д. узлов, 130 населенных пунктов, 52 аэродрома.
Весной и летом 1943 г. полк одновременно обеспечивал подготовку двух наступательных операций Красной Армии – Смоленско-Рославльской и Орловско-Брянской: «В среднем за июль- август 1943 г. на железнодорожных узлах вскрывалось подвижного состава: Орша – 80-86 составов из 3050 вагонов и платформ, Минск – 60 составов, Рославль – 25-30 составов, Брянск – 75 составов, Витебск – 50, Жлобин – 65, Гомель – 70 составов.
– Но аэродромах в мае-августе 1943 г. было вскрыто самолетов: Смоленск сев. [Северный]120-130, Балбасово- 130, Старый Быхов – 110, Шоталово – 35, Боровское – 70, Могилев -110, Брянск- 104, Сеща – 50, Орел – 144 самолета.
– Основные приемы и методы разведки аэродромов и железнодорожных узлов, населенных пунктов, дорог были следующими:
1. Маршруты строились с большим числом изломов, не допуская полетов вдоль важных дорог более 200- 250 км, без надобности на крупные пункты при полете к основной цели экипажам не заходить.
2. Переход линии фронта осуществлялся над менее активными участками фронта на высоте 7000-7300 м или в облачности.
3. При облачности разведка производилась визуально или фотографированием под нижней кромкой облаков.
4. Высота фотографирования обусловливалась масштабом 80- 120 м/см.
5. Подход к объекту совершался вне дорог с приглушенными моторами или в облачности, как правило, против солнцо, в момент фотографирования скорость постоянно увеличивается с уходом от объекта на солнце и максимальной скорости с разворотом но 40-60 град.
6. Противозенитный маневр над объектом производился за счет полета со снижением и по курсу но 10 -15 град.
7 Дороги просматривались одновременно несколькими экипажами на глубину суточного пробега ж.д. составов.»
Для достижения наибольшей глубины разведки на самолетах Ту-2 и Пе-2 летом-осенью 1943 г. полк продолжал базировать свои эскадрильи на оперативных аэродромах, удаленных от линии фронта на 70- 100 км:
– 1-я эскадрилья: Мигалово, совхоз Дугино, Двоевка (Вязьма);
– 3-я эскадрилья: Выползово, Андреаполь, Колпачки;
– 4-я эскадрилья: Монино, совхоз Дугино, Выползово;
– 2-я и 5-я эскадрильи: Монино, для дозаправки использовались аэродромы подскока совхоз Дугино, Андреаполь, Выползово, Конотоп, Краснодар.
2-я эскадрилья вела боевую работу ночью, одиночными полетами на разведку и «свободную охоту» с выполнением бомбометания на высотах 2000-3000 м, то есть в зоне эффективного огня малокалиберной зенитной артиллерии. На этих же высотах действовали немецкие ночные истребители Bf. 110. Тактика ведения ночного боя с истребителями себя не оправдала. Оно предусматривала уход от атакующего истребителя с увеличением скорости. Но Ил-4 по скорости значительно уступал Bf.l 10, поэтому увеличение скорости лишь играла на руку пилоту истребителя, облегчая ему маневрирование во время атаки. Майор Романов предложил не увеличивать, а наоборот – снижать скорость, одновременно выполняя «змейку». При таком маневре разведчика истребитель проскакивал вперед, теряя из виду объект атаки.
Загрузка Ли-2 5-й ночной транспортной эскадрильи
Ночники все-таки подвергались атакам вражеских истребителей гораздо реже, чем дневные разведчики, для которых воздушные бои и обстрелы зениток являлись, в общем-то, обычным делом: « 7 октября 1943 г. тов. Сугрину было поставлено задача фотографированием в масштабе 50 мм в 1 см установить систему оборонительного рубежа на участке Витебск – Орша в плохих метеоусловиях (дождь, туман). Придя в район разведки (погода была 10 баллов, Н= 1000 метров, местами дождь), тов. Сугрин, чувствуя всю важность выполнения поставленной задачи, не считаясь ни с чем, идет на ее выполнение, при фотографировании попал под сильный обстрел МЗА искусным маневром ушел в район Орша, где был атакован двумя ФВ-190, резким набором высоты ушел в облака. После выполнения задания при перелете
