Или имело?
– Тут подумал, – вдруг вымолвил управляющий. – Выгоднее команчей не убивать, а ранить. Убитого бросить могут, а еще живого надо забирать с собой. Переранить половину или хотя бы четверть – поневоле вынуждены будут уходить, – чтобы довезти приятелей живыми.
В ответ лишь кивнули. Предложение выглядело здравым. Жаль, осуществить его было почти невозможно. Тут вообще бы попасть. До сих пор просто считали удачные выстрелы, не вдаваясь в подробности, куда именно пришлась пуля. Воцарившаяся жара вызывала жажду, а воду и вино приходилось экономить. Как следствие, разговаривать было тяжеловато еще из-за сухости во рту.
И до вечера далеко. Не факт, что уйдут, хотя и хотелось бы верить. Но раз уж решили поджечь, значит, дом им больше не нужен. Факел – ерунда. Вот обложат стену соломой да натаскают ее же в соседнюю комнату…
Мысль обожгла не хуже огня. Луис Альберто даже осторожно выглянул. Точно! Кто-то уже тащил охапки травы, сухой по жаркому времени. Такая займется, и все.
Пришлось в нескольких словах сообщить соратникам о перемене тактики. Штурм был не настолько страшен, а вот теперь поневоле надо было отбиваться, чтобы не зажариться живьем.
– Берешь на себя стрелков, а я убираю носильщиков, – приказал управляющий Сальваторе. – Педро держит дверь. Мало ли… Ну, с богом!
Одно ружье пришлось отдать слуге, однако и по три ствола на человека – сила. Еще бы не тратить столько времени на заряжание!
– Давай! – Луис Альберто выглянул первым, мгновенно прицелился и выстрелил из ружья. Сразу отбросил оружие, пригнулся, пропуская в комнату очередные стрелы.
От соседнего окна такую же процедуру проделал Сальваторе.
Затем пришла очередь пистолетам. Сальваторе не повезло. То ли он не успел пригнуться после очередного выстрела, то ли лучник попался ловкий, но стрела впилась мужчине в левое плечо.
– Дьявол! – выругался раненый.
Он присел под прикрытием стены, дернул и извлек стрелу наружу. Рубашка немедленно густо окрасилась кровью.
Команчам досталось еще больше. Пять пуль нашли себе три жертвы, и это заставило индейцев поневоле отпрянуть в сторону от простреливаемого пространства. Жаль, единственный заряженный пистолет валялся рядом с Сальваторе, а то можно было бы добавить вдогонку.
Педро уже торопливо заряжал. За дверью было пока сравнительно тихо. Команчи не привыкли действовать слаженно. Договорились бы заранее да напали с двух сторон, а так получилась невольная пауза, которой было просто грех не воспользоваться. Хотя бы для продолжения боя.
– Как ты? – мимоходом спросил Луис Альберто.
Осматривать чужую рану было некогда. Успеть бы перезарядить оружие, а прочее придется оставить на потом. Без оружия – заведомая гибель, раненый ты или живой.
Раненый лишь грязно выругался в ответ. Левая рука действовала плохо, кровь продолжала течь, и даже в лучшем случае гарантировала потерю сил.
Перевязываться пришлось самому. Сальваторе кое-как оторвал кусок рубашки и, помогая себе зубами, попытался обмотать рану. Место было неудобным, оторванный кусок вышел маловат, но помощи просить мужчина не стал. Он тоже прекрасно понимал: главное – успеть подготовить оружие, иначе никакая перевязка никому не поможет.
Наконец пистолеты и ружья были подготовлены к стрельбе. Луис Альберто сразу выглянул, ругнулся сквозь зубы и взялся за фузею.
– Что там? – спросил Сальваторе.
Он никак не мог остановить кровь. Но Педро сжалился, пришел на помощь, и кое-как плечо перетянули.
– Опять подкрадываются. Мало мы им всадили! – управляющий чуть приподнялся, выстрелил и сразу укрылся.
– Кажется, попал. Да сиди ты!
Сальваторе уже нащупал пистолет, но, повинуясь окрику старшего, вновь опустился на пол. Педро лихорадочно заряжал. Раз тактика команчей переменилась, оставалось одно: ни в коем случае не подпускать их к стенам.
Выстрел. Стрела в ответ. Было бы хоть ружей побольше, чтобы не ждать, пока Педро вобьет в ствол порох, пыж да пулю!
Помогало лишь то, что перед окнами была обычная лужайка, а не парк. Команчам просто некуда было прятаться. На открытом месте трудно избежать свинца, тащишь ли ты солому или стоишь наготове с луком. Теперь индейцы предпочитали бегать по опасному месту, а кто-то из самых горячих попытался даже проскакать на коне, выпуская стрелы на ходу.
Луис Альберто рычал, когда пуля настигала цель, ругался, промахиваясь. Последнее случалось, разумеется, чаще, но еще несколько индейцев отправились в царство предков, другие же старались уползти прочь.
Комнату заволокло дымом, и дышать стало трудно.
– Порох кончается, – голос Педро несколько остудил управляющего. – Хватит на пару раз, и все.
Новость поразила. Хотя Луис Альберто прекрасно знал об ограниченности запасов, но чисто умозрительно. А вот теперь страшная картина становилась реальностью. Несколько выстрелов – и что потом делать?
– Сожгут ведь, гады!
Словно в подтверждение слов, из-за двери раздался шум. Похоже, там что-то подтаскивали, набрасывали, и не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что именно.
Управляющий в гневе разрядил все три ружья по двери. Что толку в оружии, если команчи подожгут соседние комнаты? И не прорвешься через дом. Пока сдвинешь мебель назад, услышат, встретят. Когда же разгорится, вообще будет уже поздно что-нибудь предпринимать.
Вон, вроде бы, к пороховому дыму уже добавился другой. Обычный, от горящей соломы. Или – кажется?
Глава десятая
– Иногда я думаю, князь, не зря ли мы пошли на эту авантюру?
Александр порою любил совмещать прогулку с беседой. Иными словами, совмещать полезное все с теми же государственными делами, то есть просто с необходимым. И, хотелось бы верить, тоже полезным.
Его нынешний собеседник и доверенное лицо Петр Волконский вопросительно посмотрел на друга и правителя огромной Империи.
– Простите, не понял, в какую именно?
– Я имею в виду Мексику. Столько проблем, и ради чего? – Александр поневоле вздохнул. – Утром приходил Канкрин. По его отчетам, колония едва оправдывает себя. Постоянно приходится выплачивать пособия и подъемные новым колонистам. Когда еще деньги вернутся назад? Да содержание там армии… Меж тем финансовое положение России отнюдь не блестяще.
Генералу осталось лишь согласно кивнуть.
Впрочем, он редко спорил с Императором. Отнюдь не потому, что был подхалимом. Просто взгляды на многие вещи у Волконского совпадали с Александром еще со времен молодости, когда князь был всего лишь гвардейским офицером, а Император – Наследником. Они уже тогда были дружны, и в мартовский день при восшествии Александра на престол князь сразу стал генералом и генерал-адъютантом.
В дальнейшем он сполна оправдал свои чины организацией квартирмейстерской службы. Не говоря уже про личные подвиги под Аустерлицем.
– Но отступать тоже нельзя, – после некоторой паузы произнес генерал. – Воспримут как нашу слабость. Раз уж ввязались, надо идти до конца. Финансовое положение никогда не было хорошим.
– Вы верно заметили. Отступать мы права не имеем. К тому же благодаря колонии мы получили возможность влиять на события в той части света. Главное же – если существование территории без
