продать чего-нибудь. Я и глазом моршуть не успела, а он раз – и ту же самую книжку; что я дамочке отложила, схватил и деньги предлагает.
Эта информация заставила Алексея поставить чашку с чаем на стол.
– Вы можете его описать? – попросил он хозяйку.
– Ну, не знаю, – задумалась та над ответом. – Пожилой… сутулый… нос с горбинкой… и еще все щурился так, неприятно…
Кого-то эти приметы напоминади. Но вот кого? Казарин попытался припомнить всех, кто подходил под это описание, но у него ничего не получилось.
– А что было дальше?
Вдова долила кипятку в стаканы и с тревогой сказала:
– Дальше было самое интересное. Когда я ему книжку-то не отдала… я ее отдала дамочке… он вдруг заторопился! И как только она вышла от меня – он шасть к двери и на лестницу. Даже не простился.
Комендантша тетя Катя ходила по подъезду и звала котенка:
– Мурзик! Мурзик!! Кис-кис-кис… Вот чертенок, куда ж ты запропастился?
Она поднялась еще на один этаж:
– Му-рзик!!! Кис-кис-кис… Где ты, паршивец?! Мурзик сидел возле квартиры Чугуновых, принюхиваясь к запаху, тянувшемуся из-под двери.
– Ах вот ты где! – всплеснула она руками. Комендантша наклонилась, чтобы поднять котенка, но в этот момент услышала чьи-то приглушенные голоса. Тетя Катя приложила ухо к замочной скважине – голоса стали отчетливей. Наконец, она решилась и нажала звонок. А когда ответа не последовало, постучала по деревянному косяку и громко спросила:
– Вера! Это ты?
Опять никто не ответил. Она еще раз постучала и прислушалась. За дверью стояла гробовая тишина.
– Померещилось, что ли? – спросила она, обращаясь к котенку, но тот только зажмурился и начал царапать дверную обивку. Тогда Тетя Катя сняла с пояса связку ключей и, найдя нужный, отперла замок. Дверь скрипнула и отворилась. В прихожей никого не было.
– Вер, ты дома? – на всякий случай спросила она.
Ответа не последовало. Комендантша прошла на кухню. На плите стояла кастрюлька, а под ней горел огонь. Взяв тряпку, чтобы не обжечься, тетя Катя сняла крышку. На дне кипятились иглы от шприца. Она не сразу почувствовала за своей спиной движение, а когда обернулась, затараторила:
– А вы… вы кто? Как сюда попали?
Но ответа тетя Катя так и не получила. Рука Владимира Казарина слегка ударила ее в шею в районе сонной артерии, и комендантша, закатив глаза, грузно осела на пол…
– Дт не волнуйся ты, через двадцать минут она придет в себя, – произнес Владимир Константинович, увидев испуганные глаза Анны и пощупав пульс комендантши.
Затем он вынул из кастрюли иглу, надел на шприц и протянул его любимой.
– Коли прямо под лопатку.
Анна дрожащей рукой сделала укол и тревожно посмотрела на Казарина.
– Тебе надо к врачу.
Владимир Константинович надел рубашку и устало ответил:
– Негоже офицеру, да еще бывшему медику, из-за всякой ерунды бегать по больницам. – Затем он накинул плащ и шагнул к двери. – Надо уходить, Аннушка…
Все тем же черным ходом они спустились вниз и неспешным шагом под ручку направились в сторону «Ударника». Со стороны Владимир и Анна напоминали обычную парочку, вышедшую на прогулку. Некоторое время она молчала, но, наконец, не выдержала и робко спросила:
– Володь, а она точно не умрет?
– Комендантша? Не переживай. Через час будет скакать как коза, – успокоил ее Владимир Константинович. – Разве я похож на убийцу симпатичных пожилых дам?
Анна ничего не ответила, только улыбнулась и крепче прижалась к его руке. Так они и дошли до самого «Ударника». Было еще светло.
– Черт, как же не во время ее принесло, – вздохнул Казарин. – Еще часа два где-то придется слоняться…
Договорить он не успел – на мостике через Отводной канал показался патруль. Долго не раздумывая, Анна подтолкнула Казарина к кассам кинотеатра, и они скрылись за стеклянной дверью. Подойдя к окошечку, она сунула деньги и попросила:
– Два билета, – и тут же добавила: – На последний ряд.
Кассирша усмехнулась:
– Именно на последний?
Анна покраснела и вновь улыбнулась. Кассирша протянула два билета и, проводив их взглядом, вздохнула:
– Счастливая…
