вышивальщицы и сами ростом не больше иголки! Венчало все это великолепие Иркина шапочка с кружевной накидкой, тщательно вычищенная.
А еще украшения! Ведьмочка слегка поморщилась. Серьги здоровущие, прям как с лотка турецкой бижутерии! Только вот вставленные в них камни мерцают так, что за стекляшки их не примешь. Ирка с замиранием сердца поняла, что серьги-то – чистое золото! Ничего себе! И еще ожерелье… Вид его заставил девочку вздрогнуть. К цепи из крупных золотых звеньев прикреплен очень странный кулон – вырезанный из черного турмалина вороной конь. Жеребец выглядел как живой – виден каждый волосок в гриве, каждый могучий мускул, играющий под гладкой черной шкурой. Дрожащими руками Ирка взяла украшение. Показалось ей или нет, что по ее ладони мягко ударило крохотное копытце и послышалось тихое приветственное ржание? Девчонка с облегчением рассмеялась и принялась натягивать на себя разложенную перед ней одежду.
– Эй-эй, я косы не ношу! – предостерегающе воскликнула она, сообразив, что ачуч-пачуч опять принялись за манипуляции с ее волосами и делают что-то похуже завивки на горячий железный прут, которую ей устроила графиня Татьяна.
Ачуч-пачуч хватали Иркины пряди, прыгали у девчонки с плеч и, словно воздушные гимнасты, летели навстречу друг другу. Пряди захлестывались, переплетались между собой, Ирка и охнуть не успела, как ей на грудь оказались перекинуты две толстые косы. Девчонка пожала плечами – ладно, один раз можно и так. Она надела украшения – тяжелые серьги закачались у плеч – и поправила спускающуюся с шапочки кружевную накидку. И обнаружила, что скатившиеся с нее, как муравьи, ачуч-пачуч теперь со всех ног бегут по противоположной стене. И у каждой в поднятых над головами ручках зажато маленькое карманное зеркальце без оправы. Ачуч-пачуч распределились по стене – края зеркалец сомкнулись. В мгновенно возникшем на стене огромном зеркале Ирка увидела себя.
– Ох! – коротко выдохнула она.
Она никогда не считала себя красавицей. Нет, нормальная девчонка, конечно, но не Мисс Вселенная. Но тут! Такой она не была никогда, даже в бальном платье! Золотые серьги бросали теплый отблеск на бледное лицо, глазищи из-под вышитой шапочки сияли пронзительной зеленью, черные, как ночь, косы казались длиннее, чем были на самом деле, а талию, стянутую узорчатым поясом с золотыми кистями, можно двумя пальцами охватить. Рот у Ирки даже приоткрылся от изумления – это я? Неужели это я?
– Вы сказочно хороши, панна Ирина, – с легкой грустью сказала Татьяна.
Ирка, с трудом заставив себя оторваться от собственного отражения, обернулась. Вышитый тараз Таньке шел, но все-таки не так, как Ирке. Светлые, тоже заплетенные в косы волосы и утратившие сейчас ведьмовскую зелень голубые глаза не сочетались с его хищной красотой. Зато на поясе у графини, на толстой серебряной цепочке болтался… рог полисуна. Отлично, значит, все трофеи на месте. Ирка довольно кивнула, еще разок полюбовалась собой в зеркале и, горделиво выпрямившись, уступила место подруге.
– Ну что, пойдем? – через плечо бросила она, направляясь к вновь распахнувшейся двери.
Неся спичечные факелы, неспешно шагала процессия ачуч-пачуч. Пристукивая каблучками туфелек с загнутыми носками, Ирка шествовала за ними. Рядом, искоса поглядывая на горделивую подругу, шла притихшая Татьяна.
Они остановились перед очередной маленькой дверцей. Та распахнулась, процессия втянулась внутрь. Пригнувшись и щурясь от яркого света тысяч спичечных факелов, Ирка последовала за ними… и очутилась точно позади уже виденного ею кирпичного помоста в парадном зале. Из-за помоста слышалось гудение вроде шмелиного, похоже, зал до отказа был набит перешептывающимися ачуч-пачуч. Восседающая за лупой бабушка Сирануш махала рукой, предлагая подняться. Ирка не слишком задумывалась – зачем, она знала только, что сейчас, как сказала Танька, сказочно хороша. Жалко – фотоаппарата нет! Ну хотя бы показаться кому, хоть ачуч-пачуч, чтоб потом было что вспомнить!
Она медленно и величественно взошла на помост. Краем глаза она видела, что рядом с ней поднимается Танька, но Ирке было не до подруги – она упивалась своей красой.
Реакцию ачуч-пачуч выдали что надо! Сперва перешептывающиеся крохи замолчали, все как один! А потом дружно – а-ах! – хватанули ртами воздух, да так и замерли, не дыша! Ирка обвела зал огненным взглядом зеленых глаз… и тут ачуч-пачуч выдохнули. Все. Разом. Одно-единственное, благоговейно прозвучавшее слово:
– Блондинка!
Тысячи глазок с немым восторгом уставились на Танькины светлые косы.
Глава 20
Сватовство Армена, мелкого царя
Ирка едва не пошатнулась. Она стремительно обернулась к Таньке – и увидела, как на бледных щеках подруги разгорается смущенный и радостный румянец.
Наряжавшие девчонок ачуч-пачуч, все как одна смуглокожие и черноволосые, дружно негодующе фыркнули – и отхлынули к складкам Иркиной юбки, всячески выказывая ей свою поддержку. Бабушка Сирануш неодобрительно поджала губы. И даже сама Ирка чувствовала, что смотрит сейчас на Таньку как- то не по-хорошему. А та-то, та! Краснеет, глазками стреляет, ножку из-под подола выставила, а еще графиня!
В блеске золотой вспышки Армен переместился на помост, ухватился за подол Танькиного платья и завопил:
– Женюсь! На блондинке женюсь, слюшай, а! Готовьте свадьбу!
Кокетничающая и трепетавшая ресницами Татьяна резко очнулась, выдернула подол из цепких пальчиков ачуч-пачуч и отпрыгнула назад:
– Нет!
Еще секунду назад заходившаяся от натуральной ревности Ирка тоже очухалась:
– Она не согласна, ей нельзя! – она вклинила носок своей туфельки между подругой и тянувшемуся к ней Армену. – Танька… это… графская дочка, вот! Их непонятно за кого замуж не выдают!
– Ачуч-пачуч – понятно кто! – возмущенный Армен снова стукнул себя кулаком в грудь. – Ачуч-пачуч концом света занимаются!
– Что за глупости говоришь, слюшай, э? – за своим увеличительным стеклом возмутилась бабушка Сирануш. – Разве ачуч-пачуч хотят, чтоб конец света был? Конец света будет – ачуч-пачуч не будет! Ачуч- пачуч должен правильно поступать, так поступать, чтоб конец света не было! – она очень и очень многозначительно поглядела на внука, а потом покосилась на Таньку. Ирка этих переглядок не поняла, зато Армен, кажется, отлично понял, насупился и пробурчал:
– Зачем такое сказала, бабушка? Неужели от маленькой свадьбы вот так возьмет и наступит большой конец света?
– А ты хочешь делать маленькую свадьбу? Какой жадный мальчик, э?
– Зачем маленькую – большую свадьбу делать будем, всех позовем! Только свадьба одна, невеста одна – откуда конец света?
– Слюшай, ты только начни, и покатилось: одна невеста, два невеста, три… А там и конец света!
– Ти-ихо! – перекрывая перебранку бабушки и внука рявкнула Ирка, с опаской поглядывая на Таньку.
На физиономии подруги была написана дикая паника. Кажется, сейчас она просто рванет прочь, топча подвернувшихся ачуч-пачуч, а вот этого Ирка допустить не могла. В конце концов, она честно собиралась выйти под убийственное солнце! Но если уж они все равно, пусть против ее воли, попали в шестой тур, надо хоть задание узнать! Вдруг им еще удастся выскочить из игры? Жечь-то себя ей на самом деле не хотелось до слез – это страшно больно и очень обидно!
– Спокойно! – сказала Ирка, глядя на враз притихших от ее рыка ачуч-пачуч. – Какая свадьба, какая невеста? Это только вам кажется, что Танька большая, на самом деле она еще маленькая замуж выходить… – начала Ирка и обескураженно смолкла.
