называть так. Пощупал пульс.
– Вроде жива…
Зиг встал, посмотрел в маленький металлический прямоугольник, в котором светились незнакомые образы.
– Знаете, что… – каким-то севшим голосом произнес он. – А ведь она – не Поджигатель. Она вообще не из Линии Сильных…
– Так кто же она, черт возьми? – нетерпеливо спросил Мах.
– На Безмолвную не похожа, – задумчиво проговорил Гор. – Болтает – не остановишь…
– Вы не поверите, – удивленным голосом сказал Зиг, смотря то на Гора, то на Маха. – Она – краткоживущая.
– Что?! – хором воскликнули Гор и Мах.
– Землянка, – сказал Зиг и, словно оправдываясь, выставил перед собой панель с мешаниной невнятных цветных образов. – Так, по крайней мере, говорит сенсор…
Все трое обескуражено уставились на бессознательно замершую на полу девушку. Наконец, Гор спохватился:
– Надо ее развязать!
– Валяй! – согласился Мах, на всякий случай снимая пистолет с предохранителя.
Гор развязал тугие узлы, после чего бережно уложил девушку обратно в кресло. Безмятежность на ее лице сменилась мукой.
– Разбудить, что ли? – сказал Гор.
– Да-да, конечно, – спохватился Зиг.
Он поднес к руке девушке все тот же цилиндрик – но, на этот раз, другой стороной. Снова сверкнул разряд – и девушка застонала.
На этот раз – вполне по-человечески…
– Что… Что случилась? – слабым голосом произнесла Даша, слепо щурясь на не слишком яркий подвальный свет. – Где я?
– Надо же, некоторые вещи ставят в тупик даже такую опытную диверсантку, – ухмыльнулся Мах.
– О чем вы? – испуганно озираясь, спросила девушка.
Выглядела она вполне испуганной, и ее растерянность показалась Гору искренней. Все-таки Гор был Мимом, и не знающий планетной принадлежности актерский принцип со знаменитым «не верю!», составлял часть его сущности. Конечно, Гор не знал этой крылатой фразы. Зато вдруг почувствовал, что его способность ощущать фальшь и достоверность неимоверно выросли.
Это было странно и удивительно. Гор знал, что жизнь его быстро сокращается, и силы незаметно покидают его. Но способности Мима не только не теряются от недостатка практики – они растут, и растут невероятно быстро! Это стало ясно уже во время второй схватки с применением Отражения. А теперь уже не вызывало ни малейшего сомнения.
Может, это – своеобразная реакция организма на убийственное воздействие Земли?
Эти мысли быстро мелькнули в голове Гора, разбившись о последний тезис: не важно – почему. Важно – использовать все возможности для достижения цели…
– Я ничего не понимаю, – всхлипнула девушка. – Я ехала в поезде… И вы… Вы тоже ехали…
Лицо ее вдруг перекосила гримаса ужаса:
– Вы… Вы напоили меня! Отравили – и похитили?..
Даша испуганно сжалась в кресло, словно стремясь продавить его насквозь. Ее тело теперь била мелкая дрожь.
– Что за цирк… – неуверенно произнес Мах.
– Она не притворяется, – сказал Зиг, демонстрируя непонятную цветную мешанину на панели образов. – Я контролирую эмоции…
– Поджигатель может обмануть приборы, – упрямо сказал Мах.
– Но не хорошего Мима, – произнес Гор. – Она не лжет. Она действительно боится. И не знает, что произошло в действительности…
– Если это так… – размеренно произнес Мах. – Если ты действительно знаешь, что говоришь, Мим, тогда мне все ясно. Она – игрушка.
– Что? – не понял Гор. – Какая еще игрушка?
– Очень просто: существо, задача которого – выполнить заложенную программу. В данном случае – землянка, которой незаметно для нее самой вживили управляющее устройство – коммандер. Возможно – просто иглой в кабинете стоматолога. Один из любимых приемов Поджигателей.
– Что вы такое несете? – слабо проговорила Даша. По лицу ее текли слезы, растворяя тушь и оставляя тонкие черные полоски.
Мах продолжал, не обращая на нее внимания:
– Игрушка – удобная вещь для диверсионной работы. Поиграл – и отложил в сторону, пока не понадобится снова. Ее даже не нужно ничему обучать – весь пакет рефлексов заложен в коммандере. Девчонка спокойно приехала бы домой – и ничего б не вспомнила…
– И что теперь? – спросил Гор, с любопытством разглядывая Дашу. – Она перестала быть этой… игрушкой?
– Перестала, – заявил Зиг. – Коммандер, если он там был, растворен «стирателем».
– Что же теперь с ней делать? – задумчиво произнес Мах.
Девушка всхлипнула:
– Только не убивайте меня, прошу вас… Ну, что я вам сделала? За меня вам даже выкуп приличный не дадут. У меня из родственников – только дядя с тетей, они бедные… Или… Или вы… меня… на органы продать хотите…
Лицо ее снова перекосила гримаса страха
Гор подошел к ней, присел на широкий подлокотник кресла, взял в обе ладони холодную напряженную руку. Пристально посмотрел ей в глаза и сказал мягко:
– Успокойся, мы не причиним тебе зла. Мы сами не знаем, что произошло. Но с тобой все будет хорошо…
Убеждение – это очень непростое упражнение. Раньше оно давалось Гору с трудом. Но теперь он чувствовал в себе новые силы. И, как оказалось – не безосновательно.
Девушка перестала дрожать. Лицо ее снова обрело мягкие черты, в глазах появилась прежняя доверчивость.
– Правда? – спросила она. – А когда вы меня отпустите?
– А вот этого я пока не знаю… – честно сказал Гор и посмотрел на Зига.
Тот лишь пожал плечами:
– А что я? Сами решайте. Если Мах уверен в том, что она – просто игрушка…
– Я ни в чем не уверен, – отрезал Мах. – Я знаю только то, что ее использовали против нас. По каким-то причинам – именно ее. Это означает, что она – единственное звено в той цепи, которая тянется от нас к ее хозяевам… Бывшим хозяевам. Лично я за то, чтобы не отпускать ее, пока мы не разберемся.
Гор нахмурился. Ему не очень нравилось держать несчастную девушку в заложниках. Но Мах прав: главная их задача – выбраться отсюда. А для начала – просто выжить.
– Слушай, Даша, ты вообще, куда ехала на этом чертовом поезде? Прости, вырвалось…
– На море, в лагерь, – уже совсем спокойно ответила Даша. – Я должна быть вожатой – две осенних смены. Мы собирались с ребятами, другими вожатыми, на станции встретиться, в Анапе…
– Так, – проговорил Гор, задумчиво запуская пальцы в волосы. – Что ж… Придется тебе некоторое время побыть у нас. Считай, что ты – наша вожатая…
Зиг скрипуче рассмеялся. Мах только лишь покачал головой.
Девушка посмотрела на пленителей ясными глазами и тихо сказала:
– Я так понимаю, что у меня просто нет выбора…
…Сидели вокруг большого прозрачного стола. Прозрачного – не совсем правильное выражение. Стол сделан из невидимого металла – лишь мерцающая полоска безопасности, словно обширный, висящий над полом нимб, говорит о том, что здесь есть что-то твердое. Это единственный
