Угодья фазенды Суспиро простирались до границы штата Эспириту-Санту. За время нахождения в этих краях речь Додо изменялась, приобретая местный выговор, и женщина с гордостью заявляла, что, хоть она уроженка штата Рио-де-Жанейро, она в то же время и жительница штата Эспириту-Санту, и после этого ждала, что ее увенчают лаврами за принадлежность к блестящей культуре, чего из-за ее богатства никто не собирался делать.
К радости Полидоро, Додо дважды откладывала возвращение в Триндаде. На время своего отсутствия неблагодарную миссию следить за Полидоро она возложила на старшую дочь, до которой в конце концов дошли слухи о том, что остановившаяся в гостинице «Палас» Каэтана того и гляди сманит ее отца в свою компанию.
Сославшись на открытие бюста деду, молодая женщина убедила мать приехать немедленно: не отсутствовать же на церемонии, прославляющей род Алвесов, всех его представителей, не исключая дальних родственников, осиянных славой старого Жоакина.
Додо потребовалось новое платье: дорогие тряпки, висевшие в шкафу, ее не устраивали. Зеркало не позволяло надлежащим образом оценить фигуру, а надо во что бы то ни стало вызвать восхищение неимущих женщин.
– Если у меня зеленые глаза, так надо, чтобы это видели, – говорила Додо, прохаживаясь по дому и все подвергая строгому осмотру.
Договорившись с портнихой, чтобы платье было готово назавтра за час до открытия бюста, Додо направилась в лавку Вениериса. Несомненно, он подберет шелк, чтобы тело ее ощущало легкость, которой ей давно не хватало.
Лучше на желтом фоне: желтый цвет привлекает к себе золото и приносит удачу. А мне больше ничего и не надо, радовалась Додо, пройдя с дочерью Новую улицу, где ей приходилось кивать направо и налево.
Найдя лавку закрытой, обе удивились.
– Куда запропастился этот грек? Не вернулся же он в Турцию! – возмутилась Додо, уперев руки в боки. В ее возрасте хватало ей огорчений в постели, где муж совершенно не появлялся.
Проходивший мимо Франсиско не удержался и пришел на помощь женщинам:
– Я из гостиницы «Палас». Если вы ищете Вениериса, не тратьте зря времени. Он заделался художником. Разве вы не знали?
Додо заметила в бегающих глазах Франсиско тайную мысль.
– Где же он спрятался, если не секрет? Буфетчик изобразил смущение.
– В этом городе может затеряться даже иностранец.
Додо в сердцах повернулась к нему спиной. Дочь, опасаясь несдержанности матери, поспешила ее увести. На площади, где бюст Жоакина пока еще был обнесен оградой для защиты от любопытных взоров, она стала утешать Додо:
– У тебя в шкафу полно платьев, к тому же не стоит долго разговаривать с каким-то прохвостом.
Додо задумалась. Этот человек сказал, что работает в «Паласе». Наверняка на кухне, от него несло луком. В свое время Полидоро запретил ей заходить в гостиницу, клялся, что в противном случае уйдет из дома. Додо, хоть и вела с мужем войну, в этом случае решила уступить.
Дома ужин остыл, так и не дождавшись Полидоро. Дочери слегка поворчали, чтобы утешить мать. В конце концов решили, что без отца даже будет лучше: хоть несколько часов в доме будет спокойно.
На следующее утро Додо колебалась, делая выбор между темным платьем, подходящим для торжественных случаев, и платьем цвета спелой тыквы, которое отвечало ее идеалам.
– А куда подевался Полидоро? – спросила она у дочери, встретившись с ней за утренним кофе.
Послала посмотреть постель мужа: если простыни смяты, значит, он ночевал дома, просто ушел пораньше в город, беспокоясь о делах. Префекту Додо не доверяла: во имя тщеславия он был способен забыть о том, как нужно поддерживать свое достоинство на людях. Старался угодить власть имущим, восхваляя правительство в хорошо всем знакомых выражениях.
Направляясь к выходу, Додо поторопила домашних:
– Так ночевал мой муж дома или нет? Глянула на часы.
– Пойдем. Видно, Богу так угодно. Иногда лучше не знать правды.
На площади перед бюстом они повстречаются, и она заставит Полидоро рассказать ей, что с ним творится. А может, он лишь смерит ее взглядом и посыплет солью ее раны.
Пентекостес вышел навстречу Додо. По его знаку принесли зонт от солнца. Затем он галантно взял ее за локоть, на котором висела сумочка, и подвел к бронзовому бюсту, пока что прикрытому национальным флагом.
– У нас есть еще минут десять, не так ли? – Додо не знала, что еще сказать префекту, так как заметила, что Полидоро на площади нет.
– Время никого не ждет, дона Додо, но мы сочтем за честь подождать сеу Жоакина.
Словно повинуясь его желанию, неподалеку от собравшихся на церемонию со скрежетом тормозов остановился старенький «кадиллак» Жоакина.
Эрнесто помог старику выйти из машины; бросились на помощь и другие.
– Я приехал на праздник, а не на собственные похороны, – сказал Жоакин, загораживаясь тростью.
Как только Жоакин ступил на землю, дети из школьного хора по знаку префекта замахали флажками, теми самыми, которые использовались во время шествия Седьмого Сентября [33]. Когда они пришли на площадь, префект распорядился оделить их печеньем и плодами гуараны.
