– И ты сразу пришла ко мне?
– Мне больше некуда идти.
– Ты разве не слышала о том, что я поругался с твоим отцом? И как я его выгнал из дома? Ну, хорошо, почему ты думаешь, что я захочу вам помочь?
– Я просто подумала, что вы это сделаете. Вот и все.
– У тебя довольно странные понятия для девочки твоего возраста. И с этим не поспоришь! Подожди меня здесь. Я пойду с тобой и повидаюсь с твоей матерью.
Он подошел к двери и обратился к своим работникам.
– Меня здесь не будет ко времени окончания работы, поэтому проследите, чтобы все лампы были потушены, и заприте двери. И не вздумайте уйти раньше времени, я все равно узнаю, если вы это сделаете.
Он повернулся к Бет и застегнул свою куртку до верха. Они отправились в путь. Казалось, его не беспокоят темнота и туман. Бет шла рядом и постоянно спотыкалась.
– Возьми меня за руку, пока ты не свалилась в ручей, – сказал он ей. – Тебе нужно больше есть моркови, тогда ты не будешь страдать куриной слепотой.
Кейт сидела на кухне и шила перчатки. Она подняла глаза и сначала ничего не видела, пока они не сфокусировались на старике, стоявшем перед ней.
– Что это значит? Я никого к себе не ждала.
– Вам бы стоило предложить мне сесть. Просто из вежливости.
– С каких пор мы стали вежливыми друг с другом?
– Черт! Эта твоя дочь привела меня сюда, Кейт Тьюк!
Кейт повернулась и зло уставилась на Бет, которая принесла стул для старика.
– Моя дочь – хитрый маленький лягушонок. Она не должна была делать это за моей спиной.
– У девчонки есть чувство реальности. Она сказала, что гордостью сыт не будешь.
– Я ей тоже кое-что скажу, когда мы останемся одни.
– Послушай, – сказал он, прямо восседая на стуле. – Тебе не выдержать. Посмотри на себя. Порыв ветра – и ты упорхнешь отсюда прямо по трубе. Твоя гордость никому не нужна! Мне бы не хотелось, чтобы вдова моего сына жила на подаяния, поэтому давай обо всем спокойно поговорим.
– Вам было наплевать на вашего сына! Вы выбросили его из дома!
– Это старая история. А меня интересует настоящее. Самое лучшее, если вы станете жить в Коббсе. Я не такой бедный и могу позаботиться о тебе и о девчонке.
Кейт сидела молча, сжав губы в тонкую ниточку и прямо уставившись перед собой холодным мрачным взглядом. Бет тихонько ходила по комнате. Она сняла пальто и шарф и повесила все на крючок у двери. Потом подошла к столу и встала в круг желтого света. Старик переводил взгляд с нее на Кейт.
– Ну? – спросил он, и Кейт и Бет подскочили от неожиданности. – Я все еще жду ответа.
– Благотворительность, – сказала Кейт. – Мне не нравится благотворительность от кого бы она ни шла от вас или от церкви.
– Если ты переедешь ко мне с девочкой, вам придется зарабатывать тем, что вы станете присматривать за домом. Раньше этим занималась Гуди Изард. Это совсем не благотворительность, разве не так?
Кейт глянула на Бет. Она больше не злилась, казалось, что она со всем примирилась.
– Тебе следует подумать о девочке, – продолжал настаивать старик. – Не пропадать же ей с голоду вместе с тобой!
– Хорошо, хорошо, – сказала Кейт, – я перееду.
– Вот и ладно. Тогда все решено. Он встал и пошел к двери.
– Я пришлю к вам в пятницу Изарда с тележкой. Ровно в десять утра.
– Эй, – запротестовала Кейт. – Вы меня не торопите! Я должна рассортировать вещи и поговорить с мистером Бейтсом по поводу отказа от домика.
– У тебя есть три дня, Изард поможет вам с вещами. Что касается Бейтса, я разберусь с ним сам.
Старик ушел, а Кейт сидела и смотрела на дверь.
– Наверное, так лучше, – сказала она. – Но мне так неприятно, что-то меня тревожит.
– Тебе хотя бы не нужно будет портить глаза с этим шитьем, – сказала Бет. – Вот сейчас, в сию же минуту, я отнесу все к миссис Топсон!
– Жить в Коббсе. Как все меняется в мире. Просто как гром с ясного неба! По мановению волшебной палочки! Даже и не знаю, что сказал бы твой отец об этом.
– Ты сама знаешь, что он был бы доволен.
– Девочка моя, мне кажется, ты что-то задумала за моей спиной, так?
– Наверное, так, – согласилась с ней Бет.
Уолтер Изард постучал в их дверь ровно в десять утра в пятницу. Во дворе стояла тележка, запряженная пони. Шел дождь и тележка была прикрыта брезентом.
