– Интересно, когда этот момент наступит? – сказал Дик.
Они с Сюзанной обменялись взглядами, полными юношеского разочарования. Заметив это, Кэтрин решила не откладывать разговор с Чарльзом в долгий ящик.
Но вышло так, что на следующий вечер Чарльз вышел из кабинета и сам завел разговор о будущем Дика.
– Дик, совсем забыл тебе сказать, я поговорил с мистером Мейнардом о тебе, и он сказал, что готов подыскать тебе место в Локс.
За его словами последовало холодное молчание. Все три члена семьи, побледнев, смотрели на Чарльза. Затем Дик решительно ответил:
– Извини, отец, но у меня нет никакого желания устраиваться на фабрику. Я хочу стать архитектором, и через две недели я приступаю к учебе в мастерской мистера Боннеми.
Чарльз посмотрел на жену:
– А почему я до сих пор ничего об этом не знаю?
– Потому что ты все время бываешь очень занят, и я ждала подходящего момента, чтобы все с тобой детально обсудить.
– Учеба у архитектора подразумевает, что нам придется ему платить. Это как минимум пятьдесят фунтов, а я не желаю этого делать.
– Соглашение об этом уже подписано и деньги выплачены. Мартин Кокс заплатил. Это был его подарок Дику ко дню рождения.
– Понимаю.
– Чарльз, я знаю, что тебе это не нравится. Но все было сделано еще до твоего приезда.
– Значит, я приехал вовремя – как раз, чтобы расторгнуть эту сделку.
– Но ведь ты не сделаешь этого? Дик всей душой к этому стремится.
– Место Дика в торговле шерстью. Ткани – его будущее. Пока я временно работаю на чужой фабрике, но как только мне представится возможность, я заведу свою. Скорее всего я куплю Хайнолт. Разве есть что-то странное в том, что мне хочется, чтобы мой сын делал одно дело со мной? Чтобы он научился управлять фабрикой и смог заменить меня, когда меня не станет? Разве это не мечта любого отца? И смею вас заверить, я не исключение.
– Нет! Мне этого не нужно! – воскликнул Дик. – Я ненавижу торговлю шерстью и все, что с ней связано. Меня тошнит от запаха фабрики! – Он встал, прошелся несколько раз по комнате, затем остановился и пристально посмотрел на отца. – Если ты попытаешься меня заставить, папа, я поступлю так же, как ты три года назад – я сбегу из дома.
Казалось, еще чуть-чуть – и Чарльз ударит сына. Кэтрин и Сюзанна испугались этого, и каждая по- своему выразила свой испуг: Кэтрин сделала жест рукой, словно пытаясь защититься, а Сюзанна слегка вскрикнула. Лицо Дика напряглось, но он стоял на своем. Наконец к его отцу вернулся дар речи, и он сказал:
– Вам, сэр, лучше пойти в вашу комнату. И тебе, Сюзанна, тоже. И не смейте выходить, пока не получите моего разрешения, оба.
Дети молча подчинились. Тогда Чарльз посмотрел на жену:
– Как я понимаю, мне следует поблагодарить Мартина Кокса за это представление. Мне бы не хотелось думать, что ты одна в этом виновата.
– Чарльз, ты не должен заставлять Дика работать на фабрике. У него астма. Ему вредна шерстяная пыль. Так же, как и Мейнарду. Это опасно для его здоровья. А может быть, и для жизни.
– Но ведь он никогда не страдал астмой.
– Это началось три года назад. Вскоре после того, как ты уехал от нас.
– Еще немного и ты скажешь, что это я во всем виноват.
– Я так не скажу, но врачи полагают, что причиной астмы часто бывают шоки и стрессы. А еще она передается по наследству. Мой брат Хью страдал астмой, и началась она у него именно из-за шока.
Чарльз явно пришел в замешательство. Но тем не менее гнев его не прошел. Просто для него появился новый повод. Казалось, судьба во всем отвернулась от него.
– Ты полагаешь, что мой сын будет страдать меньше, работая архитектором и вдыхая каменную пыль на стройках?
– Он будет работать на свежем воздухе, – сказала Кэтрин. – И он не будет проводить слишком много времени на стройках.
– По-видимому, я должен быть благодарен за то, что он не будет работать каменщиком на каменоломне. Совершенно очевидно, что он сделал свой выбор благодаря влиянию Кокса. Думаю, ты не станешь этого отрицать?
– Нет. Но смею тебе напомнить, что в течение последних трех лет в самые решающие моменты жизни Дика ты не баловал его своим вниманием.
– Вам, мадам, не следует больше тратить усилий на то, чтобы дать мне понять, что я отсутствовал слишком долго. Последствия моего отсутствия слишком очевидны, и теперь, когда я вернулся, мне следует быть особенно внимательным, чтобы мой авторитет не пострадал еще больше. Что касается его карьеры, я понял из твоих слов, что мне следует позабыть о своих желаниях и позволить ему делать по-своему. Что же до его обучения, не может быть и речи о том, чтобы оно было оплачено Коксом. Мне не нужна ничья благотворительность, а особенно его.
– Ну конечно, я тебя понимаю.
