пощады. Но зато до конца моей жизни он никогда не посмеет отчитывать меня за мое поведение или траты.
Мартин познакомился с Энтони в следующий раз, когда Джинни привезла мальчика посетить сестру и племянников. Это случилось через неделю. К тому времени он уже знал о мальчике. Сначала ему сообщила об этом Сюзанна, а потом уже Кэт. Таким образом, Джинни не удалось полюбоваться его изумлением.
– Понимаете, так забавно наблюдать, как реагируют люди, когда я беру с собой куда-нибудь Энтони. Но с вами это не удалось, поэтому вы должны мне описать, что подумали и почувствовали, когда впервые услышали об Энтони. Вы не возмутились, когда узнали, что Джордж изменил мне?
– Почему я должен возмущаться, если вы сами относитесь к этому спокойно? – спросил ее Мартин.
– Одно не мешает другому. Мне было бы приятно знать, что дух рыцарства еще не исчез из мира навсегда. Мне кажется, что если бы вы относились ко мне получше, вам бы хотелось как следует поколотить Джорджа.
– Но, как вы всегда сами говорили, любезность никогда не была мне присуща.
– Но вы должны признать, что я хорошо себя веду по отношению к сыну Джорджа. Ведь я даже хочу, чтобы он жил с нами.
– Да, я полагаю, что вы поступаете весьма разумно.
– Вы это одобряете?
– Да. Вы хотя бы о ком-то будете заботиться. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока не пройдет интерес.
– Какой же вы вредный! – воскликнула Джинни, но в глазах ее плясали смешинки. – Джордж был прав. Я вас абсолютно не волную и не интересую. Значит, меня обманули дважды!
Вскоре усыновление Энтони было оформлено, и он стал жить с Джинни и Джорджем.
Он уже не ходил в школу в Чарвестоне, а занимался с учителем дома. Они думали, не определить ли его в школу в Регби, где раньше учился Джордж, но Джинни запротестовала:
– Он только приехал к нам, как ты его хочешь отослать из дома. Бедному мальчику только девять лет. Он еще не разбирается в жизни.
Джордж не настаивал, поэтому было решено, что Энтони отправится в Регби на следующий год. Если он не занимался с учителем, то в свободное время Джинни таскала его повсюду за собой. Она не могла насытиться своей новой игрушкой, задаривала его подарками.
Кэтрин сказала Мартину, что она может легко испортить и избаловать мальчика.
– Но мне кажется, что она вскоре успокоится. И потом, я думаю, что Джордж не допустит этого. Кажется, они собираются сказать мальчику, что Джордж – его отец, а не дядя. Но ребенку нужно время, чтобы привыкнуть. Джинни сказала, что соседи очень возбуждены, по сама она просто купается во всех этих разговорах и эмоциях. Это в самом деле необычная ситуация.
– Необычная, но довольно частая, – возразил Мартин.
– Да, это бывало даже и в королевских домах, но я не ожидала, что такое случится в моей собственной семье. Однако, я уверена, что все это на пользу Джинни и Джорджу, потому что впервые за многие годы у них появились общие интересы. Надеюсь, отношения у них исправятся.
Кэтрин улыбнулась Мартину и добавила:
– Но она до сих пор безобразно жульничает, когда играет в крокет против Джорджа.
Но летние игры подходили к концу. Вскоре с лужайки убрали ворота, спрятали молотки и шары в коробку. По утрам уже подмораживало, холодная роса покрывала траву. Начали жечь осенние листья, и потянуло терпким дымком.
Вскоре из маленькой березовой рощицы послышался звук топоров. Рощу очищали от слабых и больных деревьев.
Как-то днем Дик, Сюзанна и Энтони помогали жечь деревья, а взрослые стояли рядом и смотрели на костер. Кэтрин разговаривала с Джорджем, а Джинни, стоя неподалеку, беседовала с Мартином.
– Мне грустно видеть, как рубят эти березы, – сказала Джинни. – Я помню, они были здесь всегда, и мы играли среди них в детстве, Хью и я. Мы раскачивались на ветвях, а листья перешептывались у нас над головами… Все это уже в прошлом!
У нее на глаза вдруг навернулись слезы.
– Это были светлые, радостные дни, весь мир был перед нами, и я считала, что мы вечно останемся юными. Скажите мне, Мартин, у вас никогда не возникает такое ощущение, что жизнь начнется для вас заново? Нет, конечно, у вас такого не может быть. Вы так в этом отношении похожи на Кэтрин. Вы всегда делаете то, что должно. Но, как странно, – я, живущая только сегодняшним днем, чувствую, что все уже позади, а вы и Кэт, – у вас все наоборот… Боже, я ничего не могу объяснить и даже не знаю, что я хочу сказать.
Она не отвела взгляда от Мартина и засмеялась сквозь слезы. У нее было такое милое и беззащитное лицо, какое редко удавалось видеть. Мартин начал было что-то говорить, но Джинни резко прервала его.
– Нет, хватит моих глупостей, давайте поговорим о более практичных вещах. Расскажите мне, что вы сделаете с этой землей? Снова посадите здесь березы?
– Нет, Джоб считает, что этого не следует делать: они могут подхватить ту же самую болезнь. Но у вашей сестры есть интересный план, и мне кажется, если вы с ней поговорите, то вам уже не будет жаль этой маленькой старой березовой рощицы.
Березовая рощица, которую спилили, находилась за северной стеной сада, которую всегда называли «глухой» стеной, потому что в ней не было ни ворот, ни прохода.
План Кэтрин состоял в том, чтобы пробить в ней ворота и снаружи в два ряда высадить ракитник
