– Вы уверены, что речь идет об одной и той же леди? – повернувшись к нему, спросила Файер. – Я провела в ее компании много времени, и мне известно, что эта леди может исполнить любую роль, кроме роли внимательной слушательницы.
– Возможно, я поразил леди Шиф своим шармом, – ответил Маккус, восхищаясь тонким узором на веере, которым обмахивалась Файер. – Я помню, как однажды мне удалось безраздельно завладеть даже вашим вниманием.
Увидев выступивший на ее щеках густой румянец, Маккус понял, что девушка догадалась, что он имел в виду. Каждый вечер, ложась спать, он вспоминал, как трепетали ресницы его возлюбленной, когда он касался ее в самых интимных местах, как она дрожала всем телом, охваченная страстью. Не в силах забыть эти мгновения, Маккус испытывал непреодолимое желание вновь обладать ею, и это наполняло его беспокойством.
– Как неосмотрительно с вашей стороны делать подобные замечания на публике, мистер Броули, – захлопнув веер, выпалила девушка. – Я бы не хотела, чтобы вы сравнивали меня с мисс Шиф.
Маккус не давал никому сбить себя с толку. Когда он схватил ее за руку и отвел к окну, Файер невольно вскрикнула.
– Вам действительно хочется узнать все подробности моего разговора с мисс Шиф?
– Я не позволю унижать себя, – сказала она, не заботясь о том, что ее голос звучит угрожающе. Ее зеленые глаза сверкали, как два изумруда.
– Я тоже не позволю унижать себя, особенно каким-то высокомерным выскочкам, которые только и знают, что поглядывать сверху вниз на мир, лежащий у их ног!
Это обвинение привело ее в ярость.
– Немедленно возьмите свои слова обратно! Я не отношусь к этому типу людей.
Маккус опустил глаза, понимая, что был несправедлив. Неужели она виновата в том, что ее высокое положение принадлежит ей по праву рождения? Да, ей повезло иметь все то, о чем он только мечтал, однако ее вины в этом нет.
– Я говорил о мисс Шиф и ей подобных. Но и вы не можете отрицать, что воспринимаете меня как человека, которого можно забыть сразу же, как только на вашем пути подвернется кто-то более стоящий.
– Прошу вас не забывать, что не я, а вы предложили мне эту сомнительную сделку.
Свирепое выражение на ее лице сменилось ангельской улыбкой, которой она одарила проходивших мимо них господ. Они кивнули в ответ, но не посмели подойти, увидев озлобленное лицо Маккуса.
– Не считайте меня дурочкой, мистер Броули, – продолжала Файер. – Хотя со мной и приключилась печальная история, это не означает, что я лишена способности понимать, что происходит вокруг меня. Вы довольно красивый, успешный и умный молодой человек, который нажил приличное состояние. Здесь присутствуют незамужние леди, которые были бы счастливы откликнуться на ваши знаки внимания. Но вы искали меня, и, заметьте, не для того, чтобы исполнять роль услужливого кавалера. Вы не забыли еще, что предложили мне сделку?
Она вложила столько язвительности в свою пламенную речь, что слово «сделка» в ее устах прозвучало как ругательство.
Файер попыталась освободиться от его рук, но он по-прежнему крепко удерживал ее. Ему льстило то, как она отозвалась о нем, и было любопытно, откуда юная леди черпала сведения для составления столь точной характеристики, ведь он так тщательно скрывал свое прошлое. Броули не хотел ссоры, поэтому сказал:
– Я побеседовал с мисс Шиф... – Он остановился и поправил себя: – Вернее, я угрожал ей – так будет точнее. Мне пришлось сказать, что если она не прекратит распускать слухи, то будет иметь дело со мной. Возможно, мое предупреждение прозвучало в неприятном для нее тоне, и это, боюсь, расстроит вас.
Файер скривила губы.
– Не стоит говорить за меня.
Маккус вспомнил те оскорбительные замечания, которые позволила себе в его адрес мисс Шиф, и понял, что он несправедливо обвинил Файер в высокомерии и самодовольстве.
Ощущая неловкость, он сказал:
– Она не очень высокого мнения ни об одном из нас. – Файер поправила белую ленту на своем ридикюле и надолго замолчала. Маккус опасался, что после его признания она замкнется в себе и не захочет поделиться с ним своими мыслями.
– Хотя я высоко ценю вашу готовность защищать мою честь, мистер Броули, смею заверить вас, что мисс Шиф не станет отмалчиваться. Она наверняка уже сидит в магистратуре, сочиняя жалобу относительно вашего грубого обращения.
– Я сомневаюсь в этом. – Маккус усмехнулся и добавил, напомнив Файер ее же слова: – Жаль, что не всем я кажусь красивым, умным и богатым.
– И каким же вы кажетесь другим?
Его лицо ожесточилось, и в серых глазах сверкнула искра.
– Я кажусь им беспощадным негодяем. Человеком, который встречается на их пути лишь однажды.
– О, – только и вымолвила Файер.
Маккус приподнял ее подбородок и пронзительно посмотрел прямо в глаза. Она была так прекрасна, что рядом с ней он казался себе жалким и недостойным ее.
– Я не обманул, когда сказал, что мисс Шиф передавала вам слова извинения. Она больше не побеспокоит вас.
