ГЛАВА 9
В ту ночь Маккусу приснился сон, в котором он почувствовал настоящую боль и тоску. Казалось, холодная черная дыра поглощала его, не давая возможности ни слышать, ни видеть. Он открывал рот, но не мог дышать. Он напрягался всем телом, чтобы сделать хотя бы один глоток воздуха, но тьма словно смыкалась над ним. Маккус явственно ощущал, как его тело уходит под воду и ледяной холод сковывает ему руки. Вода была соленой, и Маккус понял, что он тонет в море. Он боролся за жизнь, пытаясь выбраться на поверхность, но все было тщетно. Вместо прохладного воздуха его легкие наполнялись огнем; боль пронизывала все тело, а глаза выедало дымом. Потом вдруг Маккуса накрыло волной, которая вытолкнула его тело на берег. Он долго полз, пока наконец не оказался на пляже.
Что же произошло? Взрыв?
Маккус перекатился на спину и потер глаза. В ужасе он смотрел на пылающие обломки корабля, тонувшего в море. Повсюду плавали безжизненные тела людей. Поднявшись на ноги, он огляделся по сторонам. Его тошнило от морской воды. Он опустился на колени, и его вывернуло наизнанку. Около тридцати трупов он увидел на мелководье, и несколько дюжин разметало по всему пляжу. Выпрямившись, Маккус заметил, что к нему вернулся слух. Он был единственным, кто выжил после взрыва. Где-то вдалеке продолжалась пальба.
Их предали. Но кто?
Маккус не знал, сколько времени он провел в окружении мертвецов, дрожащий от холода и потрясенный происшедшим. Он не заметил, как к нему приблизились всадники и одна из лошадей остановилась, встав на дыбы прямо перед ним.
– Черт побери, да ты самый живучий из всех подлецов, – осклабившись, сказал один из всадников.
Маккус всматривался в их лица, но никого не мог узнать из-за яркого света. К тому же лица мужчин были прикрыты черными масками.
– Хорошо, что мы догадались проверить. У него, наверное, больше жизней, чем у кошки.
– Не думаю, – мрачно возразил ему второй всадник. – Похоже, он не протянет и до рассвета.
– Ты прав, – согласился первый всадник, лошадь которого все пританцовывала перед Маккусом. Он вытащил пистолет, прицелился Маккусу в грудь и выстрелил.
Маккус схватился за грудь и дернулся всем телом. Гоббс едва не уронил свечу прямо на господскую кровать. Он держал ее перед собой и с тревогой смотрел на хозяина.
– С вами все в порядке?
– Поставь свечу на стол, пока ты не поджег мне весь дом, – простонал Маккус, забывая о хороших манерах из-за пережитого во сне кошмара. – Что ты делаешь? Шпионишь за мной?
Дворецкий, изумленный непривычной грубостью хозяина, поставил свечу на прикроватный столик.
– Я пришел разбудить вас. К вам посетитель.
– В такой час? – спросил Маккус, рассеянно поглаживая шрам на груди. Он не мог вспомнить, когда последний раз возращался к тем далеким событиям, заново переживая их во сне. – Сколько сейчас времени?
– Час ночи. Я сказал, что ему лучше убраться отсюда, но молодой человек настаивал, что он ваш брат, – ответил Гоббс. Подавая господину одежду, он добавил: – Брат или не брат, но ны же не можете принимать гостя с голым задом. – И застыл в ожидании приказаний.
Опустив ноги на пол, Маккус начал поспешно одеваться.
– Значит, Тревор уже здесь?
– Сколько у вас братьев? – спросил Гоббс, все еще раздраженный тем, что ему пришлось натерпеться столько страху.
У Маккуса был только один брат. И только сейчас он осознал, что прошлое снова настигло его.
Он последовал за Гоббсом, не в силах стряхнуть с себя наваждение от кошмара, который привиделся ему с такими подробностями.
Маккусу исполнилось семнадцать лет, и он был достаточно опытным контрабандистом, когда всадник в маске хладнокровно нацелил ему в грудь пистолет и выстрелил. Если бы эти трое были таможенниками, они бы просто арестовали его, однако в ту октябрьскую ночь все люди Маккуса были убиты, а корабли сожжены. У молодого Броули, конечно, возникли подозрения относительно того, кто мог предать их, но он ничего не смог доказать, и личность мужчины в маске, пытавшегося убить его, так и осталась неразгаданной.
– Невозможно выспаться, – ворчал Гоббс, поворачивая к кухне. – Посетители в любое время дня и ночи, но я разве жалуюсь? – Он обернулся к хозяину, бросив на него вопросительный взгляд, но тот хранил молчание. – Нет, я не стану жаловаться, – продолжал бормотать Гоббс. – К тому же вы метались по кровати, словно тонущий человек.
Он открыл дверь, которая вела в узкий коридор.
– Я верный слуга, потому и попытался вас разбудить, чтобы спасти от кошмарного сна. Но что я получаю в ответ? Вы меня так напугали, что у меня душа ушла в пятки. Мне даже показалось, будто на меня напали из засады.
Когда они приблизились к ночному гостю, тот встал. Маккус рассчитывал встретить мальчика, знакомого ему с детства, однако вместо него увидел молодого человека двадцати одного года. Гоббс, очевидно, решил, что парню не мешает перекусить. В одной руке у того был кусок хлеба, а в другой – пиво. На тарелке лежал сыр и два яблока.
– Засады? – переспросил он с набитым ртом.
Маккус подождал, пока Гоббс вернется в свою комнату, а потом приступил к разговору с Тревором. Он присел, терпеливо наблюдая, как брат поглощает холодный ужин, набросившись на еду, словно голодный волк.
Парень прекратил жевать, когда заметил внимательный взгляд старшего брата. Он проглотил кусок,
