пробовать их на живых людях. После этого его первые лекарства могут не подействовать на кого-то, но по крайней мере никого не убьют. Они … - её голос затих, и она уснула.
- Ты знаешь болезнь лучше меня, - сказала Браяру Ларк. Она наклонилась, взяв Розторн за руку. - Я так понимаю, что путаница в голове и бред — это нормально?
Браяр кивнул.
- Это из-за лихорадки. Мы не потеряли почти никого с сыпью. Вот когда она исчезает, тогда лихорадка выходит из-под контроля.
Ларк протянула свободную руку, и взяла его ладонь.
- Мы все выйдем из этого живыми, - серьёзно сказала ему она. - Всё закончится, и у нас всё будет хорошо.
Тем утром Крэйн не ждал, пока его работники закончат в душевой, а мылся вместе с ними. Войдя внутрь, никто не пошёл начинать работать. Крэйн, Оспрей, Браяр и Трис пошли во внутреннюю лабораторию, а все остальные столпились в дверном проёме рядом со столом Браяра. Все взгляды были устремлены на шкафы, куда Крэйн и Оспрей поместили эксперименты с предыдущего дня.
Каким бы серым и мокрым ни был день снаружи, для находившихся внутри он всё равно что был солнечным, когда шкафы были открыты. Лоток за лотком зажигались светом, когда их вытаскивали.
- Что ж, - заметил наконец Крэйн, подробно осмотрев всё. - Что ж. Десять ключей. Ты когда-нибудь встречал замок, который требовал бы их в таком количестве, Браяр?
Мальчик категорически замотал головой, потеряв дар речи. Надежда так сдавила ему горло, что он полу-задыхался.
- А теперь — встретил. Болезнь — самый сложный замок из всех существующих, - сказал Крэйн. - Нам нужно найти ещё ключи, так что приступим? - он посмотрел на свою команду. Они исчезли во внешней комнате, полные жажды деятельности.
- Над чем ты работаешь? - спросила Розторн, протянув тонкую руку.
Даджа подпрыгнула от неожиданности — она думала, что Розторн спала. Когда пальцы женщины требовательно дёрнулись, она покраснела, и передала ей свою поделку. Она пыталась придать медной проволоке форму знаков здоровья и защиты. Она хотела заключить её в латунный круг и повесить над кроватью. Однако по какой-то причине метал выкручивался и нарушал узор, когда она добавляла свою магию.
Розторн посмотрела на узор.
- Интересно. Возможно, с растением получилось бы лучше. Если Браяр сделает подпорку такой формы, мы сможем вырастить на ней плющ. Знаешь, почему я ненавижу эпидемии?
Девочка помедлила, смущённая неожиданной сменой темы. Это из-за лихорадки, догадалась она. Лихорадка заставляла разум Розторн перескакивать с одного на другое.
- Почему? - спросила Даджа.
- Большинство катастроф — быстрые и большие. Ты видишь, как жизни всех людей оказываются перевёрнутыми тогда же, когда и твоя. Дома разрушены, скот погиб. А эпидемии изолируют людей. Они закрываются у себя, пока болезнь забирает одну жизнь за другой, день за днём. Всё больше. Целые города ломаются под грузом потерь. Люди перестают доверять друг другу, потому что не знаешь, кто ещё болен.
- Как ты начала работать с Крэйном? - любопытно спросила Даджа. - Над распутыванием болезней?
- Это была игра, - покаялась Розторн. - Меня послали сюда, чтобы я могла закончить моё послушничество. Крэйн тоже был послушником. Мы были лучше всех в том, что касалось растений. Однажды нас посещала дама, и я вычислила состав её духов раньше, чем Крэйн. Только он тогда не был Крэйном, он был просто Исас, а я была Нива, - её веки начали падать, признак усталости. Даджа налила чашку чая из ивовой коры, и дала ей. Розторн пригубила её, поморщилась, и продолжила: - Так всё и началось. Мы смешивали духи, и давали друг другу день, чтобы вычислить, какие были использованы ингредиенты, и в каком количестве. Затем мы разгадывали ингредиенты в блюдах и в красках для сложных тканей, которые привозили из Алипута. Потом — лекарства, и наконец — болезни. Храм послал нас обоих в Лайтсбридж на три года. Я ненавидела это место, все эти книги и мёртвые химикаты, порошки, ничего живого. И они сделали из него столь многое, из сына графа … - она закончила свой чай, и откинулась на подушки. - Он так надменен. Так хорош в своём деле. Он годами был мне как камешек в сапоге, - она натянула одеяло себе на плечи.
Даджа поставила пустую чашку в ведро для вещей, которые потом будут вымыты в кипящей воде, и закрыла лампу экраном. Она собиралась снова попробовать работать над своим изделием, когда Розторн что-то пробормотала.
- Что такое? - спросила Даджа. - Или ты опять видишь сны наяву?
- Мой мальчик. Вы, трое девочек — позаботьтесь о Браяре. Когда меня не будет.
Сэндри или Трис отчаянно заспорили бы, отказываясь допускать возможность того, что Розторн умрёт. Даджа была Торговкой: среди них считалось безумством спорить, когда больной думал о приближении Смерти. Отрицание лишь сообщало Смерти, что её ждала её излюбленная жертва - человек, которого кому-то будет не хватать.
Даджа не спорила.
- Мы всегда будем приглядывать за ним, - пообещала она.
- И скажите ему следить за моим садом, - прошептала Розторн. Затем заснула.
Даджа вернулась на свой стул, но не могла работать. У неё всё расплывалось перед глазами.
В тот день было найдено так много ключей, что Браяр и Трис шли домой чуть ли не вслепую, у них в глазах всё ещё сохранялись отпечатки от потоков света. Когда они достигли Дисциплины, у них кружилась голова от надежды, и они были готовы рассказать каждому о том, что видели.
Их хорошее настроение испарилось, когда они зашли к Розторн. Она не узнала их. Её лихорадило, и у неё начались галлюцинации. Они слышали, как она просила своего отца пойти на танцы сбора урожая, и, уже более молодым голосом, ругала кого-то за топтание её грядок с саженцами.
Сэндри, сидевшая на стуле у кровати, скорбно улыбнулась им. У неё на коленях лежала вышивка. Когда Трис взяла её, не в силах смотреть на женщину, чья рука беспокойно дёргалась поверх одеяла, она увидела, что вышивка представляла из себя начатый портрет Розторн. Она выронила её из пальцев, как если бы та была горячим углем.
Утром были найдены ещё ключи. Когда Акейша объявил перерыв на обед, Крэйн собрал свою команду.
- Начинайте упаковывать коробки с образцами в ящики, - приказал он. - Если всё пойдёт хорошо, нам потребуется лишь сжечь их содержимое, а потом расплавить коробки. Пока больше не вываривайте образцы синей сыпи. Пяти чанов, которые у нас есть, а также того, что уже помещено в лотки, должно хватить.
- Всё готово? - спросил кто-то. Ещё двое начали аплодировать.
Крэйн покачал головой.
- Насколько я могу судить, мы нашли все ключи к недугу. Теперь мы сформулируем лекарство. У нас есть несколько способов подавить отдельные ключи, которые представляют из себя различные части болезни. Не все эти способы хорошо работают вместе. Плохая комбинация подавителей убьёт пациента так же легко, как синяя сыпь. Также, разные люди реагируют по-разному. Теперь мы должны выработать смеси подавителей, которые помогут наибольшему числу больных.
- Кто-то всё равно умрёт? - прошептал один из мужчин.
- Мы — маги, а не чудотворцы, Клаудголд, - устало сказала Оспрей. - Наша сила имеет пределы, и времени у нас немного.
- Я ничего такого не имел ввиду, - пробормотал Посвящённый Клаудголд. - Я просто библиотекарь.
- Мы все устали, - сказал Крэйн. - И устанем ещё больше, прежде чем всё закончится. Не мог бы ты стереть все свои варианты, Браяр?
