экспертизу. И если факт отцовства подтвердится… Что тогда? Тогда я буду действительно заботиться о ребенке. Старшая сестра совершенно не воспитанна, говорит чудовищно хамским тоном… Заботчиков хватает… Очевидно, в доме бывает много мужиков, и девочка уже многое, если не все, понимает… Женька пока еще маленькая, но дети быстро растут, да и сестренка надоумит… На улице было отвратительно. Он вдруг почувствовал себя бездомным сиротой. Стало невыносимо жалко себя. Поехать к себе на квартиру? Ох, как неохота… И вдруг его осенило. Надо немного напугать Марго. Пусть поволнуется. Конечно, она будет звонить мне и на квартиру тоже, испугается, ее начнет мучить совесть, а я вернусь часа в четыре утра, скажу, что был на корпоративной вечеринке. Хотя нет, не годится, я не так одет. Скажу, что… Надо придумать что-то трогательное и жалостное… Тетушки просто не дадут ей загнобить меня, если со мной случится что-то эдакое… Решено, я скажу, что меня избили и выкинули из машины, машину угнали, нет, не так. Я сел в машину, мне приставили пистолет к затылку, велели ехать за город, а потом в пустынном месте выкинули из машины и уехали, и еще забрали мобильник. И я пешком и на попутках добирался до города. Придется пожертвовать мобильником и рискнуть машиной. И заявить в милицию об угоне. Что ж, цель оправдывает средства. И если Марго не клюнет на эту историю, значит, нам лучше расстаться. Да нет, она клюнет, обязательно… И вообще, скорее всего, дело не во мне, а в Тошкином уходе из дома. У Марго такой возраст, она наверняка мучается при мысли, что в любой момент может оказаться бабкой, для женщин это всегда трудно, осознать, что молодость ушла… А ведь мы хотели завести ребенка и даже очень старались первое время, но ничего не получилось. Он уже ехал за город, туда, где легко можно сесть на электричку. Машину он оставил в достаточно людном месте, забрал из бардачка документы, запер машину и направился к станции. По дороге вымазал грязью куртку и джинсы. В электричке он тщательно продумывал свою историю, потом пришел к выводу, что некоторая небрежность в деталях будет убедительнее. Когда тебе к затылку приставляют пистолет, тут уж не до логики и деталей. Потом пожалел, что так изгваздался, в Москве он будет минут через сорок, а домой, пожалуй, рановато заявляться, пусть поволнуются как следует. Его слегка мучила совесть, но он успокоил ее: это ложь во спасение. Причем во спасение семьи! На следующей станции напротив него села женщина. Молодая, хорошенькая, простенькая.
– Ой, мужчина, я смотрю, вы вроде не пьяный, а как будто в канаве валялись, – кокетливо заговорила она.
– Практически так и было, – охотно откликнулся он. И рассказал ей придуманную для Марго историю.
– Да вы что! В милицию-то заявили?
– А какой толк? Они искать этих бандитов будут? Скажут, мол, вы живы-здоровы, вот и радуйтесь!
– Вообще-то да. Но, может, машину найдут, жалко же.
– Тоже вряд ли. Но я заявлю…
– А вы зайцем едете? – понизив голос, спросила она.
– Зайцем, деньги они тоже отняли.
Глаза у женщины наполнились слезами.
– Ой, бедненький…
Как хорошо, когда женщина такая простенькая, доверчивая… Обручального кольца у нее нет, а глаза ищущие, добрые… Такая будет любить и не мудрствовать лукаво.
– А как вас зовут, милая девушка?
– Лидия. А вас?
– Игорь!
– А вас небось жена дома ждет…
– Да нет, жена отдыхать уехала.
У нее блеснули глаза.
– Знаете, Игорь, я на следующей станции схожу, хотите, зайдем ко мне, почиститесь, покормлю вас, чем Бог послал, а утречком поедете… Если никто не ждет…
А что, может, и вправду пойти с ней? Предложение вполне недвусмысленное, Марго давно к себе не подпускает, а эта Лидочка вполне мила, устал я что-то соответствовать… И впрямь лучше домой утром заявиться… Впрочем, там видно будет.
– Так что, Игорь? Решайтесь!
– Спасибо, Лидочка, если вы так добры… Я с удовольствием.
Марго, ты поссорилась с Даней? – спросила Нуцико.
– Да нет, ссоры как таковой не было.
– Так где же он?
– Понятия не имею.
– И тебе все равно?
– О чем ты, Нуца? Ну ушел, может, у него эфир, а может, вечеринка в каком-нибудь клубе, вернется.
– Позвони ему.
– Хорошо. Позвоню. – Она набрала номер. – «Абонент временно недоступен». Может, он у женщины.
– Марго, не говори так! И вообще, что с тобой? Ты мне не нравишься.
– Если бы ты знала, как я сама себе не нравлюсь.
– Это из-за Тошки?
– Нет, за Тошку я как раз спокойна. Она умная и сильная.
– Но ей только шестнадцать!
– Нуца, ты хотела, чтобы я запретила ей эти отношения? Так она меня не послушается. И потом, она же ушла в семью, в интеллигентную хорошую семью. Так чего копья ломать? Пусть… Обожжется, ей всегда есть куда вернуться.
Зазвонил телефон.
Марго взяла трубку.
– Мама, мамочка, сейчас звонил папа, у него сгорел дом в Малибу! Ты знаешь, там пожары…
– Боже мой! И что? Надеюсь, никто не пострадал?
– Нет, они оттуда съехали, у них еще квартира в Нью-Йорке есть, но сейчас они живут в отеле, папа не может бросить бизнес.
– А ты сказала папе… что вышла замуж?
– Сказала, но не так… Он бы нас не понял… Я просто сказала, что теперь живу вместе со своим парнем.
– Так ему понятнее?
– Мам, ну если б я замуж выходила, он бы удивился, что на свадьбу не позвали… И еще, мам…
– Да, Тошенька?
– Папа предложил, когда я сдам экзамены, а Гриша защитит диплом, приехать к нему в Нью-Йорк, он открывает там филиал своей фирмы и говорит, что Гриша может у него работать…
– И что ты ему сказала? – упавшим голосом спросила Марго.
– Пока ничего, но Гришка так загорелся… Он говорит, это будет классная школа… Мамочка, но мы же не насовсем… – Тошка почувствовала, что мать убита этим известием.
– Мамочка, но это же еще не скоро, пока экзамены, диплом, может, и передумаем еще… – попыталась она смягчить уже нанесенный удар. И кто меня за язык дергал? Просто я привыкла, что маме все можно сказать…
– Да, разумеется, время на размышления еще есть, – в очередной раз справилась с собой Марго. – Ну, как тебе там живется, Тошенька?
– Мамочка, мне так хорошо! Хотя Ольга Дмитриевна жучит нас с Таськой будь здоров, но она нами довольна. Гранит науки не такой уж твердый, если грызть его вдвоем. Ольга Дмитриевна считает, что мы сможем сдать экзамены уже в марте. И вообще, мамочка, я такая счастливая… просто нет слов…
– Да, если уж у тебя нет слов, – засмеялась Марго. – Значит, я тоже счастлива.
– Что-то в голосе счастье не очень слышится.
– Ерунда, я просто устала.
– Мамочка, я тебя так люблю, ты самая лучшая мама на свете.
