что? Они смогут добиться большего на мирных переговорах? В обмен на что?»
Тейлор подумал о Козлове, и его начало трясти от злости.
– Один М-100 остался на земле, – раздался голос Паркера по внутреннему телефону.
– Всем станциям доложить по очереди, – приказал Тейлор.
Вертолет на земле.
– Это Один-пять, – доложил экипаж другого вертолета. – Его сбили. Огненным шаром.
От взрывов внизу их подбросило вверх и кабину сильно тряхнуло. Тейлор схватился за поручни сиденья.
– Набирай, – закричал он, застегивая ремни безопасности.
– Я набираю максимум, – закричал в ответ Кребс.
По внутреннему телефону зазвучал голос Мередита, он изо всех сил старался сохранять спокойствие:
– Проверь, что с Один-пять. Он слишком медленно взлетает. Его не видно в огне.
– Всем станциям, – прокричал Тейлор в микрофон, – черт вас дери, докладывайте.
М-100 доложили по очереди. Не ответил только Один-пять. Все остальные машины поднялись над огненным ковром.
– Мерри, – приказал Тейлор, – начинай разрабатывать новый маршрут. Оставь все остальные дела. Хэнк, – вызвал он начальника оперативного отдела и боевой подготовки. – Мы возвращаемся на курс полета и летим в Баку.
Кребс недоверчиво взглянул на Тейлора.
– Не беспокойся, Утенок. У нас теперь новый план.
Уорент-офицер покачал головой.
У самого их хвоста раздались мощные взрывы, и ударной волной подбросило набирающий скорость вертолет.
– Хэнк, – позвал Тейлор. – Попытайся вызвать изображение места, куда упал Один-пять. Посмотри, что там осталось.
– Вас понял.
Вдруг серое небо как бы раскололось на две части. Впереди простиралось зелено-серое бурное море и его далекие берега. Вид моря, казалось, обещал безопасность.
– Ты знаешь, – горько сказал Тейлор Кребсу, – должно быть, их системы в ужасном состоянии. Мы нанесли им вчера серьезный удар. Иначе они бы нас сбили. – Он чувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Он пристально смотрел на море. Оно было похоже на ожившую стальную глыбу. – Огонь был слишком беспорядочным. Им следовало ударить по нашим вертолетам всеми ракетами сразу.
– Изображение на экране, – перебил его голос Паркера.
Тейлор поднял голову и посмотрел на центральный экран монитора. На радиолокационном изображении местности в рентгеновских лучах сквозь огонь и дым можно было видеть останки М-100, разбросанные на расстоянии нескольких акров.
– О Боже, – прошептал голос по внутреннему телефону.
Тейлор нажал на кнопку – и изображение исчезло.
– Забудь об этом, – сказал он холодно. – Нам повезло.
Ничего не могло остановить его сейчас. Никакие потери – ни свои, ни иранцев, ни повстанцев, ни японцев, ни даже русских.
Он снял наушники и встал с кресла. Он хотел поговорить с Козловым. Этому сукину сыну придется ответить на его вопросы.
Звук голоса Кребса остановил его.
– Твою мать, – с отвращением сказал старый уорент-офицер. Он посмотрел на Тейлора.
Но Тейлору не нужны были дальнейшие объяснения. На экране появились яркие вспышки, и Тейлору все стало ясно.
– Насколько я понимаю, они хотели убедиться, что ничего не осталось, – сказал Кребс.
– Бандиты, – сказал Тейлор по командной связи. – Вверх на девять часов.
Кребс начал разворачивать М-100 вверх и влево.
– Я сам поведу машину, – сказал Тейлор, взяв в руки рычаги ручного управления. – Ты будешь стрелять.
На индикаторе боевых действий было видно, как остальные четыре машины последовали за ним. Но боевой порядок был слишком очевидным, слишком предсказуемым.
– Один-один, Один-два. Я Фокстрот Один-ноль. Идите вверх. Идите один над другим. Один-три, Один- три. Оставайся со мной. Конец связи.
По внутренней линии связи раздался голос Мередита.
– Мы их засекли. Я даже слышу их. – Затем он на минуту замешкался.
– Какие это машины? – требовательно спросил Тейлор.
– Японские боевые вертолеты. Последняя модификация «Тошиба».
– Вас понял. Начинайте осуществлять программу мер радиопротиводействия.
Боевые машины противника быстро приближались. Сорок миль. Тридцать миль.
– Что еще, Мерри?
Опять наступила минутная пауза.
– Голоса, – сказал Мередит, – похоже, это южноафриканцы.
Тейлор схватил рычаги управления. Время сыграло с ним злую шутку. Прямо здесь, над Каспийским морем.
«Ну что ж, так тому и быть», – подумал он.
– Подтверди осуществление всех мер радиопротиводействия, – сказал Тейлор.
Он решил сохранять выдержку. Ничего особенного в том, что это были южноафриканцы. Но он никак не мог до конца отделаться от возникавших в памяти воспоминаний. Дерзкий молодой капитан, парящий над скудной африканской растительностью. Тот же молодой капитан, охваченный ужасом. Пистолет, приставленный к голове мальчишки с перебитым позвоночником. Муравьи, ползущие по глазам мертвого человека. Путешествие по реке в самом центре умирающего континента.
Да. Тейлор помнил южноафриканцев.
Вдруг изображение на мониторе стало нечетким.
– Сволочи, – сказал Кребс. – У них какие-то новые сволочные штуки.
– Мерри, – почти выкрикнул Тейлор, с трудом сдерживаясь. – Хэнк, ударь по ним во всю силу. Уничтожь их к чертовой матери.
– Двадцать восемь миль, – сказал Кребс. – Сближаемся.
Изображение на мониторе цели стало еще менее четким.
– Перевести боевой комплект на автоматическое наведение, – сказал Кребс. – Будем надеяться, что это сработает.
Тейлор чувствовал, как холодные капельки пота выступили по всему телу. Он ожесточенно начал крутить ручки, пытаясь сделать изображение на экранах более четким.
– Двадцать пять миль.
Тейлор пытался разглядеть хоть что-нибудь через ветровое стекло. На экранах мониторов ничего видно не было. Он изо всех сил старался увидеть вражеские самолеты.
– Я вижу их, – выкрикнул Мерри. – Изображение четкое.
– Передай его на системы управления оружием, – приказал Тейлор.
Другие вертолеты доложили об искажении изображения на электронных экранах их мониторов.
«Помни, – сказал сам себе Тейлор. – Твое состояние передается другим. Они так же напуганы, как и ты. Сохраняй спокойствие. Сохраняй спокойствие».
– Этого сделать нельзя, – доложил Мерри. – Боевая система не позволяет переключить изображение на другой источник.
– До цели двадцать миль, – объявил Кребс.
Вдруг М-100 пошел носом вверх, и Тейлор почувствовал сильную вибрацию под сиденьем.
Это начала стрелять главная пушка.
