– Сьерра шесть-пять…
– Господи Иисусе! – раздался чей-то голос в переговорном устройстве. – Господи Иисусе!
Тейлор лихорадочно осматривался по сторонам.
Ничего. Абсолютно ничего. Чистое, горячее, голубое марево.
– Всем. По прямой не лететь. Надеть защитные жилеты. – Судя по приборной доске, его бортстрелок, новичок, которого Тейлор едва успел узнать, спешно возился с вооружением. – Один-один, – приказал Тейлор. – Покиньте строй и проверьте, не осталось ли там кого в живых. Выполняйте! – Тейлор связался со старшим уорент-офицером в замыкающей машине. – Один-три, что у вас там? Кто-нибудь сзади?
– Нет. Никого. – От волнения тот говорил фальцетом. Впервые за год знакомства Тейлор услышал в его голосе след каких-то эмоций. – Девять-девять, нас атаковали спереди. И в живых там никого не осталось. Росси и Кох мертвее мертвых, а если сейчас начнется заваруха, то Один-один нам здесь больше понадобится.
На миг Тейлор разозлился, что его приказы обсуждают. Но уже через секунду он понял, что уорент- офицер прав.
Он чувствовал себя совершенно беспомощным – врага не было видно нигде – ни на земле, ни в воздухе.
– Один-один, предыдущий приказ отменяется. Займите свое место.
– Вас понял.
«Апачи» не должны так падать, – твердил про себя Тейлор. – «Апачи» не горят. «Апачи» не разламываются на части. «Апачи» не…'
– Ну где же они, черт возьми? – рявкнул Тейлор в микрофон. – Кто-нибудь видит хоть что-нибудь?
– Ничего.
– Ничего.
– Один-четыре, вы что-нибудь видите?
– Я ни хрена не вижу.
– У них где-то здесь лазер. Большой поганый лазер, – вмешался уорент-офицер голосом, осипшим от внезапной догадки. – Это была лазерная атака, чтоб я сдох. Я видел такую фигню на полигоне в Уайт Сэндс.
Невозможно. У южноафриканцев нет лазерного оружия. Тактических лазеров вообще ни у кого нет, существуют только несколько специальных приборов для вывода из строя навигационной аппаратуры. Ими нельзя убивать. Лазерное оружие используется только на стационарных объектах для защиты от ударов из космоса.
Это стратегическое вооружение. Никому пока не под силу создать такой миниатюрный источник энергии, который позволил бы использовать лазеры в тактических целях.
Тейлор чувствовал себя таким маленьким в огромном пустом небе. Ему ничего не приходило в голову, кроме как продолжить полет, хотя ему было очень страшно. Летный костюм весь промок от пота, а кожа покрылась белыми и красными пятнами. Как ему хотелось развернуться и укрыться на безопасном аэродроме! Но настоящие солдаты так не поступают.
Он снова попробовал связаться с базой.
– Сьерра шесть-пять, говорит Майк девять-девять. Вероятный контакт с противником, повторяю, вероятный контакт с противником.
Ничто не предвещало опасности, но еще один из его вертолетов вспыхнул белым и золотым огнем, а потом беспомощно устремился к земле. На сей раз «Апач» стал разваливаться еще в воздухе.
– Снизиться! – приказал он оставшимся машинам. – Прижмитесь вплотную к этой чертовой траве. – Тейлор надеялся, что сможет укрыть вертолеты от невидимого врага, если они будут лететь впритирку к земле. – Спускаемся, – предупредил он своего стрелка. – Держись.
Он хотел ответить ударом на удар. Стрелять во что-нибудь. У него даже руки чесались пульнуть в пустое небо. Все, что угодно, только не беспомощное ожидание, когда и его постигнет судьба двух сбитых машин.
– Вот они, – услышал он в наушниках голос старшего уорент-офицера. – Вверху!
Посмотрев сквозь верхнюю часть фонаря кабины, Тейлор с трудом различил у самого горизонта далекие черные точки. Его глаза разболелись от напряжения, слезы мешали сфокусировать взгляд.
Враг находился вне пределов досягаемости.
И уже сбил двоих.
Тейлор кожей чувствовал, как ждут оставшиеся в живых его решения, его приказа, который мог стать главным в их судьбах.
Оставалось только два варианта. Бежать…
Попытаться уйти от них… либо атаковать, сблизиться настолько, чтобы произвести хотя бы несколько выстрелов с дистанции поражения.
– Сьерра шесть-пять, говорит Майк девять-девять. Подтверждаю контакт с противником. Имею потери – два вертолета. Заходим для атаки.
Капитан не сомневался, что его группе противостоят более совершенные летательные аппараты. Он всегда верил в старика «Апача», в его надежные многоцелевые ракеты, в добрую, старую пушку Гатлинга со снарядами, начиненными обедненным ураном. Но теперь он знал, что кто-то поменял правила игры, что не было бы большой разницы, если бы он сейчас сидел на лошади с саблей и револьвером.
– Старшой, – прокричал в микрофон Тейлор, забыв о кодах. – Прими резко вправо и прикрывай нас с фланга. Идем прямо на них. Маневрировать бесполезно – от них не увернешься. Вперед, храбрецы! – На его глазах черные точки явно становились все крупнее и крупнее. – Покажем сучьим детям!
Но от храбрецов уже мало кто оставался.
Еще одна вспышка швырнула его ведомого на спекшуюся от жары землю. Лопасти зарылись в заросли кустарника, фюзеляж сначала нелепо задрался высоко в небо, а затем с грохотом рухнул вниз.
Старший уорент-офицер не послушал приказа Тейлора. Набирая высоту, на полной скорости он помчался прямо навстречу противнику и выпустил ракету еще с безнадежно далекого расстояния, словно желая безумной храбростью напугать врага.
Прежде чем вертолет Тейлора успел подняться повыше, невидимая сила обрушила на него удар и бросила в штопор. Хотя Тейлор чувствовал, что его руки по-прежнему лежали на штурвале, глаза его видели только мерцающую белую пелену. За миг до того, как вертолет боком врезался в кусты, Тейлор успел крикнуть стрелку:
– Стреляй, черт подери, стреляй!
Он не знал, видел ли тот перед собой цель, видел ли он что-нибудь вообще, был ли он еще жив. Тейлор знал только, что он не хотел умирать, не нанеся ответного удара, и последнее, что он чувствовал, прежде чем сила удара вышибла из него сознание, была ярость, огромная, как само небо.
Никто в общем-то не ожидал, что южноафриканцы станут драться. Все, казалось, сводилось к хорошо рассчитанному риску, к принятию воинственных поз, обнародованию угрожающих заявлений, передислокации войск. Вашингтон мудро рассудил, что южноафриканцы просто-напросто блефуют перед всем миром, считая, что у Европы нет ни сил, ни воли на серьезные действия, а Соединенные Штаты не осмелятся послать свою армию. И Вашингтон самоуверенно отправил за океан Восемнадцатый воздушно-десантный корпус, не сомневаясь, что все сведется к демонстрации мускулов. Ребята из разведки знали, что у южноафриканцев имелось соглашение с Японией о проведении испытаний японской военной техники последнего поколения. Но там решили, что дальше разговоров дело не пошло. И к тому же единственный вооруженный вертолет компании «Тошиба», который удалось заполучить разведывательному ведомству, содержал некоторые интересные новинки, но ничего такого, что могло бы изменить соотношение сил на поле боя. Позже стало ясно, что американцев надули, подсунув им болванку, лишенную ключевых узлов. Но до начала интервенции никто ничего так и не заподозрил.
Южноафриканцы спокойно наблюдали за суетливыми перемещениями вокруг Киншасы неповоротливого американского корпуса. Армия США помогала им как могла, добавив неразберихи в последний момент, когда начальство приняло решение доукомплектовать корпус частями из других соединений, лишь бы не призывать резервистов. После сокращения вооружений и численности войск, волной прокатившихся в девяностые годы, равно как и после урезанных донельзя в начале века расходов на оборону, даже наиболее
