– Слушаю вас, генерал Тсуйи.
– Я не знаю точно, как все это видится вам, Нобуру. Однако из Токио создается впечатление, что войска под вашим руководством потерпели самое серьезное поражение за последние семьдесят пять лет.
– Дела плохи, – согласился Нобуру, готовый понести заслуженное наказание.
– Плохи – не то слово. Это катастрофа.
– Я согласен.
– Лично я бы хотел снять вас с руководства, но не могу этого сделать. Убрать вас сейчас означало бы еще сильнее унизить достоинство Японии, признать наше поражение.
– Я подам в отставку, – сказал Нобуру.
– Вы ничего подобного не сделаете. И не совершите никакой глупости… Сейчас двадцать первый век, и ваши кишки не стоят того, чтобы испачкать ими ковер. У вас есть план?
– Еще нет, – сказал Нобуру. – Мы все еще собираем данные.
– Вы знаете, что я имею в виду, Нобуру. Вы составили план введения в действие «Три-один-три-один»?
«Три-один-три-один» – это было кодовое название, используемое Токио для группы Ногучи. Все остальные просто называли их «Скрэмблерами». Но Тсуйи был ярым приверженцем соблюдения всех требований устава.
– Нет.
На другом конце провода воцарилось молчание. Нобуру понимал, что это было продуманное молчание. Тсуйи хотел продемонстрировать свое презрение.
– Почему?
– Генерал Тсуйи, я все еще считаю, что использование «Три-один-три-один» будет ошибкой. Нам этого не простят.
Тсуйи презрительно засмеялся:
– Что? Не простят? Кто? Вы, должно быть, рехнулись, Нобуру?
«Да, – подумал Нобуру, – возможно, это так».
– «Скрэмблеры» – это преступное оружие, – сказал он. – Мы все люди.
– Нобуру, послушайте меня. Ваши личные соображения меня не интересуют. И никого не интересуют. У вас есть одно, и только одно задание – выиграть войну во славу Японии. Вы мне можете честно сказать, что после всего того, что мы видели сегодня утром, вы в состоянии гарантировать победу без введения в действие «Три-один-три-один»?
– Нет.
– Тогда действуйте.
– Генерал Тсуйи…
– Что?
– Моя разведка вклинилась в линию связи нападающих.
– Ну, так, значит, вы не совсем спали все это время. Вы установили, что это за подразделение? Имеете вы представление о типе используемого ими оружия? Невозможно себе представить, что русские смогли осуществить все это.
– Разведка думает, что это не русские.
Тсуйи засмеялся:
– Кто же тогда? Возможно, инопланетяне?
– Американцы.
– Что?
– Американцы, – повторил Нобуру.
– Это невозможно. Кто у вас командир разведки?
– Я тоже считаю, что это так, – сказал Нобуру. И он не лгал. Ему не нужны были дополнительные подтверждения. Он знал, что это американцы. Он всегда об этом знал, просто не мог себе в этом признаться.
– Нобуру, если у вас действительно есть доказательства… и если это не выдумка…
– Это так, – сказал Нобуру. – Мы все еще прорабатываем детали, но американцы точно в этом замешаны.
На другом конце провода опять наступило молчание. Но на этот раз молчание не было умышленным.
– Ну, тогда задайте им, – вдруг сказал Тсуйи. – Уничтожьте их. Используйте «Три-один-три-один».
– Генерал Тсуйи, надо подумать…
– Нобуру, это приказ. Пусть американцы узнают, что такое война будущего.
– Мы уничтожим их, – сказал Тейлор, стараясь сохранять спокойствие. – Начинай вычислять азимут перехвата. Следи за ними.
– Есть, сэр.
– Мы уничтожим этих сукиных сынов, – сказал Тейлор личному составу оперативного центра. Он тщательно старался контролировать если не интонацию, то громкость своего голоса. Он только что видел на экране, как была разрушена база в Омске. Так обычный гражданский человек смотрит по телевизору прямую передачу с места восстания или революции, завороженный тем, что происходит, но не в состоянии оказать какое-либо влияние на ситуацию. Всего лишь мгновение назад транспорт поддержки стоял на земле в предрассветной мгле, как спящий зверь. И вдруг на экране появились клубы снега, скрывшие разрывы снарядов. Затем шквал огня. Остаться в живых там никто не мог.
– Мы должны начать разворот, – сказал Мерри Мередит. – Сейчас же.
– Эй, Утенок, – позвал Тейлор по внутренней связи, – ты слушаешь меня?
– Прием, – ответил второй пилот.
– Мерри собирается перейти на новую координатную сетку.
– Понял.
– Мерри, – обратился Тейлор к Мередиту. – Ты и твои ребята должны выбрать для нас хорошую позицию для внезапного нападения. Передай приказ вертолетам сопровождения следовать за нами. Я хочу поговорить с Кребсом.
Тейлор аккуратно положил наушники на место и протиснулся в люк, соединяющий командный отсек с небольшим центральным коридором. Он минуту постоял в узком пустом коридоре, закрыв глаза и стараясь сдержать нахлынувшие на него чувства. Это было не так просто, как когда-то. Он вспомнил Мэнни Мартинеса смышленым лейтенантом в Лос-Анджелесе, потом старательным, но неопытным наездником в Мексике. За те годы, что Тейлор знал его, мальчишка стал мужчиной, и все же в памяти Тейлора он остался молодым и до смешного серьезным. Почему только мальчик не послушался его? Он обычно был прекрасным и исполнительным офицером. Почему же именно в этот раз?…
Тейлор растер то место под мышкой, где было раздражение от наплечной кобуры. Он понимал, что появление девяти самолетов «Мицубиси» не может являться достаточно убедительной причиной, чтобы командир полка в середине боя повернул назад. Говоря объективно, это был непростительный поступок, поскольку он был основан на личных мотивах и с военной точки зрения абсолютно ненужен. Его полк должен был быть совсем в другом месте. Ему предстояло выбрать новое место сбора для перевооружения и переукомплектования… ну, теперь перевооружение будет затруднено. Последний прибор для функциональной калибровки основного оружия М-100 находился у Мэнни в Омске на транспорте поддержки. Им придется вести бой боевыми системами в том состоянии, в котором они находились после целого дня боевых действий. Тейлор уже ввел в главный компьютер команду ограничить число поражаемых полком объектов и наносить удары только по наиболее важным целям, но все равно им придется провести инвентаризацию имеющегося боезапаса. Так было всегда. Создаются самые совершенные боевые машины, подобных которым не было в военной истории, потом забывают поставить достаточное количество каких- нибудь небольших приспособлений, без которых эти машины не могут продолжать бой. Да, мир несовершенен. Ему придется делать все возможное, используя имеющиеся средства. И чем все это кончится? Сегодняшний бой был настолько успешным, что, возможно, он положит конец войне. Но ни в чем никогда нельзя быть уверенным. А может быть, Мерри прав, и удача будет сопутствовать им и дальше.
У него еще оставалось множество дел. Он не сможет отдохнуть, а стимулирующие таблетки в конечном
